Антология современной французской драматургии - Жак Одиберти

Знаю, знаю, мы все о нем горюем. Хотите верьте, хотите нет, но мне больно видеть его в подобном состоянии. Такой красивый мужчина, и не такой уж старый.

Она рыдает еще пуще.

Пока что он дышит довольно ровно. (Выпроваживает ее, тщательно закрывает дверь на задвижку, снимает с лица платок, идет прямо к шкафу и пытается его открыть. Шкаф закрыт на ключ. Он ищет ключ и находит его под подушкой умирающего. Делает танцевальное па, гримасничает. В момент, когда он открывает шкаф, ручка входной двери со скрипом поворачивается. От неожиданности он вначале пугается, затем беззвучно смеется, обыскивает шкаф и находит черную книжицу, которую прячет в карман. Направляется к Оресту и долго смотрит на него. Потом возвращается к шкафу и извлекает из него фуражку с серебряными галунами. Разглядывает ее, примеривает, снимает и снова кладет в шкаф. Идет к кровати, чтобы положить ключ от шкафа под подушку, передумывает и опускает себе в карман. Следует к двери, отодвигает засов и с невероятными предосторожностями, стоя на цыпочках, открывает дверь. Застывает в изумлении, оказываясь лицом к лицу с молчаливой, но веселой Пьереттой.)

ПЬЕРЕТТА(оглядев его с головы до ног, протягивает руку к оттопыренному карману Алена, из которого выглядывает краешек черной книжицы). Что это у тебя?

АЛЕН(в первый момент смущен, потом замечает пятилитровый кувшин, который Пьеретта поставила на пол рядом с собой). А у тебя это что?

ПЬЕРЕТТА. Не ваше дело. (Левой рукой поднимает кувшин, входит в комнату и на цыпочках приближается к кровати.) Он ничего больше не говорил?

АЛЕН. Я отослал бедняжку Эмилию отдыхать.

ПЬЕРЕТТА. Он не торопится.

АЛЕН(нравоучительным тоном). Он всегда применялся к обстоятельствам.

ПЬЕРЕТТА. Скажите-ка, Ален…

АЛЕН. Да, девочка моя?

ПЬЕРЕТТА. Мамзель Эмилия спала с ним?

АЛЕН. Этого мы никогда не узнаем. Может, в давние времена между ними что-то и было. Из месье Ореста много не вытянешь.

ПЬЕРЕТТА. А!

АЛЕН. Смотри-ка… (Как будто поддаваясь порыву.) Его записная книжка. (Открывает книжку перед глазами Пьеретты.) Он все сюда записывал.

ПЬЕРЕТТА. Гм.

АЛЕН. Все, что ему было нужно. Все, что следовало.

ПЬЕРЕТТА. Но здесь по-гречески.

АЛЕН. Да.

ПЬЕРЕТТА. Ален, теперь вы его замените?

АЛЕН. Не мне решать. Дело общественное. Но все мы несем ответственность…

Пьеретта присаживается на уголок кровати. Поколебавшись, Ален садится рядом с ней и обнимает ее за талию. Она внезапно запускает руку в карман Алена, извлекает ключ, отталкивает Алена и встает. Он грустно смотрит на нее.

Я им написал.

ПЬЕРЕТТА(стоя спиной к Алену, пытается открыть ключом шкаф). Кому это им?

АЛЕН. Обществу. (Неуверенно.) Хочешь, дам почитать? У меня с собой копия. (Достает из другого кармана сложенный вчетверо лист бумаги.)

ПЬЕРЕТТА(подходит, читает). Как? Вы увольняетесь?

АЛЕН(глухо). Они должны сделать то же самое. Задуматься о своей ответственности.

ПЬЕРЕТТА. Они вам ответили?

АЛЕН. Еще нет. Но что ты об этом думаешь?

ПЬЕРЕТТА. О чем?

АЛЕН. О письме: как они к нему отнесутся?

ПЬЕРЕТТА. О! Не знаю… Но вы-то куда денетесь?

АЛЕН. Вернусь во Францию. Когда такое происходит, надо быть поближе к своим.

ПЬЕРЕТТА. То есть у вас есть семья?

АЛЕН. У меня мама.

ПЬЕРЕТТА. А про своих я даже не знаю, где они. Стало быть…

АЛЕН (поднимается). Ладно. Работа не ждет. (Весело, шагнув к ней). Один поцелуй, красавица.

ПЬЕРЕТТА(отступая назад, сердито). Умеете вы выбрать момент, ничего не скажешь! (Поднимает кувшин и почти бегом покидает комнату.)

