Золотые Антилы - Тим Северин

Войска Пенальвы еще продолжали лихорадочно окапываться, когда в полдень 13 апреля доложили, что на горизонте показался английский флот.

Глава 10. Разгром на Эспаньоле

Ко времени, когда перед английским флотом показалась Эспаньола, натянутые отношения между Пенном и Венейблсом окончательно испортились. Оба были необычайно тщеславными и обижались каждый раз, когда им казалось, что другой слишком задирает нос. А поскольку ни тот ни другой не желали идти ни на какие компромиссы даже в самых мелких разногласиях, атмосфера стала напряженной и угнетающей. Эти стычки в самый разгар организации похода коснулись и других офицеров. Каждый поддерживал своего начальника, и еще до выхода флота с Барбадоса между двумя партиями осталось так мало доверия, что старшим офицерам пришлось подписать совместную резолюцию, заверяющую, что «наземные силы обещают не покидать флот» и что морские офицеры не уплывут, оставив армию на берегу. Не слишком обнадеживающее начало кампании, требующей тесного взаимодействия между двумя ветвями власти, причем для всех заинтересованных наблюдателей было ясно: обе партии сдержат обещание, только если атака на испанские Антилы будет успешной. Однако Пенн вскоре начал вставлять палки в колеса. На военном совете, на пути к Эспаньоле, армейские чины предложили вести действия против Санто-Доминго одновременно со стороны суши и с моря, всей мощью обрушившись на испанцев. Пенн немедленно выдвинул свои возражения. Он заявил (ошибочно, как выяснилось), что испанский гарнизон наверняка выставил в устье бухты оборонительные запани и что корабли, чтобы не подвергаться слишком большому риску, должны входить в нее медленно, промеряя глубины. Так же раскритиковал он и альтернативный план, согласно которому английский флот должен был разделиться, и, пока транспорты высаживают пехоту в устье Рио-Хайны, на несколько миль к западу от Санто-Доминго, военные корабли начнут обстрел города и отвлекут испанцев, атакуя внешние укрепления и высадив маленький диверсионный отряд на востоке. Тем временем основная сила английской пехоты подступит с суши, разобьет городскую стену «драками» и мортирой и на клинках ворвется в город. Все же этот план был принят, хоть и с множеством оговорок. Если бы не разлад между моряками и пехотой, англичане, взяв числом, вполне могли бы подавить заранее впавший в уныние гарнизон Пенальвы.

Но обернулось так, что все пошло вкривь и вкось. Пенн выразил желание остаться с эскадрой, бомбардирующей город, поэтому задача доставить Венейблса, пять пехотных полков, артиллерию, лошадей и отряд «реформадос» к устью Рио-Хайны досталась вице-адмираду Гудзону. Высадку, производившуюся примерно в шести милях западнее города, необходимо было закончить точно в срок: рассчитывали, что пехоте понадобится всего несколько часов, чтобы добраться до городской стены, а флот к тому времени успеет ослабить оборону обстрелом из орудий. В то же время высадка диверсионной части на востоке должна была отвлечь большую часть сил Пенальвы. Но Гудзон и генерал Венейблс совершили ужасный промах, отплыв на вице-адмиральском судне «Парагон» без лоцмана, который должен был опознать намеченный для высадки пункт в устье Рио-Хайны. Итак, транспорты бодро шли вперед при попутном ветре, и давно пролетели мимо цели, а Гудзон все ждал, пока отсутствующий лоцман скажет ему, где высаживать войска. Когда Венейблс наконец заметил, что лоцмана на борту нет и что-то идет не так, транспорты ушли слишком далеко, чтобы возвращаться против ветра, и войско вторжения выбросили на берег в добрых тридцати милях от цели. Зато пехота высадилась без помех: Пенальве и во сне присниться не могло, что противника занесет в такую даль, и он не держал там постов охраны. Все же, с точки зрения испанцев, ошибка Гудзона стоила целого засадного полка — неопытным, полуобученным английским солдатам теперь, чтобы обменяться с испанцами первыми выстрелами из аркебуз, нужно было сперва преодолеть два дня пути под палящим солнцем. Плохая согласованность действий морских и наземных войск, дополненная неохотным сотрудничеством между Венейблсом и Пенном (пропавший лоцман на самом деле был ко времени отплытия Гудзона отослан куда-то адмиралом), лишили атакующих преимущества мобильности перед статичной обороной. И, само собой, тщательно разработанный план сражения, сочетавший бомбардировку, ложную атаку и главный штурм, пошел насмарку.

Состояние войска Венейблса, оказавшегося на берегу, дает яркий пример беспорядочной организации всех армий XVII века. Пять пехотных полков и вспомогательные силы, столь беспечно выброшенные на вражеский берег, оказались без карты местности и без проводников. Палаток было всего несколько штук, вооружение паршивое, пайков не хватило бы на два дня, а у оружейников не было инструментов. С одеждой дело обстояло так плохо, что пехотинцы уже одалживались у моряков, а пороха, фитилей и ядер было вдвое меньше, чем нужно. Хлеб заплесневел и подгнил, в солонине было слишком много соли и, что хуже всего, не хватало армейских кожаных фляг, которые называли «блэкджек». Многие солдаты еще до выхода на берег так ослабели, что спотыкались и падали в воду, и товарищам приходилось их спасать. Колонна не прошла и полпути до Санто-Доминго, когда сочетание жары, плохой пищи и негодной питьевой воды вызвало эпидемию «кровавого поноса» — дизентерии. От этой, да и от всех других болезней обычно лечили дозой крепкого бренди, но весь запас бренди вместе с другими лекарствами по забывчивости оставили на кораблях. Более того, обычной нормы: один хирург с двумя добровольными помощниками на полк — явно не хватало, чтобы справиться с эпидемией.

Никуда не годилось не только обеспечение войск, но и командование. Полковые офицеры практически не заботились о своих людях и не думали о том, чтобы точно следовать по намеченному маршруту. По-видимому, их мысли были заняты предвкушением добычи — «делили шкуру непойманного лиса», как едко отметил в своем дневнике шкипер Уистлер. Полковники пехоты вели себя так, словно полки были их личной собственностью, а не частями большой армии: мера их некомпетентности сказалась в том, что перед высадкой они попросту бросили жребий, чтобы решить, какому полку достанется честь первым ступить на берег. И на суше различные подразделения выстраивались таким же случайным образом: понятия этикета значили больше, чем военная целесообразность. В авангард попали жаждущие славы «реформадос»; за ними Венейблс на правах старшего по чину поставил свой полк, а остальные следовали позади как попало. Конный отряд, которому следовало бы разведывать засады, задержался при высадке и где-то затерялся: всадники показались только к вечеру. Воистину единственное, в чем дружно согласились между собой армейские офицеры, что флотский полк должен тащиться в хвосте колонны. Морякам, как выяснилось, не понравился такой порядок, определяющий долю в трофеях, и они с намеком спрашивали, к чему им рисковать собой на суше, если их обделяют добычей.