Невеста-наследница - Кэтрин Коултер

Серина невозмутимо сказала:

— Ты должен устроить прием в честь твоей жены, Колин. Так принято. Все наши соседи, разумеется, будут поражены, что ты вступил в новый брак так быстро — ведь после смерти Фионы прошло всего лишь семь месяцев, — но поскольку ты женился только из-за денег, лучше, если общество узнает об этом как можно раньше. Узнав твои мотивы, тебя не осудят за чрезмерную поспешность. Вы со мной согласны, кузен Макдуф?

Кузен Макдуф счел за лучшее промолчать и только вопросительно посмотрел на Колина. Колин спокойно ответил:

— Мы обсудим это, когда я вернусь.

Синджен раздавила вилкой картофелину и перенесла все свое внимание на убранство столовой своего нового дома. Оно было намного приятнее, чем ее соседи по столу.

Большой столовый зал, построенный в стиле, господствовавшем во времена Тюдоров, был полон очарования, чему Синджен немного удивилась. Он был длинный и узкий, и его стены были почти сплошь увешаны фамильными портретами. Огромный стол темного дерева и такие же тяжелые темные стулья, украшенные изысканной резьбой, были на удивление удобны. Портьеры, закрывавшие ряд высоких окон на фасадной стене, выцвели и залоснились от старости, но было видно, что в свое время на них пошла материя самого отменного качества, а ее цвет был просто великолепен. Синджен подумала, что купит для новых портьер точно такую же роскошную золотую парчу.

— Замок Вир — самый красивый дом в нашем графстве, — заметила Серина.

Синджен улыбнулась ей.

— Он настоящее чудо, — с воодушевлением согласилась она.

— Но это чудо рушится прямо нам на головы, — язвительно заметила тетушка Арлет и без всякой паузы добавила: — Вряд ли Колин уже успел сделать тебе ребенка.

«Ну и ну, — подумала Синджен, — вот уж поистине прямой разговор — прямее не бывает».

Она услышала стук вилки, упавшей на тарелку, и, повернувшись на этот звук, увидела, что Колин с негодованием смотрит на свою тетку. Да, тетушка Арлет явно зашла слишком далеко в своей бесцеремонности, но, поскольку Колин уже заговаривал на эту тему, Синджен смутилась теперь куда меньше, чем в первый раз.

— Нет, не успел, — вежливо ответила она.

— Тетя, не забывайте: здесь же дети, — сказал Колин.

— Мы не хотим, чтобы здесь жили ее дети, — вмешался в разговор Филип. — Ведь ты же не допустишь этого, правда, папа? У тебя есть я и Далинг. Тебе не нужны другие дети.

— Мы их ни за что не полюбим, — подала голос Далинг. — Они будут такими же уродами, как она.

— Ну-ну, перестань, — смеясь, сказала Синджен. — Они могут родиться такими же красивыми, как твой отец. И потом, Далинг, ты же признала, что мои шербрукские голубые глаза и шербрукские каштановые волосы весьма недурны.

— Потому что ты меня заставила, — сказала Далинг, воинственно выпятив нижнюю губу.

— Истинная правда. Я вывернула тебе руку и исколола булавкой твой курносый нос. Ясное дело — ведь я злая мачеха.

— Тебя заберет Жемчужная Джейн! — крикнула Далинг, прибегнув к последнему средству в своем арсенале.

— Я жду не дождусь встречи с ней, — ответила Синджен. — Мне хочется посмотреть, может ли она сравниться с нашей Новобрачной Девой.

— Кто это — Новобрачная Дева? — спросил Макдуф, озадаченно склонив голову набок и подняв брови на добрый дюйм.

— Это наше фамильное привидение, обитающее в Нортклифф-Холле, юная девица, жившая в шестнадцатом веке, чей новобрачный муж был злодейски убит сразу после свадьбы, до того как он провел с ней первую брачную ночь.

Далинг ошеломленно уставилась на Синджен.

— Она… она настоящая? Ты ее видела?

— О да. Как правило, она является женщинам семейства Шербрук, но я точно знаю, что мой старший брат, нынешний граф Нортклифф, тоже видел ее, хотя он и отказывается это признать. Новобрачная Дева очень красива, у нее необычайно длинные белокурые волосы и платье, ниспадающее свободными воздушными складками. Когда она разговаривает с тем, кому явилась, то губы у нее не шевелятся; ты воспринимаешь ее слова не слухом, а сознанием. Судя по всему, ее цель — заботиться о благополучии женщин нашего рода.

— Что за чушь, — сказал Колин.

— Дуглас тоже так говорит. Но он видел ее собственными глазами, мне рассказала об этом Аликс, его жена. Он просто не может заставить себя признать это вслух, так как боится, что тогда люди подумают, будто он страдает от истерических припадков, да и он сам тоже начнет так думать. Все предыдущие графы Нортклиффы писали в своих записках о Новобрачной Деве, но Дуглас упрямо отказывается упомянуть ее хоть словом. Право же, очень жаль.

— Я тебе не верю, — заявил Филип. — Новобрачная Дева — что за глупое имя!

— Да ведь и я тебе не верю. Жемчужная Джейн — тоже довольно-таки глупое имя. Нет, Филип, я тебе ни за что не поверю, пока не увижу эту самую Жемчужную Джейн своими глазами.

«Отличная получилась подначка, — подумала Синджен, глядя на Филипа из-под полуопущенных ресниц. — Я не удивлюсь, если он клюнет и появится в моей спальне, изображая Жемчужную Джейн, едва только Колин уедет».

— Дети, вам пора идти спать. Далей уже пришла за вами, — объявила тетушка Арлет.

Синджен не хотелось, чтобы дети уходили так скоро. Ей удалось внушить им интерес к себе — неплохое достижение для первого знакомства. Филип с мольбой посмотрел на своего отца, но Колин только покачал головой и сказал:

— Попозже я зайду к тебе, чтобы пожелать спокойной ночи. А сейчас будь хорошим мальчиком и иди с Далей. Джоан, когда ты кончишь обедать, проводи тетю Арлет и Серину в гостиную. Нам с Макдуфом нужно обсудить кое-какие планы. Скоро мы присоединимся к вам.

— Какая жалость, что ты интересуешь его столь мало, что он должен так спешно тебя покинуть.

«Ах, тетушка, тетушка, — подумала Синджен, — зря ты думаешь, что это сойдет тебе с рук. Я научу тебя сдерживать язык».

И, улыбнувшись пожилой даме самой милой и ласковой из своих улыбок, она ответила:

— Я согласна — ему приходится покидать меня слишком скоро. Но если бы его великий и столь чтимый вами отец не был таким безответственным транжиром, моему мужу скорее всего не пришлось бы уезжать.

Она услышала смех Колина у себя за спиной, и это ее порадовало. Но, поразмыслив, она решила, что напрасно показала свои коготки. Теперь Колин уедет в полной уверенности, что у нее не будет никаких проблем с его родственниками, поскольку уж кто-кто, а она сумеет за себя постоять. Какая же она недальновидная! Если бы у нее хватило ума принять беспомощный вид и расплакаться, он бы, возможно, все-таки остался или же взял ее с собой в Эдинбург.