Белорусский набат - Александр Афанасьев

Волна страха откатывалась назад, подобно тому, как отливная волна идет за приливной. Внутри оставался какой-то мерзкий, холодный комок, тошнило…

Вдалеке виднелись бронированные «КамАЗы», такие же, как в Крыму, бронетранспортер с длинным тонким пушечным стволом в дырчатом кожухе[41]…

Рядом остановился «Опель Монтерей», давно не выпускавшаяся, но популярная в Беларуси машина…

– What’s happening?

Американец достал телефон, переведенный в режим рации.

– Deuce, Raven here… Deuce, Raven here… check.

…

– Deuce, Raven here… check… c’mon…

Вместо ответа загремели выстрелы. Сначала где-то у здания КГБ – не было видно, где именно, из-за машин. А потом по «Монтерею» как кулаком вдарили – пулей разом вынесло все стекло и поразило водителя. Вторая пуля ударила по их «Фольксвагену», придясь в левую часть моторного отсека. Пуля шла под углом, сверху вниз, и потому сидевшему за рулем американцу вреда не причинила, но зато искорежила всю левую часть моторного отсека, вырвала с корнем колесо. Машина с громким хлопком осела… точнее, упала влево, взлетел искореженный капот, треснуло лобовое…

Дiд, который побывал под обстрелом снайперов в Донецком аэропорту, прекрасно знал, что это такое.

– Снайпер! Из машины!

Ему было проще всего – он сидел справа впереди, снайпер туда, видимо, не доставал, так как имел ограниченный сектор обстрела. Дiд и самооборонцы – все обстрелянные ребята – начали выскакивать из машины и занимать оборону за ней… хотя понимали, что для пятидесятого калибра автомашина не преграда, пуля пробьет и ее, и того, кто за ней. А вот американцам не повезло – их машина находилась полностью в зоне обстрела, и они своими глазами видели, как американца, пытавшегося занять позицию за машиной с автоматом и искать цели, отбросило назад, он ударился спиной о «Фольксваген» и упал на асфальт, уже без плеча и части шеи. Еще одна пуля прошла через заднюю часть немецкого джипа и ушла вниз, вырвав правое заднее колесо у «Фольксвагена» и повредив бензобак.

– Сюда! – заорал Дiд. – Сюда!

Оглянулся… за спиной было здание какого-то магазина… книжного, что ли. Окна были заделаны листами тонкого металла, дверь заперта. Дiд выстрелил несколько раз в замок…

– Сюда!

Они вломились в магазин… тут никого не было, только книги. Американец-координатор, ехавший в их «Фольксвагене», был с ними, а вот тем, что были в «Опеле», не повезло. Они увидели, как один пытался тащить другого… и в них попала пуля… удар был такой силы, что их отбросило на тротуар на целый метр. Раненый после падения пытался ползти, но снайпер хладнокровно прикончил и его.

Американец молча ломанулся в дверной проем, Дiд перехватил его и прижал к стене. Еще одна пуля ударила по моторному отсеку «Опеля», удар был такой силы, что капот взлетел бабочкой метра на два. Их «Фольксваген» с пробитым бензобаком задымился…

– Ты куда?

– Им надо помочь! – странно, но в критической ситуации и американец, сотрудник НТС, и украинский боевик перешли на русский.

– Им конец! Они мертвы! Надо уходить отсюда! Сейчас!

– Слава Украине!

Один из самооборонцев дал длинную очередь из «АКМ» по улице, тут же спрятался обратно. По железным щитам застучали пули. Дiд выглянул – секунды хватило, чтобы оценить ситуацию. Разворачивающийся «КамАЗ», наверняка бронированный, люди в черном, перебегающие, занимающие позиции на противоположной стороне улицы, нырнувший за остановку человек с длинной винтовкой в руках…

– Не стрелять!

Дiд оглянулся, пытаясь понять, куда дальше, и в этот момент снайпер достал одного из самооборонцев, пытавшегося стрелять через дверной проем книгарни. Самооборонец упал прямо в проеме, на чисто выметенный пол – потекла густая, почти черная кровь. По стене, выбивая фонтанчики, по листам жести барабанили автоматные пули.

– Уходим! Сюда!

К счастью, книгарня была старая, все старые магазины строили так, что сзади – еще одна дверь для приемки товара. Они вывалились через эту дверь в поразительно тихий и уютный белорусский дворик. По сравнению с тем безумием, что было на улице, это было как другая страна, другой мир. Какой-то мужик отпирал двери своего «Форда», он услышал шум, повернулся, с ужасом посмотрел на вооруженных автоматами людей. Не ошибся – Дiд пристрелил его одиночным, забрал ключи от машины.

