История, любовь и шоколад (СИ) - Корж Катя

— Ты дома? — спросили они друг у друга одновременно.

— Родители в магазин для дедушки и бабушки угнали, борщ хочешь?

— Твой? — подозрительно скривилась девушка и посмотрела в содержимое тарелки, которую ей протянула сестра.

— Он не отравлен.

— Слабо верится, — пропела девушка и принюхалась. Пахло всё так же вкусно.

Живот заурчал, с головой выдав голод Вики.

— Ты не ушла гулять со своей компанией?

Нарезав хлеб и себе и сестре, Вика накрыла стол и стала ждать Алину, которая вскоре присоединилась.

— Не хочу их видеть пока что, и слышать, как они меня жалеют и какая я несчастная.

Вика видела перед собой прежнюю Алину, уверенную в своём успехе. Даже в школе еще долго не утихало то, что девушка практически выиграла конкурс, и в конечном итоге всё же проиграла.

— Я видела ваши видео, ты выигрывала, — честно признала Цветаева.

— Связи иногда решают, — голос Лебедевой стал тише и грустнее, а глаза заблестели.

— А разве не аудитория зрителей решала?

— Вика, ты иногда такая наивная! — Алина вспылила и вышла из кухни.

«Не стоило начинать этот разговор…»

Доев в тишине, девушка помыла посуду и направилась в собственную комнату. Проходя по коридору мимо двери Алины, которая оказалась слегка приоткрытой, девушка заглянула в комнату к сестре.

— Не надо было говорить на эту тему.

Алина, что сидела на кровати поджав ноги и смотрела в окно, пожала плечами и вновь отвернулась.

— Чай будешь? Там в холодильнике еще эклеры есть.

— Неси, — тихо буркнула Алина, и вскоре они обе устроились на пушистом ковре с подносом и двумя чашками.

— Как прошла олимпиада?

— Не знаю, — Вика глянула на телефон, на котором отразилось время, а после посмотрела в карие глаза кузины. — Надеюсь, что хорошо, потому что учёбу я забросила в последнее время.

— А мне хрен забросишь. Как минимум всё, что связано с нашим практикантиком. Каждый урок он меня вызывает! Вот что я ему сделала?!

«Ему точно ничего…» — Вика улыбнулась собственной мысли.

— Раньше мы так не сидели, — задумчиво протянула Алина, а после укусила эклер. — Ты вроде не такая уж и гадюка оказалась.

— Спасибо. Возможно, потому что кто-то натравил на меня своих подруг в предыдущей школе? — в сердцах спросила девушка.

Алина отставила чашку и вытерла руки, а после внимательно посмотрела на Вику.

— Я не знала, что она так с тобой поступит, Вика. Просто я как-то поделилась с ней о том, что ты меня раздражаешь, и она предложила тебя проучить, тогда эта мысль показалась мне нормальной.

— Нормальной? — в шоке переспросила Вика.

— Я не знала, что она начнёт тебя избивать со своей шайкой, честно! Я чувствовала себя тогда очень плохо, и до сих пор чувствую за это вину.

— А как тебе то, что из-за неё уволили учительницу? — стараясь сохранить спокойствие, спросила Цветаева у той, что стала отводить взгляд.

— Я не знала этого. Если тебе станет легче, с ней я больше не общаюсь, и никто из нашей компании. Все отвернулись от неё, когда я рассказала про тебя. На меня накричали, назвали «очень хорошей» подругой, мягко говоря, и послали. Я думала, общаться прекратят со мной, но у ребят оказались свои мозги, несмотря на то, что она богатенькая.

— Ого, этого уже я не знала.

— Ну, если так посмотреть, мы мало что знаем друг о друге. Не то, чтобы я горю желанием это исправить…

— Проще оставить всё как есть, чтобы было меньше вопросов?

— Особенно у родителей, те яро потом начнут выступать за то, чтобы мы с тобой сдружились, и я через тебя перебралась в Москву.

— Если бы ты мне нравилась, такое можно было бы организовать.

— Хорошо, что мы схожи в наших мыслях, — Алина поняла чашку с чаем, как бокал, провозглашая тост: — За выгодную ненависть друг к другу.

