Невеста-наследница - Кэтрин Коултер

— Как ты смеешь так говорить со мной, девчонка!

— Я жена Колина. Я графиня Эшбернхем. И если я хочу послать вас, тетушка Арлет, к дьяволу, то у меня есть на это полное право.

Тетушка Арлет так побагровела, что Синджен на мгновение обеспокоилась: возможно, называя вещи своими именами, она слишком перегнула палку и сейчас пожилая дама упадет в обморок от сердцебиения. Однако та быстро оправилась и взяла себя в руки. Тетушка Арлет отнюдь не собиралась признавать себя побежденной, и Синджен ясно осознала это, когда вместо того, чтобы лишиться чувств, она заговорила снова:

— Ты родилась в богатой, знатной семье. Ты англичанка. Ты не понимаешь, каково это: видеть, как все вокруг тебя разрушается и приходит в упадок. Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, как ужасно видеть детей арендаторов, которые плачут от голода. И вот ты приезжаешь сюда и похваляешься своими деньгами, ожидая, что все мы станем перед тобой пресмыкаться.

— Я вовсе этого не ожидала, — медленно произнесла Синджен. — Я ожидала совсем другого — что ко мне будут относиться справедливо и доброжелательно. Вы совершенно не знаете меня, мадам. То, что вы наговорили, — это всего лишь набор общих слов, не имеющих ко мне никакого отношения. Прошу вас, давайте заключим мир. Неужели вы не можете попробовать ужиться со мной?

— Ты очень молода.

— Да, но с годами этот мой недостаток исправится сам собой.

— И уж больно ты умная.

— Мои братья дали мне хорошее образование, мадам.

— Колин не должен быть графом Эшбернхемом, не должен! Он всего лишь младший сын, и он пошел против воли своего отца, отказался вступить в армию императора.

— Я очень рада, что он не стал связываться с Наполеоном. Что же касается его отца, то Колин оказал ему большую услугу. Ведь это он положил конец вражде с Макферсонами, взяв в жены Фиону, разве не так?

— Да, верно, но посмотри, что случилось потом — он убил эту глупую сучку. Сбросил ее с вершины утеса, а потом притворился, будто знать не знает, что там случилось, будто он, видите ли, ничего не помнит. И вот теперь он сделался лэрдом, а Макферсоны опять жаждут крови.

— Колин не убивал Фиону, и вы это знаете. Почему вы так его не любите?

— Он ее убил, больше было некому. Она ему изменяла, и притом с его собственным братом. Тебя это шокирует, не так ли, ведь ты просто невежественная английская дура! Поверь мне: так оно и было. Колин прознал про их связь и убил ее, и я нисколько не сомневаюсь, что он убил и своего брата, этого милого мальчика, моего милого, умного мальчика. Но эта проклятая Фиона, она выставляла себя перед ним напоказ и хитро соблазняла его, так что, когда он сообразил, куда она гнет, было уже поздно и он ничего не мог с собой поделать — и вот что получилось в конце концов.

— Тетушка Арлет, вы сейчас много чего наговорили и все очень сумбурно.

— Ты глупая девчонка! Где тебе было устоять перед таким красавчиком, как Колин! Тебе не терпелось залезть к нему в постель, не терпелось, чтобы он сделал тебя своей графиней! Все девушки от него без ума, потому что они дуры, безмозглые дуры, такие же, какой наверняка была и ты и…

— Вы сказали, что Фиона вовсе не была от него без ума, а ведь она была его женой.

— Она ему быстро разонравилась. Ей было не по вкусу, как он с ней обращался. С ней вообще было трудно ладить.

— Мне ясно одно — Фиона была неважной хозяйкой. Посмотрите, тетя Арлет, — все вокруг в запустении, но для того чтобы привести многое из этого в порядок, требуется всего лишь мокрая тряпка или ведро воды со шваброй, а вовсе не мои деньги. А теперь прошу вас успокоиться и выпить чашку чаю. Я намерена привести этот дом в должный вид. Вы можете либо помочь мне, либо я просто буду делать то, что считаю нужным, не обращая на вас никакого внимания.

