Девушка и призрак - Софи Кинселла

— Все не так! — в ужасе вскрикиваю я. — Ты неправильно понял! И ты мне вовсе не надоел. Мне очень весело. И я собираюсь залезть на «Глаз» вместе с тобой.

Глаза Эда, как детекторы лжи, скользят по моему лицу и пронзают насквозь.

— Тогда полезли.

— Вот и отлично.

Мы так увлеклись, что чуть не пропустили очередь.

Я хватаю Эда за руку, и мы бежим к большому овальному кокону. Он медленно подползает к платформе, возбужденные смеющиеся люди готовятся зайти внутрь. Мы с Эдом заходим вместе со всеми, неловкость осталась позади, и мы улыбаемся друг другу.

— Итак, мистер Харрисон, — вспоминаю я об обязанностях экскурсовода, — сейчас вы увидите Лондон с высоты птичьего полета.

Люди-муравьишки копошатся внизу, рассаживаясь в муравьиные машины и муравьиные автобусы. Я без труда нахожу собор Святого Павла, Букингемский дворец и Биг-Бен. «Лондонского глаза» в путеводителе нет, так что мне приходится придумывать факты самой и «зачитывать» их вслух.

— Коконы сделаны из прозрачного титана, который также идет на стекла очков, — вещаю я. — Под водой коконы превращаются в субмарины.

— Это прорыв в технической мысли, — кивает Эд, стуча по стеклу.

— Каждый кокон может находиться под водой тринадцать часов. — Я делаю паузу и вижу, что он отвлекся. — Что случилось?

Эд поворачивается ко мне, опираясь на стеклянную стену кокона. Размытый пейзаж Лондона медленно скользит у него за спиной. Солнце исчезло, большие серые облака собираются над головой.

— Сейчас я тебе кое-что скажу. — Эд убеждается, что никто не подслушивает, все внимание окружающих приковано к плывущей по Темзе полицейской лодке.

— Хорошо, — соглашаюсь я осторожно. — Только не выдавай мне государственных тайн.

Эд улыбается.

— Ты спросила, почему я согласился прийти на свидание.

— А-а-а. Это… Это неважно, — торопливо говорю я. — Если не хочешь, не рассказывай…

— Отчего же. Только это странная история. — Он с трудом подбирает слова. — Я слышал в голове голос, который приказал мне согласиться. Чем больше я сопротивлялся, тем громче становился крик. Ты понимаешь, о чем я?

— Нет, — поспешно вру я. — Это действительно странно. Может, на тебя… сошла благодать?

— Все бывает, — коротко смеется он. — Наверное, я избранный. Никогда раньше я не испытывал такого сильного импульса, никогда не слышал голосов, ничего такого. Голова просто разрывалась. — Он наклоняется ко мне и говорит совсем тихо: — Что бы это ни было, кто бы ни послал сигнал, все сложилось к лучшему. Ты — это лучший выбор, который я мог сделать. Я словно очнулся от сна, вышел из тюрьмы… и все благодаря тебе.

— Ну что ты, — смущаюсь я. — Это такие мелочи. Не стоит благодарности.

— Нет, стоит, — говорит он каким-то странным голосом и смотрит так, что меня бросает в краску.

— Может… хм… узнаем, что еще пишут про «Глаз»? — я листаю страницы путеводителя.

— Давай узнаем.

— Кокон сделан… э-э-э… — Мысли мои разбегаются. Сердце возбужденно колотится. Все вдруг изменилось. Чувства обострились. — Колесо передвигается… идет по кругу… — бормочу я совсем уж какую-то дурь.

Решительно захлопываю брошюру и встречаюсь глазами с Эдом. Боюсь, сохранять самообладание удается плохо. Лицо мое пылает, по телу бегут мурашки. Я так и плавлюсь под его взглядом.

Как это я раньше не замечала, какой он красавец? Или я ослепла?

— Как ты себя чувствуешь? — мягко спрашивает Эд.

— Не знаю, — едва ворочаю языком я.

Он берет меня за подбородок и долго смотрит прямо в глаза. Потом наклоняется, обхватывает лицо руками и целует. Губы у него теплые и мягкие, щетина ласково касается кожи и… Что со мной? Он обнимает меня, притягивает к себе, а я думаю только об одном.

Он совсем не такой, как Джош.

Он гораздо лучше.

А о чем я еще могу думать? Все остальное существо заполнило всепоглощающее желание.

Наконец он отодвигается, но его руки все еще поглаживают мою шею.

— Извини. Я не ожидал.

— Я тоже от тебя такого не ожидала, — выдыхаю я.

Он снова меня целует, я закрываю глаза, привыкаю к его губам, вдыхаю аромат и хочу, чтоб эта поездка длилась вечно. Но Эд снова отстраняется.

— А теперь полюбуемся видом, — коротко смеется он. — Пока мы еще здесь.

— Давай, — пытаюсь улыбнуться я.

