Мы вернемся домой - Иар Эльтеррус

которых перестали прессовать. Снова расцвела уличная проституция, в любом закутке или подворотне можно было натолкнуться на проститутку, обслуживающую клиента тем или иным способом. Снова толпы народа потянулись на площади, торговать чем попало. Полиция на все это не обращала никакого внимания. Да и она и на ограбления с убийствами почти не реагировала — честных полицейских из органов всеми силами выживали, а остальные брали взятки и ничего не делали.

Либеральная пресса соловьем заливалась о наконец-то наступившей прекрасной и возвышенной свободе, восхищалась на тему прав пидорасов и прочих извращенцев, которые отныне было разрешено все, в том числе и насиловать детей. Негласно, конечно, но когда педофилов перестали даже арестовывать, застав на месте преступления, всем все стало ясно. Но самое худшее, что пресса вовсю муссировала тему ненужности такой большой страны, заверяя народ, что в маленьких и богатых житься будет намного сытнее и лучше. О Донбассе почти не упоминалось, а если и упоминалось, то повстанцев называли бандитами и сепаратистами, осмеливающимися не подчиняться законному правительству, а потому последнее имеет право делать с ними все, что захочет.

Многие отставники тайно пробирались в Донбасс, становясь в ряды его защитников, это было все, что они могли сделать. Только отдать свою жизнь, защищая людей от фашистов, раз уж к власти в родной стране пришли предатели, отказавшие им в защите. Четверо друзей тоже собирались отправиться в Донецк, где у них хватало знакомых, но их задержал развод Семена, а потом прибытие инопланетян, из-за которых нападение украинских войск на Донбасс задержалось. Но не отменилось — по сообщениям знакомых, число обстрелов жилых кварталов нарастало с каждым днем, укровояки исходили злобой и ненавистью, они писали на снарядах «Лучшее детям»! И с гордостью выкладывали ролики об этом в интернет. А вся Украина радостно этим роликам рукоплескала. Нет, нормальные люди там оставались, но были вынуждены молчать и терпеть, если не хотели бессмысленно сгинуть в подвалах нового гестапо, именуемого СБУ.

Но случившееся сегодня изменило все! Семен понимал это, как никто другой. Особенно после того, как увидел гибель американских и европейских флотов. А также уничтожение ядерных зарядов. Имперцы правильно поступили, что стали транслировать происходящее на весь мир. По всем телеканалам! Как они перехватили управление ими? А кто его знает! Главное, что перехватили. Молодцы!

Да и интернет тоже почему-то не транслировал альтернативных точек зрения, словно все прозападные телеграм-каналы, юзеры и группы в соцсетях разом исчезли. Семен даже попытался зайти в несколько известных ему, но их просто не было! Выдавалась ошибка 404. А во всех остальных шел беспрерывный поток текстовых сообщений об уничтожении западной военной инфраструктуры, сопровождавшийся бесчисленными видеороликами и фотографиями великолепного качества. Причем никаких интерпретаций и личных мнений, исключительно факты.

Оружие имперцев поражало, особенно превращающее все в пределах досягаемости в мелкую пыль. Да и другое было ничуть не хуже. Чего стоил хотя бы луч, которым орланы, а их название сообщила красивая строгая дикторша в закрытом платье, резали на куски авианосцы.

Вот только почему-то в новостях не было ничего об Украине, что несколько удивляло, ведь бандеровцы просто так не сдадутся, они фанатики. Странно, но на эту тему имперские дикторы словно воды в рот набрали. Но вряд ли так будет продолжаться долго, казалось, что вскоре они скажут что-то важное. Должны понимать, что нацистский рассадник в покое оставлять нельзя.

Мясо слегка подгорело из-за того, что Семен то и дело отвлекался на телевизор, отчаянно болея за имперцев, методично уничтожающих одну военную базу за другой. Абсолютно безжалостно. Интересно, почему они так действуют? Почему так ненавидят западников? Причина для этого должна быть очень весомой.

Не успел Семен принести в гостиную миску с мясом, хлеб, соленые огурцы и накрыть стол, как требовательно заверещал дверной звонок. Он поспешил открыть, и в квартиру ввалились нагруженные пакетами Барсик, Орк и Харальд. Они привыкли называть друг друга по позывным еще с две тысячи четырнадцатого года, с Донбасса.

— Здорово, Старый! — облапили его друзья. — Ну, и новости, блин!

— Я в восторге! — прогудел Орк, лысый, широкоплечий здоровяк, действительно несколько походивший на упомянутого сказочного персонажа лицом и фигурой. — Наши такого перца пиндосам задают, что любо-дорого смотреть!

Для него имперцы сразу и навсегда стали своими, стоило им взяться всерьез за Америку, которую Сергей Ефимович Огольцов, в прошлом майор, ненавидел всей душой, ненавидел до сжатых кулаков и багровой пелены в глазах. За развал Советского Союза ненавидел. За Донбасс, за кровавый майдан, за цветные революции, за Ирак и Ливан. За Муамара Каддафи, которого хорошо знал и очень уважал. Но больше всего за гибель президента и предстоящий развал страны, а к тому, как уже говорилось, шло. И кому все это было выгодно понимал любой хоть немного здравомыслящий человек.

Харальд, смахивающий на скандинавского богатыря, за что так и прозвали, белокурый и голубоглазый, с юности отличался немногословностью, поэтому ничего не сказал, только улыбнулся. Паспортные имя и фамилия у него были совершенно русские — Иван Иванович Иванов, в детдоме такое дали. Тем, кого он считал своими, можно было положиться на него в любой ситуации — надежен, как скала. А вот врагам стоило опасаться улыбчивого здоровяка — к ним он был безжалостен, как гюрза. Западников, а особенно либералов бывший майор-десантник ненавидел холодно, расчетливо, но при этом яростно, и готов был, если понадобится, лично развешивать последних на фонарях. Слишком много горя они принесли его Родине.

О Барсике, Николае Васильевиче Барсицком, уроженце небольшой дальневосточной деревни под Тындой, балагуре и прохиндее, каких мало, уже говорилось, можно было добавить разве что его крайнюю, на первый взгляд, несерьезность. Вот только когда дело касалось чего-то важного Барсик разительно менялся. Из вальяжного домашнего любимца мгновенно превращался в быстрого, как ртуть, хищника, способного на совершенно неожиданные удары.

Разобрав пакеты, в которых оказалось столько выпивки и закуски, что хватило бы не на четверых человек, а на добрую дюжину, друзья быстро накрыли стол и сели так, чтобы не упускать из виду телевизор — от имперцев следовало ожидать еще множества интересного. Однако пока что продолжались репортажи об уничтожении каких-то очередных военных баз.

Налив по первой, друзья чокнулись.

— Ну, за то, что мечты иногда сбываются! — прогудел Орк, покосившись на экран, где два орлана не спеша превращали ангары с военной техникой в пыль. — За наших!

Все выпили, закусили и закурили. Некоторое время они молча смотрели на то, что вытворяли орланы. Те действовали настолько безжалостно, что мороз по шкуре шел даже у опытных военных — западных солдат уничтожали там, где обнаруживали, причем в огромных количествах. На