Я всегда буду рядом (СИ) - "Noniko_27"

Она посмотрела на окно в потолке и решила всё же попробовать его разбить.

========== Двадцать третья глава ==========

Неделя в заточении пролетела на удивление быстро, и что самое обидное — приятно. Она старательно одёргивала себя мыслью, что в золотой клетке её держали насильно, против воли, но то и дело скатывалась с тревожного минорного аккорда, и начинала наслаждаться неожиданным отпуском. Снова с головой окунулась в чтение; одна книга была увлекательнее другой. Вечера коротала за просмотром классического кино и лучших картин последних лет, что разворочались на огромном выдвижном полотне, под световым столбом домашнего проектора. И в компании похитителя, несмотря на напускную неприязнь, ей неизменно делалось спокойно и уютно. Он не позволял себе ничего лишнего: дальше ненавязчивых поцелуев и согревающих объятий не заходил даже в постели.

Кормили Аннель заказанными из ресторана блюдами, судя по вкусу, не иначе как вышедшими из-под руки шеф-повара. Завтракала и ужинала она с Куртом, а во время обеденной трапезы к ней заглядывал Лоренцо. Ему временно пришлось сменить род деятельности с персонального водителя на тайного телохранителя. Так как он почти круглосуточно следил за Джулией, Курту пришлось снять квартиру в том же доме, где жила её подруга. Благо в высотном здании в центре престижного квартала проживало мало собственников. Им намного выгоднее было сдавать крохотные квартиры молодёжи, рвущей на себе все жили, в попытке закрепиться на хорошей должности в мегаполисе, разросшемся до гигантских размеров.

Отложив на колени книгу, Аннель опрокинула на спинку дивана голову и посмотрела в окно. Целёхонькое. Без единой царапины.

Смеркалось. Чистое от облаков небо вбирало в себя последние лучи заходящего солнца и постепенно меркло, наливаясь сиреневой синевой. Скоро она услышит тихий щелчок замка и увидит уставшего мужчину, вернувшего к ней после восьмичасового рабочего дня. И ждала она его в смешенных чувствах: любила и ненавидела; скучала, боялась и желала наговорить гадостей, чтобы уколоть посильнее, окончательно испортив и без того поганое настроение.

Аннель шумно выдохнула и застонала сквозь зубы. Она не знала, что делать дальше, как правильно себя с ним вести. В глупой голове всё перепуталось. Курт, он же Нейл — бесконечно плохой человек. Жестокий убийца. От таких людей стоило держаться как можно дальше. И не только потому что он мог ей навредить. Если его поймают, то она пойдет по делу как соучастница. Ведь за сокрытие преступления тоже предусмотрена уголовная ответственность.

А с другой стороны, он кое в чём прав: взаимная любовь — роскошь, доступная узкому кругу людей. Подавляющее большинство довольствуется удобством характеров и взаимоуважением, а некоторые сосуществует под одной крышей из чистого упрямства, не в силах сохранить даже жалких крох симпатии. Но помимо любви, Курт мог предложить ей сытую, безопасную жизнь в хорошем достатке. И ради такой жизни другие женщины сами были готовы убивать.

На лоб легли прохладные пальцы, и Аннель, не открывая глаз, равнодушным тоном отметила:

— Ты вернулся.

— Пришлось задержаться из-за квартального отчёта, — рядом прогнулось сидение, — подменяющий тебя секретарь, отвратительно справляется со своими обязанностями. А ещё платит чёрной благодарностью на мои попытки ей помочь. Я по доброте душевной выделил деньги на языковые курсы, а она мне такую сцену в ответ устроила… рыдала в коридоре с полчаса. Ну и лужёная у неё глотка.

— Пришибить захотелось? — с ироничной улыбкой полюбопытствовала она и, таки раскрыв глаза, скосила на него взгляд.

Курт сидел рядом в костюме тройке с ослабленным узлом на галстуке. Все ещё в линзах и очках-нулёвках, с двухдневной щетиной на щеках. Как всегда, лёгкая истома придавала ему ещё более соблазнительный вид, отчего удерживать себя от поцелуя было почти физически больно.

