Герой Ее Величества - Дэн Абнетт

— Греби быстрее!

— Эй! — заволновались люди, когда де Квинси прошел мимо них.

— Милиция! — сурово огрызнулся в ответ доктор и подбежал к девушке. — Сколько ждать?

— Имя? — спросила она, занося карандаш над книгой со списком желающих.

— Сколько, твою мать, ждать? — заорал де Квинси.

— По меньшей мере двадцать минут. Сегодня занятой день. Суббота Коронации.

Де Квинси сорвал с головы берет, бросил на землю и принялся ожесточенно на нем прыгать.

— Ну не надо так расстраиваться, — сказала девушка, тронутая зрелищем.

— Де Квинси! — Его имя звоном прозвучало по пирсу.

Доктор перестал прыгать и осмотрелся. Матушка Гранди стояла около лодки, которая вверх плоским дном лежала на пристани, словно истощенная черепаха с дырами в панцире.

— Помоги-ка мне вот с этим, — приказала старуха. Слова ее были остры, как удар рапиры, и столь же холодны.

Де Квинси оставил в покое растоптанный берет и поспешил к ней.

— И какой с этой рухляди прок? — заныл он. — В днище куча дыр, и весел нет.

Матушка Гранди пронзила его взглядом, от которого три поколения детей Ормсвилл Несбита отправлялись в школу, невзирая на качество своих актерских навыков, и спросила:

— А вы всегда так бурно теряете присутствие духа в кризисной ситуации, мистер де Квинси?

— Не знаю. Я мало в них бывал.

— Помогите мне с лодкой.

— Но…

— Она дырявая, и у нас нет весел. Я знаю. Коли станешь жаловаться на дождь, то промокнешь с головы до ног, только и всего.

— Простите?

— Это пословица, — объяснила матушка Гранди. — И в Лондоне она непопулярна, я так думаю. Возможно, она будет тебе понятнее в следующем варианте: ищи выход, а не обвиняй.

Де Квинси посмотрел на лодку и чуть не расхныкался в первый раз с шести лет, когда конь съел его нового воздушного змея.

— Моя мать так говорила, — признался он. — Я никогда не понимал, что это значит.

— Ну так поймите, мистер де Квинси, — сказала матушка Гранди.

Вместе они перевернули лодку и столкнули ее в воду. Та тут же быстро начала тонуть.

— Залезайте и вычерпывайте воду! — приказала старуха.

— Хорошо, — смиренно подчинился де Квинси.

— Но… — попыталась встрять девушка с пирса.

— Не запрягла — не нукай, — сказала ей матушка Гранди.

Та нахмурилась и посмотрела на очередь, но пассажиры только дружно пожали плечами.

— Я ноги промочил, — объявил доктор, вычерпывая воду изо всех сил.

— Значит, работайте быстрее! — прошипела ведьма, забираясь к нему.

Плоскодонка просела еще на три дюйма.

— Ой боже мой! — запричитал де Квинси, уже весь мокрый от брызг. — Если я буду только вычерпывать, то не смогу грести, а я все равно не смогу грести, так как весел нет!

Матушка Гранди встала на корме и прошептала нечто замысловатое. Лодка еще чуть-чуть приблизилась ко дну.

— Хм… а на мельничном пруду все прекрасно работало. Возможно, у духов Темзы не очень хорошо со слухом. — Она сказала то, что сказала, погромче.

Де Квинси упал, когда посудина неожиданно резко дернулась. Она отскочила от слипа, словно запущенный «блинчик», подпрыгивая на каждой волне. Пенистый след расстилался за их спинами.

— Э… А… — выжал из себя де Квинси, стараясь удержаться в бешено трясущейся лодке, но слишком вымок для большего.

— Вот это мне по душе, — улыбнулась матушка Гранди.

— Пресвятая Богородица! — воскликнула девушка на пирсе.

Очередь кивнула, соглашаясь.

Посредине Темзы Галл сверился с расписанием и маршрутом, записанным в дневнике. Взглянув на него, двое перевозчиков резко налегли на весла.

— Будьте так добры, быстрее, — сказал капитан. — У меня еще много дел.

Оба гребца явно хотели не слишком вежливо отозваться о его персоне, но пассажир выдался крупный, к тому же носил саблю, которой явно умел пользоваться. Потому они кивнули, но в этих кивках читался глубокий и многозначительный подтекст.

— Прошу прощения, сэр, — сказал один из гребцов, неожиданно увидев нечто странное позади.

Галл встал и посмотрел туда, куда ему указали. В трехстах ярдах от них де Квинси в компании тощей улыбающейся старухи стремительно приближался к ялику на лодке без весел. На лице доктора застыло выражение какой-то детской радости, смешанной с удивлением. Почему плоскодонка двигалась, понять было решительно невозможно, но летела она, словно ядро, вылетевшее из пушки, высоко подпрыгивая на волнах.

— Сушить весла! — изумленно скомандовал Галл, вставая на ноги.

Впрочем, перевозчики уже совершенно позабыли, что вроде бы должны грести.

Суденышко поравнялось с яликом и резко остановилось, отчего де Квинси рухнул назад. Стремительное движение вперед сменилось столь же стремительным погружением.

— Позвольте взойти на борт, сэр, — сказал де Квинси, смотря на капитана абсолютно пустыми и остекленевшими глазами.

Галл и перевозчики помогли доктору и пожилой леди перепрыгнуть на опасно покачнувшийся ялик.

Плоскодонка затонула.

— Мистер де Квинси, попрошу объяснить… все! — сурово приказал Галл.

— Матушка Гранди все объяснит, — сказал следователь, хлопнувшись на место Галла и выливая за борт воду из ботинок. — Матушка Гранди может все сделать. Лорд Галл, матушка Гранди.

Галл повернулся к старой леди, но та отмахнулась от него, внимательно изучая пузырьки на месте безвременной кончины лодки.

— Одну секунду, лэрд Бен Фи, — ответила она, после чего высыпала в набежавшую волну пригоршню цветов из своей сумочки. — Отец Темз, благодарю тебя за помощь. Пусть течение твое будет мирным и плавным.

— Что вы делаете? — спросил Галл.

— Проявляю вежливость.

— Вы не получите от нее прямого ответа, сэр, — встрял де Квинси. — Я, по крайней мере, не получил, а провел с ней уже несколько часов. Будьте осторожны, а то она и вам выдаст афоризм.

Галл его не послушал:

— Когда вы закончите проявлять вежливость к сему водоему, мэм, постарайтесь проявить ее и ко мне.

— Сейчас не время, — сказала матушка Гранди, повернувшись к капитану Королевской Гвардии. — Нам надо спасать страну.

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

В Ричмонде

Ропщущие войска под завязку забили поля и луга вокруг Ричмондского дворца. Было почти два часа дня.

Более двадцати тысяч человек сошлись со всех сторон к королевской резиденции. Пятнадцать сотен из них были приглашенными гостями: послами, священниками, аристократией, иностранными монархами и генералами. Еще триста человек числились в штате дворца: слуги, солдаты, ополченцы, фрейлины, горничные, благородные священнослужители, сенешали, повара, официанты, музыканты и огромное количество временных помощников.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});