Монстр с нежным сердцем (СИ) - Таня Белозерцева

в катакомбы, очистить кладбища от костей и поместить их под землею. План его принят и исполнен. Более пяти миллионов скелетов перенесены под мрачные своды катакомб и расположены в симметричном порядке». Я это к чему, сынок, Фламель-то там погребен ещё в восемнадцатом веке. Вот прочитал и не понял — а почему ты вообще Николя Фламеля упоминал, какой эликсир бессмертия ты имеешь в виду, а?..

— Не понял… — Гарри отложил книгу, встал и, подойдя к столу, уселся рядом с отцом. — Фламель точно похоронен? — заглянул он в глаза.

— Точней точного, — кивнул Соломон. Поднял газету. — Тут даже жена Николя — Пернелль — упоминается. Или скажешь, это какая-то шутка?

— Не понимаю, — Гарри запустил пятерню в пышную шевелюру. — А как же философский камень, который может превращать любой металл в золото и создавать напиток — эликсир бессмертия? Разве Николас Фламель не создатель философского камня?

— Николя, — поправил Соломон. — Имя по-французски — Николя. А что касается камня… Путешественник Поль Люка рассказывал о странном случае, произошедшем с ним. Однажды он гулял по саду возле мечети в городе Брусса. Во время своей прогулки он познакомился с человеком, который утверждал, что является одним из лучших друзей Николя Фламеля и его жены, с которыми он расстался в Индии не более трех месяцев назад. По словам этого человека, Фламель с женой инсценировали смерть и бежали в Швейцарию. Если бы его слова были правдой, то возраст Фламеля на тот момент составлял бы около трехсот лет. В восемнадцатом веке старый священнослужитель Сире Марсель утверждал, что видел Николя Фламеля за работой в подземной лаборатории в центре Парижа. В тысяча семьсот шестьдесят первом году Фламеля с женой «заметили» в парижской опере. На этот раз их сопровождал сын, который, по слухам, был ими рождён в Индии. В тысяча восемьсот восемнадцатом году по Парижу бродил человек, называвший себя Николя Фламелем, который за триста тысяч франков предлагал продать философский камень и эликсир жизни. Скажи-ка мне, сынок, на что это похоже?

— На коммерцию, основанную на имени исторической личности, — уныло догадался Гарри.

— Верно, — кивнул Соломон. — А тот волшебник, про которого ты вспомнил, скорей всего, такой же шарлатан, как и многие до него. Ты Фламеля лично видел?

— Нет, я его никогда не видел, мне про него только говорили, — нахмурился Гарри. — Значит, его не существовало, и все истории про долголетие — миф?

— Нет, Гарри, долголетие не миф. Во всяком случае, не искусственное долголетие, которое якобы кому-то даровал чудодейственный напиток. Волшебники и без напитков прекрасно живут. Армандо, Барри, Мерлин, я — достаточное тому подтверждение.

— Барри? — уцепился Гарри за незнакомое имя.

— Барри Винкль, — вздохнул Соломон. — Мой друг, наставник, спаситель. Именно он принес меня когда-то в Хогвартс после того, как моих родителей унесла эпидемия чумы.

— Погоди, — растерялся Гарри. — Последняя вспышка чумы была в тысяча шестьсот шестьдесят пятом, нет? — на кивок Соломона он продолжил: — Но как так? Сколько же тебе лет?

— Мне уже за двести, Гарри. Дата моего рождения пришлась на рождество тысяча шестьсот шестидесятого года. И я ещё не старик, — предупреждающе поднял он руку. — Друиды живут долго. И ты ещё не знаешь, когда родился Барри Винкль…

— И когда же? — заинтригованно спросил Гарри.

— Крошка Вилли Винки ходит по земле с тыща двести тридцать шестого года, сынок, — улыбнулся Соломон. — И, как ты понимаешь, никаких эликсиров бессмертия он не принимает.

— Крошка Вилли Винки? — задумался Гарри. — Что-то знакомое…

— Эй! Снимай ботинки! — певуче протянул Соломон, тепло улыбаясь. — Придет Вилли Винки — уложит на перинку!..

— Это… колыбельная?! — не поверил своим ушам пораженный Гарри.

— Колыбельная, — тихо засмеялся Соломон. — Шотландская народная песенка. Видишь, Гарри, старина Барри существует так давно, что стал частью шотландского фольклора. Он и волшебник непростой, а сонный. Сны навевает детям на пару с датским магом Оле Лукойе…

Гарри только и мог, что впечатленно покачать головой. А Соломон произнес задумчиво, как бы между делом:

— Навестить его, что ли? И снова попробовать уговорить вернуться в Хогвартс. Сколько можно обижаться?..

— Что случилось, папа? — забеспокоился Гарри, подавшись к отцу.

— Обидели его во время последнего визита в Хогвартс, — пояснил друид. — Кое-кто из тогдашнего персонала придрался к Винклю по поводу того, что он с иностранцем дружбу водит и свои национальные секреты ему раскрывает. А о том подумать, что Винклю вроде как тоже чужие тайны доступны, так о том ни-ни, да ещё и обвинили, что он их не использует в своих целях. Совсем рехнулись от жадности, да, Гарри? Барри же честный паренёк, зачем же он будет чужими секретами мир покорять?

— А Оле Лукойе? — завороженно спросил Гарри. — Он какой?

— Гномик он, — улыбнулся Соломон. — Гном-волшебник, вот такой вот чудесный выверт от магии. Добрый, искренний, неистощимый на фантазию, сколько лет на свете дети живут, столько и он сказки им всем показывает. И каждому ребёнку — свою. Каждую ночь.

— А ко мне он приходил? — наивно и неожиданно для самого себя поинтересовался Гарри. Соломон тихо засмеялся, протянул руку и ласково взъерошил гаррины волосы.

— Конечно, приходил. Вопрос только в том — кто? Оле ли Лукойе, Винки или Песочный человечек? Гарри, Гарри, дорогой мой сынок, как же ты ещё юн… — теплая ладонь легла на щеку юноши. — Когда же ты поймешь, ребёнок мой, для чего мы летаем каждый год в Рождество?..

Гарри закрыл глаза, прижимаясь щекой к родной ладони, и вздохнул.

— Я уже понял, папа, мы волшебники, и это наше призвание: дарить детям волшебство. Я всё осознал и больше не буду ошибаться… Пап, можно мне с тобой к Барри Винклю? — тихо попросился он.

— Можно, — благодарно отозвался Соломон.

Если честно, Гарри маленько трусил. Щекотал его страх при мысли о том, что он скоро увидит живую легенду Шотландии, самого Вилли Винки, песни про которого вот полтысячи лет поют мамы своим детишкам. Он и подумать не мог, что маги могут прожить такую прорву веков, при этом вовсе не прибегая к помощи каких-то вспомогательных средств. К счастью, Соломон наконец-то донес до его ума, что такое волшебники и для каких целей они рождаются. Волшебники. Как раз то, ради чего пишутся сказки, чтобы рассказывать их малышам перед сном, завоевывая их сердечки чудесами, льющимися со страниц книжки, всеми этими драконами, рыцарями с принцессами, феями и добрыми волшебниками с магическими посохами или палочками…

Барри жил в Бристоле, на тихой окраинной улочке. Старые постройки тянулись вдоль разбитой мостовой, устало опираясь на низенькие каменные заборы, практически склоняясь к ним своими покатыми крышами. Колотая черепица поросла дерном, из-за чего