Мертвые львы - Мик Геррон

Но невозможно, чтобы это произошло одно за другим. Не эти два события подряд. Чтобы в это поверить, необходимо было признать существование высших сил, некий вселенский заговор, организованную случайность событий. Нет, здесь действовало нечто иное. Не десница Господня, а рука человека. А значит, порученное Луизе задание как-то с этим связано; и эти люди в машине тоже. Или другие, из тех, кто знал о саммите и хотел его не допустить или превратить во что-либо другое.

Она мысленно начала составлять список тех, кому не доверяла, но тут же себя остановила. На это ушел бы целый день.

А потом, внезапно, как зуб, выдранный из десны, машина прорвалась сквозь затор и покатила дальше. Здания из стекла и стали отчаянно стремились пронзить небо, а по тротуарам умело лавировали хорошо одетые пешеходы, не сталкиваясь друг с другом. Мин Харпер погиб три недели назад. А Луиза выполняла свою работу.

Такси Лэма так долго добиралось до прачечной у Свисс-Коттеджа, что дешевле было бы выбросить рубашку в мусорку и купить пару новых. Лэм вышел из такси, тут же влившегося в нескончаемый поток машин, закурил сигарету и ознакомился с объявлениями в витрине прачечной: викторина в местном пабе, вечер стендапа, завтрашний марш протеста «Остановите Сити», цирк без зверей. Никто не обращал на Лэма внимания. Он докурил сигарету, растер бычок по тротуару и вошел в прачечную.

Стиральные машины вдоль стен ритмично гудели и плескали, испуская звуки, которые обычно исторгал желудок Лэма, проснувшегося в три часа ночи после обильных возлияний. Знакомый шум. Посреди зала стояли скамейки, на которых сидели четверо: парочка, слипшаяся друг с другом, как фрагменты пазла; старуха, раскачивающаяся взад-вперед; а на самой дальней от входа — какой-то невысокий тип средних лет, чернявый, в плаще, сосредоточенно читал «Ивнинг стэндард».

Лэм уселся рядом:

— И как оно все работает?

Чернявый тип даже не взглянул на него.

— Я должен знать, как работают стиральные машины?

— Наверное, для этого нужны деньги.

— И стиральный порошок, — сказал тип, отрывая взгляд от газеты. — Да ну тебя, Лэм! Ты что, никогда не был в прачечной? И вообще, это же старая школа. Ты б еще открытку напополам разорвал.

Лэм швырнул пакет с рубашкой на пол.

— Я работал под другим прикрытием. Казино, пятизвездочные отели. Шлюхи высшего класса. Стирка белья входила в комплекс предоставляемых услуг.

— Ага. А мне выдали реактивный ранец, чтобы летать на работу. А потом уволили.

Лэм протянул руку, и Сэм Чапмен ее пожал.

Жучара Сэм Чапмен когда-то был старшим Псом (на этом посту его сменил Ник Даффи), но после громкого скандала с исчезновением огромного количества денег получил пинок под зад: ни работы, ни пенсии, ни рекомендательного письма, если не считать замечания: «Повезло, что жив остался». Сейчас он служил в сыскном агентстве, занимался поиском пропавших юнцов — точнее, брал у отчаявшихся родителей номера кредитных карточек. С появлением Чапмена сыскное агентство увеличило обороты и число успешно выполненных заданий утроилось, в отличие от числа пропавших юнцов.

— Ну и как продвигается ваша секретная деятельность? — спросил он.

— Я б тебе ответил…

— Но тебе пришлось бы меня убить, — завершил за Лэма Чапмен.

— Но ты бы умер от скуки. Что там у тебя?

Жучара Сэм вручил ему конверт. Судя по толщине, там было в лучшем случае два сложенных листка.

— И вот это заняло три недели?

— У меня нет ваших ресурсов, Джексон.

— Что, у агентства нет связей?

— Агентству за это платят. Почему ты не сделал это своими силами?

— Я не доверяю этим сволочам, — сказал Лэм и, помолчав, добавил: — Некоторым из этих сволочей. Да и кто ж им доверит настоящую работу.

— А, ну да. Я забыл, что у тебя команда с особыми потребностями. — Чапмен указательным пальцем стукнул по конверту в руке Лэма. — А меня опередили.

— Еще бы. Эта коровища убила агента.

— Но ненамного, — продолжил Сэм.

Парочка внезапно разъединилась, один из них встал со скамьи, и Сэм умолк. Парень — или девушка, или это были два парня или две девушки, — в общем, один из них скормил ближайшей сушилке горсть мелочи, и машина с кряхтением ожила, а парочка снова сомкнулась в объятиях.

Лэм ждал.

— Кто-то ее проверил и, полагаю, пришел к выводу, что с ней все чисто.

— Потому что там все чисто?

— Потому что проверили абы как. Сейчас с ней все чисто, но если копнуть поглубже, то выяснится совсем другая история.

— И ты ее выяснил.

— В отличие от моего преемника. Или от того подчиненного, которого он этим озадачил. — Чапмен неожиданно хлопнул газетой по скамье; старуха на миг прекратила раскачиваться, а парочка никак не отреагировала. — Вот черт! Меня уволили ради галочки. А будь я некомпетентным, остался бы работать в Конторе.

— Ага, но под моим началом. — Лэм сунул конверт в карман. — За мной должок.

— А может, они не стали глубоко копать, потому что знали, какая хрень там обнаружится, — сказал Жучара Сэм.

— Говорю же, я не доверяю этим сволочам. — Лэм встал. — Ну, не забывай о нас.

— Ты про рубашку свою забыл, — напомнил ему Сэм.

Лэм на ходу окинул взглядом парочку и добродушно сказал им:

— Про эту рубашку я никогда не забуду.

А потом целых пять минут ловил такси на вертящемся волчке дороги.

Ривер брел по дороге к «Выселкам», размышляя о стоящей перед ним задаче. Связной. Мистер Эл приехал в Апшот, чтобы выйти на связь — то ли со своим куратором, то ли с агентом. Но Ривер понятия не имел, кто из обитателей Апшота был этим человеком.

На то, чтобы вписаться в жизнь деревни, потребовалось не много времени. Поначалу Ривер представлял себе что-то вроде сюжета «Плетеного человека»[25] — местные в зловещих масках и все такое, — но оказалось, что всего-то и нужно каждый вечер приходить в паб и посещать вечернюю службу у Святого Иоанна. Жители Апшота были настроены дружелюбно, и сжигать его заживо никто не собирался.

Помогало и принятое Ривером обличье писателя. На первый взгляд у Апшота было меньше преимуществ, чем у других котсуолдских деревень: ни живописных видов, ни художественных галерей-бутиков, ни кафе, ни книжного — ни единого уголка, где могли бы собираться приверженцы высокой культуры и искусства, чтобы обсудить свои артистические наклонности и устремления. Однако же для представителей среднего класса Апшот был таким же раем, как и соседние деревни; Неделя искусств, недавно прошедшая в графстве, включала четыре мероприятия в Апшоте, а один из четырех псевдоамбаров вдоль дороги занимала гончарная мастерская, продукция которой предлагалась по беззастенчиво