Полуобнявшись, мы поворачиваемся к стеклянной стене. И я испуганно вскрикиваю. Потому что натыкаюсь на свирепый взгляд Сэди.

Она видела. Видела, как мы целовались.

К моему ужасу, Сэди просачивается сквозь стеклянную стену, ноздри у нее раздуваются, глаза сверкают. Я отшатываюсь от надвигающегося грозного призрака.

— Милая? — Эд испугался не меньше моего. — Что случилось?

— Как ты могла? — вопит обманутая Сэди, и я невольно зажимаю уши. — Как ты посмела?

— Я… я не… это получилось не… — бормочу я бессвязно.

— Я все видела!

Она душераздирающе стонет и исчезает.

— Сэди! — Я бросаюсь за ней, вжимаюсь в прозрачную стену кокона и пытаюсь разглядеть ее в облаках, в стремительном течении Темзы или среди толп приближающихся людей.

— Лара! Что с тобой? Что происходит?

Я вдруг понимаю, что все в кабинке пялятся на меня, забыв про красоты за стеклом.

— Ничего! Не обращай внимания. Просто… Я… Нет, извини, не сейчас… — прошу я, когда Эд обнимает меня.

Он неохотно отодвигается.

— Как скажешь.

Мы приземляемся. Эд бросает на меня беспокойные взгляды и бережно выводит из кабинки.

— Итак, — он старается казаться невозмутимым, но я-то вижу, как он взволнован, и есть отчего, — что тебя так напугало?

— Не могу объяснить, — печально качаю головой я.

Сэди нигде не видно.

— А старый добрый «Старбакс» не поможет? Как думаешь?

— «Старбакс»? — Я перестаю озираться и смотрю на встревоженного Эда.

— Ты не представляешь, как мне жаль. Все было просто замечательно, но…

— Но… все не так, как ты рассчитывала?

— Дело не в этом! — прячу я лицо в ладонях. — Все… так запуталось. Мне нужно разобраться.

Как бы мне хотелось, чтоб он меня понял. Хотя бы попытался. И не считал обманщицей.

— Хорошо. Жизнь порой довольно сложная штука. — Он медлит, потом легонько дотрагивается до моей руки: — Думаю, нам пора прощаться. День был замечательный. Прогулка удалась на славу. И все благодаря тебе.

Он снова вернулся к обычному подчеркнуто вежливому стилю общения. Просто встретились два случайных знакомых. Что ж, на его месте я бы тоже защищалась и побыстрее спряталась в привычную скорлупу.

— Ты же не откажешься встретиться со мной еще раз? — Голос у меня предательски дрожит. — Когда все немного… уляжется.

— Не откажусь. А сейчас я вызову для тебя такси.

— Я лучше прогуляюсь и соберусь с мыслями. — Я жалко улыбаюсь. — Спасибо. За все.

Эд салютует на прощанье и растворяется в толпе. Как он мне нравится. Гораздо сильнее, чем я думала. Но я его обидела. Да и мне самой паршиво. Как и Сэди. Что же это такое.

— Так вот чем ты занимаешься у меня за спиной? — Я подпрыгиваю от неожиданности. Она что, продолжает меня выслеживать? — Ты лживая змея. Лицемерка. Я пришла проверить, как тут у вас с Джошем. С Джошем!

Сэди носится вокруг разъяренной фурией.

— Прости меня, — говорю я тихо, — мне пришлось тебя обмануть. Не могла же я признаться, что мы с Джошем расстались. Но я не лицемерка! И не собиралась целоваться с Эдом. Все вышло само собой. Просто так получилось.

— Плевать мне на твои извинения! Держись от него подальше.

— Сэди, мне правда неловко…

— Это я его нашла! И танцевала с ним! Он мой! Мой! Мой!

Она в таком бешенстве и настолько уверена в своей правоте, что мои слова от нее просто отскакивают. Конечно, я виновата, но нельзя же так.

— Что значит он твой? — ору я. — Ты мертва! Даже если не хочешь этого признавать! Мертва! И он даже не подозревает о твоем существовании!

— Все он знает! — Она чуть не утыкается в меня носом. — И слышит меня!

— Но не видит! Ты привидение! Привидение! И кому бы рассуждать про самообман. Призываешь смотреть правде в глаза, велишь жить дальше. Может, сама этим займешься?

Мои слова двусмысленны и обидны, но я просто не могу удержаться. Я словно отвесила ей пощечину.

— Сэди, я не… — Сама толком не знаю, что хочу сказать.

— Ты права. — Сэди выглядит смертельно измученной. Голос у нее безжизненный. — Это правда. Я мертва.

— Я не это… Просто… Ладно, даже если так. Но…

— Я мертва. Все кончено. Я не нужна тебе. Я не нужна ему.

Она идет к мосту Ватерлоо. Гонимая чувством вины, я мчусь за ней по ступенькам. Она уже на середине моста, и я бегу изо всех сил. Тоненькая хрупкая фигурка на сером фоне неподвижно замерла, уставившись на собор Святого Павла.