В поисках Оюты (СИ) - Лунёва Мария

И сидеть молча, я тоже не могла.

— Шу, а у Тагуса ведь семья большая, ну как я слышала, — начала издалека. — Наверняка и сыновья неженатые есть. Уверена, он будет рад, если ты предложишь ему взять нескольких женщин с детишками под свое крыло.

Шу приподнял бровь, словно обдумывая мои слова. И это вывело меня из себя окончательно.

— Да перестань, Шу, ты же гурсан! Ну не можешь ты вот так взять и отвернуться от женщины и её проблем. Мне же помогаешь!

— Ты моя жена и не сравнивай! — резко оборвал он меня.

— А Тагус — это не глава ли одной из группировок контрабандистов? — осторожненько уточнила Краха, влезая в нашу зарождающуюся ссору. — Я слышала, они резко из тени на свет все вылезли. Честный бизнес налаживают и уже не в нашей дыре.

— Он самый, — обреченно выдохнул Шу. — Сумеешь с ним договориться — пролезешь на Оюту. Я бегать с тобой не буду.

Не сдержавшись, я зло фыркнула и опустила взгляд. И ведь ничего не скажешь, я сама эту Оюту в глаза не видела. Чувствуя себя просто погано, зачем-то потянулась к ближайшему пакету и принялась перебирать там тряпки. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять — это в моих руках трусики да ещё и с этикетками. В упор не помнила, чтобы мне подобное покупали. Слегка покраснев от вида этих веревочек, отпихнула пакет и, сомкнув ладони в замок, пристроила их на своих коленях.

— Ладно, Краха, будет тебе Оюта, — неожиданно сдался Шу. Услышав его слова, вскинула голову и не смогла сдержать улыбку. Гурсан в этот момент смотрел прямо на меня. — Я свяжусь с Тагусом, и он заберет тебя. Все детали перетрешь с ним, и точное количество членов семьи оговорите. Чтобы потом эти двенадцать вдруг при высадке из крейсера не обернулись в сорок. Сразу всех заявлять и прописывать без фокусов... А то были случаи...

Он не договорил, потому как за нашими спинами раздался жуткий грохот. Взвизгнув, я откинула одеяло и, выскочив из картара, бросилась прямо в объятья своего гурсана. Как ни странно, но там же ещё через мгновение оказалась и Краха. Шу приобнял нас обеих и отвернул от здания, которое в облаке непроглядной пыли, кажется, сложилось вдвое.

— Ты только не обмани, ШуЭхор, — немного заикаясь выдавила из себя фарамка. — Двенадцать нас. Два старика, три женщины и дети. Помоги выбраться из этой дыры, и я тебе всех сдам. Это они племяша моего положили. Сдам всё их логово, только не сдохни там.

Сглотнув, я выглянула из-за широкого плеча своего мужчины и оценила ущерб. Отеля, считай, уже не было. От него во все стороны разбегались постояльцы, торговцы и просто зеваки. Песчаное облако медленно оседало, позволяя разглядеть руины.

Странно, но их вид пугал меня до чертиков. В мозгу звенела мысль — там сейчас могли находиться наши тела, и тогда бы шанса на спасение у моей девочки не осталось.

— Я хочу вернуть свою дочь, Шу, — тихо прошептала и закрыла слезящиеся от пыли глаза. — Мне нужна моя девочка. Живой.

— Детьми здесь не торгуют, — негромко проговорила Краха. — Если только транзитом. А потом на Мьюгорн, на Феелу или на Бриокс. Там совсем черные делишки делаются. Я часто за бармена подрабатываю, всякое про те места слышу.

— Недавно здесь провозили детей, — ровно произнес Шу, — девочка и мальчик.

— Не слышала, — выдохнула Краха и отстранилась от него. Как-то усмехнулась словно сама с себя. — Но знаю, у кого инфа есть. Всё те же, кого ты в пустыне всем на радость урыл. Но там мелочь хвостатая. Сынки, играющие в боссов. А вот верхушка сидит в клубе Шагун. Ты знаешь, где это.

— Да, — Шу кивнул и обнял меня, прижимая к себе, — бывал. Вот и посетим сейчас это замечательное место ещё раз. Да, Луиза?

— Ты что сдурел, ШуЭхор?! — рявкнула Краха, окончательно приходя в себя. — Куда её тащишь? Прибьют ведь!

— Не прибьют, — Шу странно усмехнулся. — Ты с ней в картаре посидишь да присмотришь.

— Не-е-е, — она отошла от нас на шаг. — С тобой связываться... Ты же без башни!

