Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев

никак услышанное не прокомментировал, незадолго до того он сунулся к покойнику и теперь избавлялся от обеда. Тогда Никифор обратился ко мне:

— Петя, ну хоть ты подтверди!

— Точно-точно! — не стал отмалчиваться я, взбежал к Герасиму, распластался рядом и принялся перезаряжать автомат.

Тут Василий Архипович наконец связался с пограничниками и вызвал подкрепление, посему оставил рацию в покое и огляделся.

— Как обстановка?

Вновь от Никифора разбежались колючие помехи активного поиска, и вновь он заявил:

— Чисто!

Комиссар этим не удовлетворился и окликнул меня:

— Линь?

Я к этому времени довёл внутренний потенциал до величины, которую мог удерживать, не прилагая для этого дополнительных усилий, но никаких преференций в плане ясновидения обычная сверхсила не давала, и ручаться я мог самое большее метров за пятьдесят, и то если противник не обнулил потенциал и не задействовал продвинутые техники заземления, вот и сказал без всякой уверенности:

— Вроде нет никого.

В резонанс-то сейчас не войти — не через полчаса после предыдущего раза; часов шесть-семь на передышку точно понадобится.

Но Василия Архиповича мой ответ вполне удовлетворил, и он споро обшарил залитую кровью и прожжённую в нескольких местах одежду мертвеца, после проверил его подсумок. Ничего толкового не нашёл, выложил поверх расстеленного носового платка обычную мелочовку.

— Это нихонец? — полюбопытствовал тогда Никифор.

Убитый и в правду был невысоким, черноволосым и узкоглазым, а его широкое лицо отличали восточные черты, но комиссар лишь покачал головой.

— Джунгар или даже из наших аборигенов, — решил Василий Архипович. — Наверняка пластун из туземной дивизии. Они на сторону нихонцев перешли, оттуда и оружие.

— Далековато от границы забрались, — отметил Герасим, оставив безуспешные попытки привести в порядок свой костюм.

— Далековато, — согласился с ним комиссар и тяжело вздохнул.

Ну да, две сотни километров — это немало. Самой по себе диверсионной группе на таком удалении от границы действовать не с руки, точно местные пособники имелись. Впрочем, оружие и в схроне лежать могло до поры до времени. Там и документы оставили.

Послышался гул, я завертел головой и углядел приближающийся со стороны города аэроплан с опознавательными знаками республиканского военно-воздушного флота.

— Летят! — крикнул я Василию Архиповичу, и тот пальнул в воздух зелёной ракетой.

Биплан крутанулся над полем на предельно малой высоте и утарахтел прочь, на смену ему прикатил разведвзвод зенитной роты с огневой поддержкой в виде броневика и одного из наших грузовиков с крупнокалиберным пулемётом в кузове.

И вот последний нам весьма и весьма пригодился. Не пулемёт — грузовик. Без него бы точно вездеход из оврага не выдернули. А так зацепили тросом да и вытянули.

Сначала, конечно, бойцы разведвзвода окрестности прочесали, а прибывший с ними Касатон Стройнович задействовал хитрую поисковую конструкцию, которая легко вскрыла моё заземление, вызвав какую-то ответную вибрацию. Я так поразился, что даже начал продумывать изменения схемы, дабы повысить незаметность, но толком поразмыслить на этот счёт не успел, поскольку Василий Архипович приказал сбрасывать потенциал и садиться за руль. Пришло время возвращаться в город.

— Может, не избавляться пока от сверхсилы, господин ротмистр? — не удержался я от завуалированного выражения неудовольствия.

— Избавляйся! — отрезал пребывавший отнюдь не в самом добром расположении духа комиссар. — И не хмурься, у меня на тебя планы.

Лично я предпочёл бы пообедать — или уже поужинать? — и навестить Лию, но, увы и ах, сейчас не светило ни то ни другое. Сначала завезли в госпиталь Авдея, потом сделали крюк до офицерского общежития, а когда уже в расположении я сдал предварительно почищенный автомат и отчитался за сожжённые патроны, пришлось битый час приводить в божеский вид перепачканный грязью вездеход.

Тут не комендатура, курсантов-залётчиков нет, самому технику в чистоте содержать придётся. О-хо-хо…

Попутно я проделывал кое-какие упражнения по развитию внутренней энергетики, помедитировал немного даже, вот и вымотался в итоге просто до невозможности. Зато нервы в порядок привёл, а то конкретно так потряхивало поначалу, вроде — не привыкать, но это только вроде. На деле руки так и дрожали. Опять ведь по самому краешку прошёлся!

И что удивило — после столь серьёзного инцидента компетентные органы кишки не мотали, будто ничего из ряда вон не случилось, будто у них тут засады дело обычное, по пять раз на дню обстрелы служебного транспорта случаются. То ли бюрократии у пограничников меньше, то ли участие комиссара в инциденте формальности к минимуму свело.

Увы, совсем без формальностей в итоге не обошлось. Когда только-только закончил возиться с вездеходом, попался на глаза заместителю командира роты и получил втык за неподобающий внешний вид. Объективности ради стоит отметить, что штабс-ротмистр Наум Исток глотку попусту не драл да и не придирался нисколько: с формой у меня и в самом деле был просто швах.

Так что надраил сапоги и почистил шаровары, а потом принял душ, заодно и гимнастёрку простирнул. Высушил её прямо на себе и только тогда с чувством выполненного долга отправился в столовую. В кои-то веки обошлось без неожиданностей, ещё и добавки положили, как отличившемуся с схватке с диверсантами.

Увы, долго такая благодать не продлилась. Даже до казармы дойти не сумел — рысцой подбежал вестовой и объявил, что комиссар вот прямо сейчас или уже даже пять минут назад ждёт меня в штабе.

Ну и что ещё было делать? Потрусил в штаб.

Часть вторая. Глава 3

Глава 3

То ли вызов оказался не столь уж и срочным, то ли просто я припозднился, но, когда прибежал в штаб, там полным ходом шло собрание офицеров. Дежурный о моём визите оказался предупреждён, посадил дожидаться комиссара на стул рядом с приоткрытой дверью актового зала.

— Обстановка на границе с Джунгарией остаётся напряжённой, — доносилось оттуда. — Не прекращается поток беженцев, их распределяют по лагерям временного содержания, но даже так нет никакой возможности выявить всех вражеских агентов. А ещё стали обычным делом обстрелы застав и патрулей. Представители нихонских оккупационных сил отказываются брать на себя ответственность за эти инциденты и называют их провокациями со стороны джунгарских военных, часть которых и в самом деле избежала разгрома, отступив на север ханства.

Сеанс политинформации мог затянуться надолго, так что я вытянул ноги и попытался устроиться поудобней.

— Ничуть не менее сложная обстановка наблюдается восточнее, в особенности в окрестностях Береста и Всеблагого, где трансконтинентальная железная дорога проходит в непосредственной близости от границы