Город богов - Юлиана Суренова

Оставшись одни, Ри и Сати, сжав пальцы в кулаки, стараясь унять вдруг накатившую дрожь, стали восхищенными взглядами осматривать место, в котором они никогда и не мечтали побывать, но оказались волей судьбы.

Воистину, их глазам предстало потрясающее зрелище. Высокие стены были покрыты раскрашенными яркими насыщенными красками барельефами, которые придавали изображенным на них картинам из легенд объем и жизнь, так что казалось, будто Гамеш, замерший на нарисованном царском троне, пронзал пришельцев внимательным взглядом. Пол, покрытый отполированными до блеска камнями, не просто отзывался гулким голосом-эхом на каждый шаг, но и отражал все, возвышавшееся над ним, являя собой тонкую затуманенную грань между двумя мирами — верхним, реальным, и нижним, зеркальным.

— Ух ты! — только и мог произнести Ри. Его взгляд упал на золотой, покрытый причудливыми узорами чеканок и черни трон Хранителя, стоявший у дальней стены залы. Он был поднят на помост, так, чтобы хозяин города, даже сидя, был выше пришедших к нему советников или застывших на страже, охраняя покой, воинов. Вот и сейчас несколько стражей молчаливо стояли по обе стороны трона, глядя перед собой остановившимися, безучастными ко всему происходившему, взглядами.

На воинах были беленые туники из овечьей шерсти по середину бедра, а поверх них — тяжелые доспехи из металлических пластинок. К толстому кожаному поясу крепились длинные богато украшенные ножны, на щиколотках босых ног поблескивали золотые шнурки, концы которых были вдеты в бусины-талисманы.

Заробев, Ри поспешно вернулся ближе к двери, более не мечтая приблизиться к трону Хранителя, чтобы не только получше его рассмотреть, но и коснуться рукой.

Не смея произнести ни слова, боясь нарушить величественную тишину, караванщики замерли, терпеливо дожидаясь прихода хозяина.

Прошло несколько мгновений, и вот послышался тихий шелест-скрип приоткрывшихся золотых створок. Однако это была не дверь внутренних покоев, а входные врата.

Ри и Сати повернулись, услышав шорох несмелых шагов у себя за спиной.

Вошедший в храм оказался высоким худощавым пареньком, по виду — их сверстником. Из одежды на нем были лишь широкая набедренная повязка да пояс, за который был заткнут нож с длинным лезвием, подобным тем, который охотники использовали для разделки добычи.

Вряд ли горожанин был своим в храме, скорее незваным гостем, которого какая-то неведомая причина заставила, нарушая законы и обычаи города, тайком пробраться в священное строение.

Заранее пресекая всякие расспросы, он поднес палец к губам, сам же, приблизившись к караванщикам вплотную, зашептал настороженно — взволнованным шепотом:

— За мной! Поторопитесь, если хотите жить!

Решительно мотнув головой, Сати отскочила в сторону от незнакомца, который внушал ей страх, в отличие от храма, куда она давно мечтала попасть, и Хранителя, казавшегося таким добрым и славным.

Горожанин настороженно огляделся. Было видно, что при первой тени опасности он готов сорваться с места и броситься бежать прочь из храма. Но пока все было спокойно, и парень решил попытаться еще раз:

— Я не могу ничего объяснить сейчас! Вам нужно скорее уходить! Доверьтесь мне! Я знаю, о чем говорю!

Караванщики переглянулись. Сати вновь замотала головой. Она сжала губы, всем своим видом показывая, что не сдвинется с места. Что же до Ри… Он и сам не мог до конца понять, почему, но храм, сколь прекрасен бы он ни был, нес в себе что-то… неуловимое, невидимое глазу, заметное только душе, которая вновь и вновь сжималась в страхе предчувствия беды.

И юноша кивнул.

— Но… — начала Сати, однако твердый взгляд друга заставил ее замолчать. Девушка поняла, что, если она не хочет с ним поссорится, то ей придется подчиниться.

— Быстрее! — горожанин торопил их, зная, что очень скоро наступит миг, после которого будет слишком поздно.

— А они нас не остановят? — спросил караванщик, указав рукой в сторону стражей.

— Забудь, это лишь статуи! — и паренек юркнул в узкую щель между створками дверей, спеша покинуть храм. — Давайте же, за мной!

Уже снаружи, на вершине холма он бросил: — Вам нужно спрятаться.

— Но почему?

— Старайтесь не попадаться никому на глаза.

Они быстро сбежали по тропинке вниз, словно на крыльях ветра влетели в узкую улочку и только там, в тени домов, паренек позволил себе и своим спутникам остановиться, чтобы перевести дух.

— Послушай… Как тебя там, — оглядываясь назад, на еще миг бывший таким близким, а теперь вновь застывший в стороне недоступной звездой храм, недовольно поморщилась Сати.

— Бур.

— Что?

— Меня зовут Буром, — повторил горожанин. На его лбу все еще блестели капельки пота. Глаза лихорадочно бегали, оглядывая все вокруг в поиске опасности. Но дыхание уже стало ровным и глубоким, а голос больше не шептал. — Даже не верится, что мне удалось увести вас! — Он выпрямился, с гордым видом сверху вниз рассматривая караванщиков. — Ха-ха! — словно торжествуя победу над врагами, он вскинул вверх руку с сжатыми в кулак пальцами.

— И зачем, интересно знать, ты это сделал? — Сати была разозлена настолько, что даже не считала нужным ни скрывать это от собеседника, ни пытаться успокоиться, но наоборот, каждым новым словом распаляла себя все сильнее и сильнее.

— Да чтобы спасти вас, дураков! — воскликнул горожанин.

— "Дураков"? — глаза юноши недовольно сощурились. Уперев руки в бока, он, глядя на странного горожанина недобрым взглядом, шагнул к нему навстречу. И пусть чужак был выше его ростом, но, несомненно, слабее в сравнении с широкоплечим караванщиком.

— Не кипятись, — Бур фыркнул. — Что глядишь? Хочешь со мной подраться, попетушиться перед своей подружкой? Не советую. Худой-то я худой, но боям меня учили большие знатоки этого дела, и, поверь на слово, я был не худшим учеником.

— Может быть, оставим слова и проверим в деле?

— Я спасал вас вовсе не потому, что загорелся желанием самолично свернуть тебе шею, — когда горожанин улыбался, уголки его рта смотрели вниз, словно в презрительной гримасе, в глазах же играли веселые, беззаботные огоньки, среди которых поблескивало любопытство. Было видно, что все происходившее ему так же внове, как и его юным гостям. Ситуация забавляла его, разжигала интерес.

— Спасал! — Сати просто задыхалась от возмущения. — Да ты увел нас из священного храма, и…

— Нет, ну надо же! И это вместо благодарности! Вот и совершай после этого добрые поступки! Ну что вы смотрите на меня волками приграничья? Неужели не понимаете, что вас привели туда не на аудиенцию, а чтобы осудить и покарать за нарушение закона?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});