— Захотелось, — протянул он задумчиво, а затем неожиданно придвинул своё лицо совсем близко и произнёс, едва касаясь своими губами её губ: — но я в состоянии сдерживать свои порывы. И для убийства мне нужен повод посерьёзнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну да, эта ж потом столько мороки с уборкой.

— Причина достойная воздержания, но для меня не ключевая.

— Неужели тебя вопросы нравственности занимают?

— Отчасти, — Курт нежно прикусил её нижнюю губу и провел по ней языком. Но уже в следующий миг прервал короткую ласку, откинулся обратно на спинку дивана и пояснил: — Я не настолько плох. Чужая смерть мне не доставляет морального удовольствия. Убийство — это всего лишь инструмент достижения поставленной цели. И используют этот инструмент все. В том числе якобы нормальные люди. Отличия между мной и ими заключается в муках совести, которые вроде как преследуют некоторых после совершения преступления. Я не чувствую никакого раскаянья. А те, кто чувствуют, придумывают себе оправдания, почему не могли поступить иначе. Результат у нас по итогу один.

— Сколько ты набрал баллов по результатам оценочного листа Хаэра?

— Все эти тесты — псевдоучёный бред. У многих людей есть психопатические черты характера. У одних они проявляются в манипулятивности и лживости, у других в тяге к экстремальным развлечениям или беспорядочным половым связям. Даже если уровень психопатии высок, это не показатель того, что человек будет обязательно совершать преступления.

— А процентное соотношение в тюрьмах говорит, что как раз будет… и очень даже. Там каждый второй — психопат.

— Психопатия обладает разной степенью выраженности. Допустим, ты права, и каждый второй заключённый набирает от десяти до двадцати пяти баллов по твоему любимому оценочному листу Хаэра. И только у двух процентов из всей этой кучки психически нестабильного уголовного отребья будет диагностирована клиническая форма, соответствующая тридцати баллам. А теперь скажи мне, какой процент от всех людей с психопатией разной степени выраженности отбывает срок в тюрьме?

— Не знаю. Не думаю, что психопаты охотно идут участвовать в переписи населения, где отмечались бы их психические особенности.

— Да в этом и нет надобности. Оглянись вокруг, мой хрупкий любимый цветочек, мы живём в эпоху, во главе ценностей которой стоят материальные блага. Деньги эквивалент счастья. Чем больше у тебя денег, тем ты и твои близкие счастливее. А за счастье надо бороться. И поэтому сейчас люди готовы пойти на всё ради денег. Отчего даже самые “нормальные” с каждым годом всё больше обрастают психопатическими чертами характера. Хочешь хорошо жить? Иди по головам и не оглядывайся назад, на тех, чья судьба была сломана — вынужденная жертва твоего счастья.

Зябко поёжившись, Аннель обхватила пальцами полупустую кружку, стоявшую на столешнице рядом с диваном. Ей нужно было время обдумать его слова. Они вызывали у неё противоречивые чувства: апатичная солидарность утопала в исступлённом нежелании принимать столь отталкивающую картину мира. В любой другой день она бы придерживалась схожих пессимистических взглядов, но, услышав собственные мысли из чужих уст, остро захотела оспорить сказанное.

— Не все люди слеплены по единому образцу. Да, согласна, многими сейчас движет жажда наживы. Сам политико-экономический строй нашего общества задаёт людям такие ориентиры: быть помешанными на деньгах индивидуалистичными эгоцентриками во славу культа потребления. Но всё же есть и хорошие люди, которые ценят тяжёлый труд. Работают не только ради денег, но и на общее благо. Например, некоторые идут работать врачами и пожарниками, потому что у них обострённое желание помогать другим людям. Не только своим близким, но и незнакомцем, попавшем в беду. Будет лицемерно сказать, что для них деньги ничего не стоят. Бесплатно даже самых добрых никто не будет кормить, одевать или лечить. Но всё же, не думаю, что на первом месте в их системе ценностей стоят материальное благополучие.

— Среди врачей, юристов и бизнесменов психопатических личностей в разы больше, чем среди заключённых тюрем. Думаешь, человеколюбия будет достаточно, чтобы резать живых людей и вынимать из них органы, осознавая, что одно твое неловкое движение может оборвать чью-то жизнь?