Золотые Антилы - Тим Северин

Против этой соломенной армии граф Пенальва выставил городской гарнизон, опытных испанских аркебузиров и сельское ополчение. Боевой дух гарнизона Санто-Доминго был не выше, если не ниже, чем у наступающих. Если бы Пенн вел обстрел города хоть чуточку точнее, вполне возможно, защитники сбежали бы из города и спрятались в холмах. Но от адмирала Пенна не было никакого проку. Его флот немного подефилировал туда и сюда на виду у горожан, выпустил несколько ядер мимо цели, после чего благоразумно ограничился «наблюдением». Возможно, английский адмирал ждал, когда подойдет с суши пехота, но у пехотинцев к тому времени дела были плохи — они нарвались на отборные силы Пенальвы, на аркебузиров и ополчение.

Согласно описанию испанской стороны, отделение аркебузиров точно и аккуратно вело стрельбу при поддержке огня городских батарей. Но, с точки зрения англичан, хуже всего им пришлось от испанского ополчения. Это были мелкие кавалерийские отряды, собранные из местных офицеров и плантаторов, да еще грозный отряд пикинеров, известных как «быкобои». Это были страшные люди. Несколько испанцев, негров-рабов, креолов и множество метисов и мулатов в мирное время зарабатывали себе на жизнь охотой на одичавший скот, расплодившийся на острове. В легкомысленном прозвище, которым наградили их англичане, не было пренебрежения, потому что такое ремесло воспитало из них грозных воинов. Пенальва предложил «быкобоям» особую премию за то, чтобы вместо быков поохотиться на англичан, и те охотно согласились. Они знали каждый куст и каждую расщелину, пригодную для засады, а привычное им орудие охоты — длинное отточенное копье, было страшной силой в умелых руках. Рассказывали (во всех английских сообщениях об этих партизанах звучит ужас), что после удара таким копьем не выживал никто: оно пробивало в человеке сквозную дыру, причем выходное отверстие было такой же величины, как и входное. По мнению шкипера Уистлера, тот, на кого бросался быкобой, напрасно пытался бы сопротивляться, потому что охотник хладнокровно ожидал выстрела и падал на одно колено, пропуская пулю над головой. Но уже в следующий миг он снова был на ногах и наносил удар беззащитному мушкетеру, пытавшемуся перезарядить свое неуклюжее оружие. Уистлер уверял, что единственный способ спастись от этих свирепых убийц — не подпускать их на длину копья, пользуясь тем, что оружие быкобоев чуть короче стандартной шестифутовой английской пики. Но если уж быкобой пробил защиту пикинера или если треснула пресловутая «капустная кочерыжка», тогда, замечал Уистлер, «пиши пропало».

В первые три дня на Эспаньоле английские солдаты не представляли, что их ждет. Пенальва приказал своим разведчикам отступать, не ввязываясь в бой, так что все силы английской пехоты уходили на то, чтобы найти дорогу к Санто-Доминго и не выбиться из сил к началу сражения. Проблемы возникли и с водой. Ее все время оказывалось или слишком много, или слишком мало. Пехота то изнемогала от жажды, то мыкалась по берегу реки или ручья, безуспешно ища брода. Если бы барбадосцы не утратили способности соображать, они бы вспомнили, что в устьях всех карибских рек имеются песчаные отмели, где можно переправиться, почти не замочив ног. Однако у них не хватило ума воспользоваться знанием местных условий, и Венейблс, подобно герцогу из известного стишка[15], тратил много времени и сил, рассылая людей вверх и вниз по течению на поиски переправы. Будь у англичан карты или проводники, это затруднение разрешилось бы без труда; но армия упустила единственный шанс обзавестись проводником, когда Венейблс заподозрил захваченного на покинутой ферме ирландца в предательстве (возможно, припомнив годы, проведенные в кромвелевской Ирландии) и без разговоров его повесил. Кроме того ирландца, солдатам попадались только забытые рабы, больные и слабоумные, оставленные испанскими плантаторами при эвакуации. К тому же плантаторы сожгли посевы на корню, опустошили амбары и засыпали щебнем колодцы, так что английской армии, лишенной обоза и уже обходившейся одной галетой в день на человека, трудно было прокормиться грабежами. Иной раз удавалось подстрелить заплутавшую свинью или курицу, да в садах плантаторов англичане обрывали все апельсины. Но такая добыча попадалась редко, а незрелые фрукты вызывали понос.

Первоклассные части новой образцовой армии легко проделали бы тридцатимильный марш от места высадки до городских стен, но для никудышных третьесортных вояк, собранных Венейблсом, такой марш оказался выше сил. Они стонали, жаловались на зной, на каменистые дороги, на сбитые ноги; они отбрасывали снаряжение, забывали о дисциплине и проклинали лживые мифы о Золотых Антилах, где природа якобы улыбается человеку. За эти тридцать миль колонна превратилась в растянутую толпу: малодушные и увечные стягивались в хвост, колонна рассыпалась на части, как лопнувшее ожерелье — на бусины.

На второй день партия фуражиров нашла на брошенной ферме раскрашенную статую мадонны, и вопящая солдатня вдребезги разбила «папистскую куклу», забросав ее апельсинами. Но забава вышла невеселая, потому что настоящей добычи не попадалось: испанцы унесли с собой все мало-мальски ценное. На следующий день всех напугало предстоящее столкновение с испанцами — английский авангард заметил впереди одинокого солдатика. Протрубили тревогу, но при ближайшем рассмотрении, по флажку на пике, в нем узнали отставшего от диверсионного отряда солдата, который должен был высадиться к востоку от Санто-Доминго. Венейблс, выехавший вперед, чтобы выяснить обстановку, узнал, что ложная атака тоже провалилась. Моряки не нашли на восточном берегу подходящего места для высадки и доставили диверсионный отряд к реке Рио-Хайна, как раз туда, где два дня назад должен был высадиться Венейблс. Теперь от первоначального плана атаки вовсе ничего не осталось. Колонна Венейблса, лишенная преимуществ отвлекающего маневра, шла прямо на окопавшихся испанцев.

В столкновении, произошедшем 17-го числа, виновен полковник Буллер, командир диверсионного отряда. Пенн приказал ему и его отделению дожидаться подхода Венейблса с основными силами. Однако полковнику Буллеру, заносчивому и самоуверенному, как многие другие офицеры, пришло в голову выдвинуться к Санто-Доминго, не дожидаясь появления Венейблса. Ко времени прибытия английского генерала авангард Буллера уже столкнулся с обороной, выставленной Пенальвой вокруг города. И так уж распорядилась судьба, что англичане нарвались на самый сильный испанский редут, форт Сан-Херонимо, расположенный на обращенном к морю конце городской стены. Так что Венейблс со своим штабом, элегантно выступив вперед, чтобы осмотреть диспозицию Буллера, попал в гущу жестокой и непредвиденной схватки. Атака англичан развивалась столь же бездарно и суматошно, как штурм Сан-Томе Уотом Рэли.