«Если», 2005 № 07 - Журнал «Если»

«Матрица» и целый ряд подобных ей фильмов, спекулирующих на мысли о неразличимости истинной и ложной реальности, спровоцировали самый последний по времени всплеск интереса к виртуальности. Однако этот всплеск вызван исключительно техническим совершенством спецэффектов в такого рода блокбастерах. Ничего нового, с точки зрения идей или концепций, эти кинофильмы не принесли.

В современной западной НФ тема виртуальности, кажется, отошла на второй план, стала элементом антуража. В отечественной же еще продолжает оставаться «на плаву». Но последними, кому удалось построить на этом фундаменте полноценные и объемные произведения, были С.Лукьяненко с трилогией о виртуальном городе Диптауне «Лабиринт отражений», «Фальшивые зеркала», «Прозрачные витражи» и Владимир Васильев с дилогией «Сердца и моторы» («Абордаж в киберспейсе») и «Горячий старт». Более поздние опыты других писателей выглядели уже «повторением пройденного».

Сейчас в НФ тема виртуального мира чаще всплывает в качестве обязательного и тривиального элемента будущего: ну, как бы без этого обойтись невозможно. Предполагается, что в будущем аппаратура для производства виртуальных миров окажется столь же привычной, как сейчас компьютер. К примеру, в рассказе Д.Володихина «Твердыня Роз» используется старый трюк с виртуальными образами людей, за которыми скрыта дурная реальность (об этом писал, как мы помним, еще Лем в «Футурологическом конгрессе»). Однако для российского фантаста эта идея «виртуального обмана» вовсе не важна. Для него главное — осудить то общество гиперпотребления, которое сложилось на планете Совершенство. И даже те российские авторы, которых считают корифеями отечественного киберпанка, больше интересуются не виртуальными мирами, а другими темами, связанными с компьютерной проблематикой.

Однако эта тема вновь может оказаться в центре внимания фантастов — как только техническое развитие человечества в очередной раз вызовет новые надежды и опасения всеобщей фантоматизации жизни, возникновения полной иллюзии реальности.

МНЕНИЕ

Экспертиза темы

По мнению автора, со времен Дика тема виртуальной реальности отработана во всех деталях, и к сегодняшнему дню вроде бы сказать здесь нечего. И все-таки фантасты по-прежнему регулярно обращаются к этой теме. Чем же «виртуалка» так привлекательна для фантаста? Этот вопрос мы адресовали писателям, знающим о ней не понаслышке.

Сергей ЛУКЬЯНЕНКО:

Как ни пародоксально это звучит, но «виртуалка» для фантаста привлекательна тем же самым, что и фантастика вообще — свободой действия. Даже в фантастике существуют определенные табу и ограничения, которые автор накладывает на себя более или менее добровольно. Есть вещи, которые положительный (!) герой не будет делать по определению: стрелять направо и налево без разбора, изменять любимой, воровать и грабить. Есть вещи, которые герой не может делать в рамках нашей реальности, без чрезмерного усложнения произведения: менять обличье, летать, растворяться в воздухе, телепортировать и т. д.

Виртуальность снимает эти ограничения. Герой может стрелять без предупреждения, поскольку и он, и читатель знают — никто на самом деле не погибнет. Герой может исчезнуть в одной точке мира и появиться в другой — это понятно без объяснений любому пользователю интернета.

В общем, по большому счету, «виртуалка» снимает последние ограничения у писателя, и без того вольного в своих фантазиях. Она позволяет говорить на вечные темы свободы и ответственности максимально прямо, конструируя любые ситуации.

Никаких других достоинств, на мой взгляд, у «виртуалки» нет.

Юрий БУРНОСОВ:

Я поддерживаю точку зрения кого-то из неофилософов по поводу того, что привлекательность виртуальных миров скорее штука психологическая, нежели технологическая или, скажем, эстетическая. В том числе — и даже, наверное, особенно! — для писателя-фантаста. Но это для хорошего писателя, очень хорошего, каковых у нас омерзительно мало.