— Ага, — Вика поднесла свою чашку в ответ — и в комнате раздался лязг фарфора. — И что ты думаешь делать теперь, когда с конкурсом не получилось? — продолжила Вика.

От мысли, что двоюродная сестра останется здесь с родителями, у неё пробежался холодный пот. На мгновение она представила, сколько скандалов придётся вытерпеть её двоюродной сестре и упрёков, из-за который их хрупкий мир точно рухнет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как ты и сказала, будут другие конкурсы. И пусть у меня нет связи со звёздами, зато у меня есть фантазия и энергия, что-нибудь придумаю…

— Опять будущее без планов? — усмехнулась Вика.

— А какой толк в твоём плане, Вика? Ты думала над тем, что ты будешь делать, если у тебя не получится с олимпиадой?

— Не хочу об этом думать, я уверена в своих силах.

Алина помотала головой и коротко улыбнулась.

Вскоре приехали тётя с дядей, которым девушки стали помогать раскладывать продукты. Вика до самого вечера чувствовала ужасное волнение в груди, и только тогда, когда она собралась зайти к Элле, чтобы поделиться чем-то важным, телефон в заднем кармане завибрировал.

— Да? — с волнением спросила она, чувствуя, как во рту пересыхает.

— Ты набрала шестьдесят шесть балов из шестидесяти семи, всё-таки интуиция это не твоё, Вика, — усмехнулся парень на том конце провода.

— А…Это хорошо и плохо? — от волнения девушка села на кровать, сжимая свободную руку.

— Ты вторая по количеству баллов, конечно, это отлично. Ты умничка, я в тебе не сомневался.

— То есть я прохожу? — еще раз уточнила девушка.

— Да, да, и еще раз да, ты справилась.

Вика так обрадовалась, и так была этим шокирована одновременно, что несколько раз встала и вновь села на кровать, продолжая то сжимать, то разжимать пальцы, совсем забыв про какие-либо обиды.

— И пока ты не откинула коньки от счастья, я тоже хочу тебе кое-что сказать. Ты не обязана любить моё творчество, можешь хоть ненавидеть все мои песни и считать их плодом бездарности, это не должно отражаться на наших межличностных отношениях как ученика и репетитора, как и чувства. Так что я тоже прошу прощения у тебя.

— Виктор, я сейчас так рада, что слабо понимаю, о чём ты говоришь.

— Повторять я не буду, — судя по голосу, парень улыбался, губы Вики тоже растянулись в улыбке.

— Но почему ты звонишь так поздно?

— Мы проверяли работы несколько часов, и теперь у меня двоится в глазах, а еще на меня давили все эти тётки из гимназии одной, про которых дед предупреждал. Ты бы видела, как они там рисовали баллы.

— То есть они жульничали?

— Смирись с реальностью, крошка, — усмехнулся Виктор.

— Как же так? — эта новость огорчила намного сильнее, перекрыв даже всю радость от победы.

— Пока ты не стала себя накручивать, я советую тебе подумать, почему я досидел до самого закрытия школы, с учётом, что завтра она не работает, а в понедельник вывесят графу с результатами.

— Ммм, возможно, ты… Что-то еще сделал?

— В верном направлении думаешь, — усмехнулся парень.

— Ты написал правильные результаты в ведомости?

— Именно! — голос репетитора и правда казался уставшим. — Всё время сидел там и думал о тебе и о том, что есть такие же, кто так усердно учится и старается, а потом приходят такие дамочки и всё подминают под себя. Разозлило меня это…

— Виктор, спасибо большое! — вновь прошептала в трубку девушка, чувствуя, как всё внутри наполняется теплом. — Как же я тебя люблю!

Последнее вырвалось случайно, на эмоциях, которые девушка совсем не контролировала. От стыда она укусила запястье, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет.

— Я…я…Не в том смысле.

— Всё нормально, Вика.

— Да…Всё нормально. Тогда до понедельника? — решила быстрее завершить разговор она.

— Да, конечно. Спокойной ночи?

— Спокойной… — прошептала девушка в трубку и сбросила дрожащими руками

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вика вновь упала на кровать, на этот раз прижимая к груди телефон. Всё внутри трепетало, а перед глазами как будто взрывались фейерверки.

«Кажется, я впервые в жизни так счастлива!» — подумала девушка, слишком быстро и мельком, боясь спугнуть удачу.