Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек - Виктория Александровна Килеева

работал Коперник, Декарт, Галилей…

– Послушай, сестрица, ты бы помалкивала о своих умозаключениях, – посоветовал Эрхарт, – а то тебя и так никто не любит.

– Я за графа не пойду, уж лучше в монастырь! Он, бесспорно, душевнобольной.

– Зато богатый.

– Вот сам за него и выходи!

Брат испустил безнадёжный, полный печали вздох – и заголосил:

– ЧЁРТ ПОБЕРИ, Я КОГДА-НИБУДЬ ВЫДАМ ТЕБЯ ЗАМУЖ ИЛИ НЕТ?!

Лара со своим чутким слухом едва не оглохла. Эрнестина растерялась, но только на миг.

– Ты похож на торговца, который не может сбыть лежалый товар, и мне как женщине это глубоко неприятно.

– Ты и есть товар, – чуть успокоился Эрхарт. – Лежалый и невыгодный товар. Слишком ценный, чтобы выбрасывать, и слишком дорогой, чтобы кто-то согласился его купить!

Лара не сомневалась, что Эрнестина заплачет. Однако, посмотрев наверх, она увидела, как сжались челюсти девушки и скривился нежный вишнёвый рот.

– Тогда покончим с этим! – заявила она. – Больше никакого сватовства. Сыта по горло, полно! Выйду замуж за первого, кого полюблю, невзирая на его родовитость, капиталы и выгоду!

– Ты ума лишилась? Бесчестить наше имя вздумала?

– Но я больше не в силах так жить!

– Не в силах она… А я разве в силах? Вся молодость положена на то, чтобы продать тебя и не продешевить!

– Ты говоришь, как сводник! – ахнула девушка.

– Что ты вцепилась в эту блохастую кошку? Выброси её немедля! – Эрхарт потянулся к Ларе, и ей понадобился весь запас терпения, чтобы не зашипеть.

– Руки прочь от бедного животного! – воспротивилась Эрнестина, закрывая Лару накидкой.

– Ты сказала «прочь»?!

Та, будто испугавшись своей дерзости, смягчила тон:

– А если с ней что-нибудь случится? Смотри, какая она славная, голубоглазая… Я спасла эту кошку – следовательно, несу за неё ответственность.

«Какая добрая девушка, – изумилась Лара. – Неужто среди знати тоже бывают добрые люди?»

Подобно всем простолюдинам, она относилась к дворянам как к бесполезным дармоедам. Самыми смешными историями среди её деревенских знакомцев считались те, в которых некий напыщенный аристократ попадал в беду, желательно смертельную. И вот Лара собственными глазами видела аристократку, опровергавшую все её представления об этом сословии.

– Твоя ответственность – слушаться меня, негодная! – рявкнул Эрхарт. – Выброси, тебе говорю! – И он вырвал Лару из рук сестры, чтобы в тот же миг швырнуть на дорогу.

Лару спасло лишь то, что лошади бежали рысью, а не галопом.

Больно ударившись о мостовую, она немного полежала на дороге. Потом отползла к обветшалому деревянному дому, чтобы не угодить под колёса экипажей, и осмотрелась.

Городские ворота с усыплённой стражей остались позади. Лара обнаружила себя в трущобах на окраине Кемница, но до трактира было ещё не близко.

В голову, как змеи, вползали мрачные мысли: «Андреасу и Мерле грозит опасность. У самой передняя лапа болит, а надо как-то идти… В замок мне возвращаться нельзя… Я в тупике…»

Она понурилась, взгляд упал на серый свалявшийся хвост. Сердце сдавила острая жалость к себе, глаза увлажнились от слёз.

– Это ещ-щ-щё кто? – раздалось угрожающе.

Лара подняла голову – перед ней сидели три грязных лохматых существа. Одно из них раскрыло зловонную пасть:

– Ты кто така-а-ая? При-и-иш-ш-шлая?

«Боже праведный, это кошки! – с ужасом поняла она. – Только в отличие от меня – настоящие!»

– Ради бога, извините, – пролепетала Лара.