Разумеется, есть сонм авторов (нравится мне термин МТА — «молодой талантливый автор»), для которых «виртуалка» — легкий способ написать текст. Не нужно играть в демиургов, заниматься миропостроением: «Матрицу» все смотрели, Дика-Гибсона-или-кого-там-еще все читали, потому и возделывать эту славную ниву легко и приятно. Отсюда проистекает беда: давно уже не читывал я мало-мальски пристойного отечественного фантастического произведения, как-то связанного с виртуальной реальностью. Чересчур много штампов, чересчур сильно влияние кинематографа (я бы куда спокойнее принял откровенное эпигонство в литературном плане)… При чтении не оставляет ощущение, что все это где-то уже встречал, что вот этот герой — Нео, этот — Морфеус, а вон тот в лучшем случае украден у Гибсона. Вторичность убивает. Насмерть.

«Виртуалка» у нас крепенько связана с киберпанком. Я в свое время, работая вместе с Виктором Косенковым под общим псевдонимом Виктор Бурцев, писал киберпанк: «Алмазные НЕРвы», «Алмазная реальность», «Алмазный дождь»… Правда, в «виртуалку» мы практически не окунались. Может, подсознательно боялись, может, еще что — говорю только за себя, у Виктора, не исключено, иные причины, более оформленные. Оно, наверное, и к лучшему. Чтобы хорошо написать об этом, нужно иметь определенный склад ума плюс, наверное, умение «погружаться» — самостоятельно ли, посредством ли какого-то допинга, это уже другой вопрос.

Я, кажется, несколько отошел от поставленного вопроса и пустился брюзжать, но именно это выражение брюзгливой скорби сопровождает меня, когда я читаю отечественных «виртуальных» авторов. Потому и окончательный диагноз прост: «виртуалка» не умирает, потому что легко пишется и хорошо продается.

Иван ПОПОВ (болгарский писатель-фантаст):

Действительно, одними только киберпанками BP замусолена до дыр. С другой же стороны, мотив космических путешествий вроде бы вообще давно должен был отойти в историю. Однако — нет, живехонек. Просто космос, звездолеты перестали быть самоцелью, став фоном для развития действия. То же самое произойдет (если еще не произошло) с BP: она превратится в набор стандартных приемов, в один из элементов НФ-окружения. Уже сегодня глупо акцентировать внимание на самой идее виртуальной реальности. Куда логичнее и перспективнее разрабатывать какие-то пограничные с ней темы. Да вот хотя бы один из вариантов BP — так называемая «расширенная реальность» (РР): это когда восприятие внешней реальности модифицируется разными компьютерными «агентами» (как удачно описал А.Тюрин в романе «Псих, или Танцы с Виртуэллой»). Интересно же: как РР изменит психику людей, ежедневно в ней барахтающихся? Быть может, этот «новый человек» будущего окажется, с точки зрения человека нынешнего, отъявленным психом? Конечно, тема эта в киберпанке уже поднималась (например, в рассказе «Spook» Стерлинга или в «Generation gap» Ч.Стросса), но актуальности своей она ничуть не утратила.

Примыкает к проблеме ВР и то, что я определяю как «организованная реальность» (ОР): ведь так называемая «реальность-1» (ее уже без кавычек-то и не пишут) в большей степени определяется нашими коллективными заблуждениями… Если вгрызться в вопрос, наверное, получится нечто вроде пелевинских текстов. А почему бы не углубить эту тему: как, скажем, функционирует отдел борьбы с оргреальностью или как нам ее реорганизовать и т. д. Может получиться что-то весьма интересное.

Владимир ВАСИЛЬЕВ:

Прежде всего, пока никто толком не может объяснить, что же это такое — виртуальная реальность? Интуитивно каждый это понимает, но объяснить точно — увы… На нынешнем уровне науки и техники она еще нереализована, поэтому наши представления о виртуальной реальности не лишены заблуждений. Как будут вести себя человеческие чувства, обманутые виртуальностью? Человек ведь дьявольски приспособляемое существо; известен эксперимент, когда люди, постоянно пользующиеся специальными очками, которые переворачивают картинку вверх тормашками, спустя какое-то время начинают видеть нормальную картинку. Их мозг адаптируется и корректирует зрительные образы. Не говорит ли это о том, что мозг заставит все-таки человеческие чувства «выглядывать» из виртуальности в реальность, а стало быть, полное погружение в виртуальность все-таки невозможно?

Писатели-фантасты пытаются смоделировать поведение людей в виртуальности — каждый по-своему. Именно оттого, что никто не знает правды, попытки описать виртуальность и не прекращаются. Каждый писатель представляет иллюзорные миры иначе, чем коллеги. И описывает иначе. Это как дорога к счастью: у каждого она своя, непохожая на прочие, да и не факт, что ведет она именно к счастью, а не куда-нибудь еще.