Они не мы - Григорий Грошев

за что бы не понял, о чём идёт речь. Но сейчас, но сейчас… Я понял всё. И вспомнил – тоже всё.

В голове моей, несмотря на всю боль, на все перенесённые страдания, воцарилась ясность. Трезвость. Сейчас мне вдруг стало понятно, что – сон, а что – явь. Я вдруг осознал, как действовать дальше. И в ту же минуту вдруг стало спокойно. Знаете, это так важно для человека – найти ориентир. Словно слепому – не брести наобум, а двигаться вдоль длинного жёлтого рельса. Знали ли вы, что у нас, под Сферой, есть увечные?

До следующего допроса ещё далеко, а значит, у нас есть немного времени. Значит, я могу рассказать кое-что о себе. Нечто такое, что никогда бы не стал рассказывать. Прекрасно помню этот ужасный, роковой день, хотя столько фильтров сменилось за это время. Я говорю с тобой, читатель будущего, так, словно ты знаешь всю историю Сферы, нашего государства.

Но люди так быстро теряют память. Как знать, может, в будущем всё иначе, всё хуже. Обо всём по порядку. Здесь, под Куполом, у каждого человека есть своё дело. У каждого гражданина. Жизнь наша распланирована на многие годы вперёд. После изначального обучения тебя проверяют социологи. Они называют это тестами, экзаменами, ориентацией.

Вопреки древним философам, государство не отняло у родителей их детей. Такая идея лишена и смысла, и любви, а ведь без неё выжить в сером мире тяжело. Но часто бывает так, что в семье интеллигенции рождается дворник, и наоборот. Всё определяют социологи – их решения незыблемы. Да, дети многие годы проведут в коммуне, но связей с семьёй они не утратят.

И хотя я представляю умственную элиту, мои родители были простыми трудягами. У отца была почётная работа – чистка Купола, очень сложная и ответственная задача. Сфера, возведенная древними, невероятно прочна. Говорят, что ею защитились от врагов во время древней войны. Так это или нет – мне неизвестно. Никто не сможет проверить это, да и зачем?

Мама трудилась на автозаводе. Технологии древних живы и поныне, пусть сами они сгинули в пучине веков. Да, считается, что машину изобрёл Глава, это не так. Дед говорил, что они существовали ещё во времена его деда, ничуть не изменившись. Скорее всего, Глава внёс важные изменения в конструкции, но не изобрёл – это точно.

Мать моя рассказывала о сложных буднях, в те дни, когда детям дозволяли вернуться домой из коммуны. Выходной день я всегда проводил с ними. Отцу, несмотря на его героический труд, нечего было рассказать. Он всего лишь поднимался вверх на летательном аппарате, энергии которого хватает только на двадцать минут. За это время он мог убрать участок сферы – а потом спуститься вниз.

Зато мамины истории я обожал. Быть может, она и заложила во мне страсть к журналистике. В тот день я уже давно был в нашем отсеке, отужинал питательной смесью. Пришёл папа. Как всегда, уставший и серьёзный, но такой добродушный. Он ждал свою жену, я – маму, мы ощущали себя такой мощной ячейкой. Но её не было.

Разумеется, под Сферой нередко приходится работать больше. Возможно, они выполняли срочное задание. Мы просто сидели на табуретах, смотрели очередной Час Главы и ждали её. Но вот раздался звонок…

Оказывается, мать пострадала. На производстве опасно, она зазевалась и лишилась руки. Разумеется, медицинский корпус подоспел вовремя, кровотечение остановили и отправили её на лечение. Это были самые печальные дни в моей жизни.

Ведь после лечения комиссия социологов определяет, пригоден ли гражданин к дальнейшему труду. Очень нелегко найти ему новую специализацию, особенно если он для неё не предназначен. Увы, маму списали – больше я никогда её не видел.

Да, под Сферой есть увечные люди, есть и убогие. Но где они? Никто толком не знает. Говорят, что их селят вместе, в большие-большие дома. Но за все годы труда в Редакции у меня не возникло оказии убедиться в этом на собственном опыте. Лишь на одном заводе, где собирают патроны, я видел слепых, бредущих вдоль длинного жёлтого рельса…»

Запись 30

Когда солдатам нечего делать, они начинают заниматься ерундой. Эту простую истину Стюарт знал не понаслышке. Солдат должен иметь цель, а ещё - слышать и понимать приказ. К тому же, он должен быть уставшим, немного голодным и самую малость – злым. Иначе он просто натворит что-нибудь, сломает оружие или сделает что-то не так. Что солдат может перепутать? Всё.

В такие моменты Стюарту казалось, что сам он – не рядовой, а офицер. Эх, мечты, мечты… Третий день они предоставлены самим себе. Третий день Владимира нет, и куда он пропал – одной Матери-Природе известно. Лея умерла следующей ночью после пресловутого сбора. Феликс впал в безумное состояние и долго-долго курил свою трубку. А потом – рухнул на землю. Нет, он был жив, потому что дышал, а время от времени – просил воду, еду. Но ни на один вопрос не желал отвечать.

Здесь, в поселении повстанцев, Стюарт обнаружил книгу. Ему просто нравилось читать древние строки, хотя он почти не понимал, о чём толкует автор,