– Пош-ш-шла во-о-он! – зашипели ей.

– Я сюда совершенно случайно попала…

– Во-о-он!

Лара попыталась обойти негостеприимных хозяев местных трущоб, но из-за ушибленной лапы запнулась, за что получила по шее от худого дымчатого кота.

– Эй, котяра, ты меня не зли. – Не стерпев оскорбления, она треснула того по морде.

Её упреждающий удар расценили как отмашку для атаки. Лара отбивалась от стаи, как могла, отступая к дороге. Вдалеке вместе с топотом копыт прокатилось истошное ржание:

– Лара, вот ты где! Значит, мне не показалось…

На них надвигалась Адская Тьма. Кошки бросились врассыпную, а лошадь приклонилась, чтобы Лара могла забраться в седло.

– Спасибо, Тьма, – пробормотала она.

– Держись.

Лара уцепилась когтями в луку седла, но всё равно затрепетала от испуга, едва кобыла выпрямилась. Как бы осторожно ни шагала Адская Тьма, страх никуда не девался. Встречавшиеся в пути горожане останавливались, чтобы на них посмотреть.

– Вы гляньте, лошадь кошку везёт!

За ними даже погнались несколько любопытных мальчишек. Лара с облегчением вздохнула, когда они, в конце концов, отстали.

– Тьма, что мне делать? – безрадостно заговорила она. – Из-за меня одна противная девчонка попала в большую беду.

Лошадь повернула к ней чёрную морду.

– А если бы она не была противной?

– Это, собственно, не важно. Такой беды врагу не пожелаешь.

– Натворила – исправляй.

– Мне кажется, я только этим круглые сутки и занимаюсь…

Около «Доброго привала» Адская Тьма дала Ларе спуститься на землю, и та, прихрамывая, поплелась в трактир.

Когда Крэх превратил Лару обратно, подлечил ей руку и снова сделал блондинкой, она трагично сообщила:

– Всё плохо, Крэх.

– По тебе и видно. Ты где так замаралась?

Она оглядела свою покрытую коричневой пылью одежду.

– Я дралась с бродячими котами.

– Верю, – кивнул колдун.

– На Эрхарта надежды нет. Этот идиот не только не спас Андреаса, но и привёз Филиппу письмо!

– Тоже верю.

– Вдобавок ко всему, меня разоблачили! Я не знаю, как нам быть…

– Думай сама.

Крэх удалился в спальню, оставляя Лару ни с чем. Зато Вилда жаловала ей метлу.

– Твоя очередь делать уборку, ведьма.

Не успела Лара вымолвить и слово, как Вилда тоже исчезла. Один матрос ушёл распрягать Адскую Тьму, ещё двое пропадали неизвестно где.

Зачерпнув ковшом воду из бочки, Лара, не снимая одежды, побрызгала водой на камзол и штаны и немного потёрла. Попросила вернувшегося матроса почистить ей ботфорты – тот притворился глухим.

«Какого чёрта в книге нет заклинания для наведения чистоты?..»

Опять оставшись одна, Лара взялась за метлу. Трудилась она машинально. Мысли её были в церкви, где другая, более юная девочка тоже подметала пол, а возможно, протирала скамьи… И была в опасности.

При воспоминании о тонкой как веточка двенадцатилетней Мерле с волосами цвета зари у Лары скручивало внутренности. В глазах потеплело от слёз.

– Это не тупик. – Она отчаянно замотала головой. – Просто всё это время я была слишком доброй. А надо не быть…

Лара отбросила метлу и кинулась в хозяйскую спальню. Вбежала, не стучась.

– Крэх!

Он сидел на кровати, обнимаясь с восседавшей на его коленях Вилдой, – Лару это не впечатлило. В ту минуту их взаимная нежность показалась ей кощунственной.

– Чего тебе? – злым голосом спросила Вилда.

– Крэх, я кое-что узнала.

– Ну?

– Епископ любит малолетних девочек.

Вилда встала, цокнув языком. Крэх прикрыл глаза с тяжёлым вздохом.