— А, так тебе, видимо, Оюта не так уж и нужна. Племянников много? Пока всех перебьют, что другое придумаешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она зло ругнулась на непонятном мне языке. Прошипела ещё в довесок пару словечек себе под нос и громко выдохнула:

— Поеду сзади! И если что — свалю!

Глава 25

Шу не шутил, когда говорил, что Краха поедет с нами. Бедная женщина, сдвинув пакеты в кучу, обреченно забралась в картар и теперь сидела на заднем сидении с таким видом, будто ее на казнь везут. Я поглядывала на нее в зеркало заднего вида и просто кипела в душе.Нет, ну я понятно! Если что, на секундочку, мы мою дочь ищем, за которой я же и не уследила. Это в моих интересах. А её за что? Ей там зачем рисковать?

— Шу, ты уверен, что нам там самое место? — наконец, не выдержала я. — Вернее Крахи?

Хохолок на голове фарамки встрепенулся и распушился в призрачной надежде на спасение.

— Уверен, — не глядя на меня, хмуро отозвался гурсан. — Дорога на Оюту должна быть выложенной страданиями, мукой и даже болью.

А вот это он выдал таким вещим голосом, что я невольно вздрогнула и тут же зло засопела. То же мне — весельчак!

— Шу! — у меня ноздри раздулись в праведном гневе.

— Да шучу я, — отмахнулся он. — Я как главнюка их найду, если мне на него пальцем аккуратно не укажут?

— Мне полный рахульнец! — простонала девушка.

— Да не из таких передряг выползала, — оскалился Шу, явно ее подначивая. — Помню же, с какими крепкими ругательствами ты с себя ошметки рахула скидывала. Ещё подумал тогда — отличная кому-то жена выйдет.

— Главное, что не тебе, — проворчала она в ответ.

— Нет, — Шу довольно оскалился. — Я свое сокровище нашел. Выстрадал, окрутил и присвоил! Так что не кисни там, верну домой целой и невредимой. Потом свяжусь с Тагусом, и приберет он вас к себе. Ему бабы нелишние будут.

— В каком это смысле? — зеленый хохолок на лысой голове молодой женщины снова вздыбился.

— Ну так проситесь же в систему гурсан. А что там ещё делать, кроме как семьи создавать да детей плодить? К тому же на каждого ребенка хорошее пособие. Дети у нас в буквальном смысле приводят к богатству. Так что пей витаминки и готовь пеленки...

— Выживу — минимум тройню рожу! — проворчала Краха и снова притихла.

Выглянув в окно картара, я могла разглядеть только шатры торговцев. Они продолжали работать, несмотря на то что было уже за полночь. Поежившись, плотнее укуталась в свое одеяло. На улице становилось только холоднее. Шу заметил моё движение и подкрутил систему обогревания. Особенно это не помогло, но, видимо, от этого ему стало легче.

— Сейчас же направо в жилую зону? — уточнил он через несколько минут, обернувшись к фарамке.

— Ага, — она сдавленно кивнула.

Я поймала её взгляд в зеркале. Боится. Но в то же время сидит, потому как знает — Шу действительно может перевести её близких в лучшую жизнь. Ради родных сейчас трясется не только от холода, но и от страха.

— Поищи там в пакетах что-нибудь теплое, — негромко подсказала ей. — Всё новое, я не носила.

— А сама не брезгуешь? — она смешно приподняла салатовую бровь.

— Чем? — не поняла я.

— Хм... Ладно, отказываться не буду, а то уже зубы стучат. Ненавижу эту планету. Дернул же кто-то деда за яйца в свое время с идеей нас сюда притащить... Сам, эгоист деспотичный, помер на подлете, а нам страдай.

Поворчав, она, не стесняясь, залезла в несколько пакетов и выдернула из одного пушистую толстовку абсолютно дикой оранжево-красной расцветки.

— Не против? — Краха вопросительно взглянула на меня.

— Дарю, — меня слегка перекосило.

— А яркое не ваш стиль? Я заметила, человечки всё больше скромно одеваются.

— Как бы да, — кивнула ей, в душе отблагодарив, что она сама нашла оправдание моему не совсем красивому неодобрению этой цветовой гаммы.

Натянув на себя теплую вещь, Краха выглянула в окно.

— Вот он, сияет весь! — она ткнула пальцем в стекло на яркое светящееся неоном невысокое здание. — Клуб с недавних пор закрытый, там в основном ящерицы крупные заседают. Мелочь если и получает дозволения там потусить, то только за великие заслуги.