— Я этого не позволю!

— Я сказала вам правду, мадам. Ну, так как: вы будете мне помогать или же я должна буду притвориться, будто вас тут нет?

О Господи, как же твердо она сейчас говорит и с какой уверенностью в своем праве командовать! А ведь сначала ей было так страшно, что даже под ложечкой засосало. Это первый в ее жизни ультиматум. Говоря, она мысленно представила себе свою мать, и это сразу придало ей уверенности. Никто никогда не противоречил ее матери.

Тетушка Арлет покачала головой и вышла из вестибюля, гордо расправив плечи. Синджен была рада, что не видит ее лица. Она победила; по крайней мере ей ничто не мешало в это верить.

Синджен посмотрела на густую паутину, обвивавшую огромную люстру над ее головой, и с удивлением подумала:

«Как миссис Ситон могла это допустить?» Она казалась умелой домоправительницей и, похоже, жаждала навести в доме порядок. Что же ей мешало? Синджен получила ответ на этот вопрос час спустя, когда перечень всего необходимого был составлен и они обе пили чай.

— Но миледи, мисс Макгрегор не позволяла мне этого делать.

— Кто это — мисс Макгрегор? Ах да, тетушка Арлет.

— Она самая. Она сказала, что если увидит, что кто-то пытается сделать эту кучу грязных камней хоть немного чище, то лично отстегает его хлыстом.

— Но она только что говорила мне, как ужасно, когда все вокруг разрушается и приходит в упадок, а дети арендаторов плачут от голода.

— Как можно так лгать! Дети наших арендаторов сроду не голодали! Ох, если бы лэрд услышал эти ее слова, он бы так разозлился!

— Как странно. Она пытается посеять раздор. Но зачем ей это нужно? Не думаю, что она делает это, только чтобы навредить мне.

И Синджен вспомнила остальные утверждения тетушки Арлет. Наверняка они тоже были лживыми от начала до конца.

— После того как ее сестра, леди Джудит, умерла пять лет назад — леди Джудит была матерью его милости, — мисс Макгрегор решила, что старый лэрд женится на ней, да только он этого не сделал. Думаю, он с ней спал, но повенчаться с ней в церкви у него и в мыслях не было. Мужчины — они все одинаковые, кроме разве что мистера Ситона, которого нисколечко не волнуют грешные желания плоти.

— Мне это очень прискорбно, миссис Ситон.

— Да, миледи, мне тоже. Как бы там ни было, мисс Макгрегор тогда крепко обозлилась, а с годами ожесточилась еще больше Стала мелочной, придирчивой. Но Малколма — он пробыл лэрдом очень недолго — она любила и баловала и обращалась с ним так, будто он был маленький принц. Малколм даже любил ее больше родной матери, потому что она исполняла все его прихоти и безбожно его баловала, а мать не спускала ему, когда он шкодил, и как следует била по рукам. И вот всякий раз, когда она его наказывала, он бежал к мисс Макгрегор и жаловался и хныкал. Нечего и говорить, как плохо это отразилось на его характере. И стал он мотом, вы уж простите меня, миледи, за прямые слова, таким же отъявленным мотом, как и его папаша. А потом он вдруг неожиданно взял и умер в одночасье, и лэрдом стал мастер [14] Колин. Какой из него выйдет лэрд, надо еще посмотреть, но, по крайней мере, он не мот и человек справедливый. Больше я о нем ничего не скажу, потому как ничего больше не знаю. Что до состояния, в которое пришел замок, то знаете, миледи, джентльмены редко когда замечают такие вещи, покуда паутина не начинает валиться им в суп и обматываться вокруг ложки. Фионе, той, конечно, не было до всего этого никакого дела. А когда после ее смерти я заговорила на эту тему с молодым лэрдом, он сказал, что у нас ни на что нет денег.