– Поехали…

Американец был в шоке, его впихнули на заднее сиденье, он что-то причитал, переходя с английского на украинский, а с украинского на какой-то другой язык.

Дiд сел за руль сам. «Форд» с пробуксовкой тронулся, от подъезда с криком бежала какая-то женщина… плевать. Колорады – они и есть колорады. Главное – добраться до площади, там можно укрыться.

Поворот. Улица…

– Как так… – сказал американец, – как так… так… не должно было быть… не должно.

– Спецназ ГРУ, мать их е… – выругался один из уцелевших боевиков, и дальше русским матом…

Бандеровец ошибался – это был не спецназ ГРУ а группа ЦСН ФСБ, больше известная по предыдущему своему названию – «Альфа». Контрснайперы этой группы были вооружены винтовками Steyr HS50, теми самыми, с которыми были выиграны крайние чемпионаты по стрельбе на точность из винтовок пятидесятого калибра. Используя беспилотники, они засекли выдвижение на позицию американского снайпера – первым они ликвидировали его, а потом принялись и за других…

Кстати, это был именно тот американец, который участвовал в самом начале «белорусского Майдана» – расстреливал бойцов внутренних войск РБ первого сентября на площади Независимости.

Что касается произошедшего на проспекте Независимости, то данные о количестве погибших сильно разнилось – от двухсот до полутора тысяч человек. Белорусское государственное телевидение назвало цифру в двести человек и заявило, что эти люди погибли в давке, возникшей после предупредительных выстрелов в воздух. В качестве доказательства они предложили любым представителям ЕС пройти по больницам и моргам и убедиться в том, что на трупах не было огнестрельных ранений – все погибли в давке от множественных переломов. Однако ЕС не воспользовался приглашением.

Это было уже второе массовое побоище в до этого мирной стране менее чем за месяц.

Оппозиционные СМИ и многочисленные международные телеканалы называли другую цифру – от тысячи до тысячи пятисот человек, многие заявили, что при попытке штурма штаб-квартиры КГБ по демонстрантам был открыт автоматный и снайперский огонь, после чего они бросились бежать. Через день появилось даже видео, снятое некими независимыми журналистами с помощью камеры-квадрокоптера – на нем была снайперская группа, стреляющая из крупнокалиберной винтовки. Белорусское и российское телевидение, а также телевидение некоторых других стран назвали это видео ложью. На самом деле это была правда, только на видео были изображены снайперы ЦСН ФСБ России, ведущие огонь сначала по позиции американского снайпера, а потом и по подстрекателям бойни.

Но никто никому и ничего доказать не мог.

Вечером комиссар ЕС по международным делам заявил о том, что ЕС считает неприемлемой практику расстрела демонстрантов на улице силами правопорядка, уход президента страны и досрочные свободные выборы являются обязательным требованием ЕС для возобновления контактов. ЕС и США начинают готовить против Беларуси секторальные санкции, о которых будет объявлено в самое ближайшее время.

Заместитель министра иностранных дел КНР выступил с предложением провести расследование событий на проспекте Независимости и предупредил, что Китай не присоединится к санкциям против Беларуси.

Президент России заявил о недопустимости санкционной травли и о том, что в соседней стране полным ходом идет государственный переворот, который и стал причиной массовой гибели людей на проспекте Независимости. Он так опроверг информацию о том, что в Беларусь перебрасываются части ВДВ России, указав, что белорусская армия и милиция имеют достаточно сил, чтобы взять ситуацию под контроль и без посторонней помощи.

Где находится глава Беларуси и жив ли он – так никто и не знал…

С этого момента митинг в центре Минска, до этого только прираставший численно, начал съеживаться, подобно сохнущему листу. Шокированные и деморализованные люди больше не хотели насилия, они хотели просто разойтись по домам и забыть произошедшее. Те, кто участвовал в митинге, приходить уже опасались. Постепенно из сорока-пятидесяти тысяч митингующих осталось не более пяти-семи тысяч человек, самых отмороженных, отъявленных, проплаченных и готовых на все. Из них минчан было хорошо если третья часть, остальная часть – это либо высланные гастарбайтеры, либо люди с самого запада Беларуси, с Гродненской области, где поляков – четверть населения, у большинства в кармане – карты поляка. Эти готовы были идти на все, и на белорусском Майдане было не менее пяти сотен автоматов.