Ален спешит за ней, но, не успев заметить, в какую сторону она повернула, направляется в коридор, ведущий в контору.

Картина четвертая Холл

Мадам Лоспиталье и Месье Велюз сидят рядом; Миссис и Мистер Бэбкок стоят, склонившись над своими чемоданами. Жак — на стуле за стойкой регистрации.

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ. Следует учитывать разницу в климате.

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. Тем не менее каждый вечер на Форуме мы видим этот душевный порыв, этот патриотический пыл, не чудесно ли? Во Франции почему-то подобного единения душ и сердец не наблюдается. Мне известно, что существует угроза Народного фронта и что коммунисты делают все, чтобы внести смуту в ряды рабочих. Нужно, чтобы миллионы людей очнулись от спячки. Надо, чтобы де Голль сказал свое слово. Я надеюсь на чудо.

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ. А вы помните о Бижаре? Все боятся Бижара.

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. В самом деле, о Бижаре мы подзабыли. Но за ним ведь никого, кроме десантников, и нет. Ни тебе белого меньшинства, ни мусульман. Разве что молодежные движения. Ну владельцы предприятий. И сбросившие паранджу женщины.

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ. Есть разница между владельцами крупных и мелких предприятий.

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. Точно то же говорит и мой муж…

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ. Крупные хозяева еще колеблются. Что касается десантников, то не забудьте: в армии их меньшинство.

Звонит телефон. Жак хватает трубку.

ЖАК. Алло!

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. Париж…

Жак какое-то время слушает, потом кладет трубку.

ЖАК. Как пишется?

МИССИС БЭБКОК. Бэбкок.

ЖАК. Бэ, э, бэ…

Миссис Бэбкок направляется к висящей на стене фотографии, запечатлевшей молодого человека с киркой в руках у раскрытой могилы.

МИССИС БЭБКОК. Профессор Бэбкок.

ЖАК. Что вы говорите!

МИССИС БЭБКОК. Да, это он в тысяча девятьсот двадцать пятом году.

ЖАК. Насчет комнаты — надо дождаться господина Алена. Я ничего не решаю.

МИССИС БЭБКОК. Нельзя сказать, чтобы что-то здесь переменилось, Эдди.

Звонит телефон. Жак хватает трубку.

ЖАК. Алло! (Почти сразу вешает трубку.)

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. Не вешайте трубку сразу, подождите! Они уже четвертый раз звонят! Это может долго продолжаться!

ЖАК. Так часто бывает.

МИССИС БЭБКОК. А господин Константин все еще здесь? Нет? А Аякс? Нет? А Орест? Тоже нет?

ЖАК. Месье Орест? Да, месье Орест здесь.

МИССИС БЭБКОК. Позовите его…

ЖАК. Не могу. Он не встает с постели…

МИССИС БЭБКОК. Мы не были здесь с тридцать девятого года…

ЖАК. А! Так вы бывали здесь раньше?

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ(подходя к Мистеру Бэбкоку). Позвольте представиться. Велюз, адвокат парижского суда. Трудов ваших я не читал, но мне часто встречались ссылки на них. Они внушают уважение.

Миссис Бэбкок улыбается.

Снова будете копать?

Входит Месье Сорбе.

МЕСЬЕ СОРБЕ. Корсика взбунтовалась.

МЕСЬЕ ВЕЛЮЗ. Да что вы говорите?!

МЕСЬЕ СОРБЕ. Арриги, знаете, депутат Арриги… Я случайно наткнулся на радио Монте-Карло… Так вот, Арриги и полковник Томазо захватили власть в Аяччо. Генерал Салан назначил Томазо губернатором острова. Общественные здания заняты парашютно-десантными войсками. В Париже Пфленлен признал, что утратил контроль над ситуацией.

МАДАМ ЛОСПИТАЛЬЕ. Но он не смещен?

МЕСЬЕ СОРБЕ. Напротив… Укрепляет позиции. Выступил по радио с отчаянным призывом. На самом деле все ждут неизбежной высадки десанта. Флот уже снялся с якоря. По всей стране, как грибы после дождя, возникают комитеты общественного спасения. Монпелье, Бордо, Тулуза. Сообщают о движении колонны танков в сторону Парижа. Генерал Шассен встал во главе военной части в Виллакублей. А в Париже спокойно, каждый занимается своим делом. Всеобщая конфедерация труда объявила о забастовке. Завтра во второй половине дня состоится демонстрация — от площади Республики до Насьон.