День мертвых - Майкл Грубер

– Это же Ла Фамилиа Мичоакана. Они обычно не обижают женщин, если только Эль Хабали сам не разрешает Эль Кочинильо. Мне кажется, тебе лучше уехать отсюда, Кармел.

– А мне кажется, что тебе надо тщательнее выбирать дружков. А вообще, ты скоро будешь в Дефе, и там у тебя будет сколько угодно нормальных парней, не бандитов.

– Конечно, будет, – согласилась Лурдес. – Слушай, ты носишь бюстгальтеры с подкладкой? Ну эти, которые грудь поддерживают?

Она продемонстрировала тот, что облегал ее собственные безупречные формы.

– Нет, не ношу. А ты почему спрашиваешь?

– Потому что мужчинам это нравится, и ты никогда не найдешь себе парня без пары bombas. Вот моя подружка Пилар купила такой, и теперь у нее есть парень. Знаешь, а они всяко убьют твоего отца. Сальвадор сказал, что Эль Хабали очень зол на него. И на тебя тоже, наверное, потому, что ты огрела Поросенка бутылкой. Хотя было смешно, конечно. Ты чего вообще так взбесилась? Они ж тебя не насиловать собрались.

– О, ты так в этом уверена?

– Да. Эль Хабали не любит насильников, он их убивает, а перед этим отрезает им chiles. Он христианин. И делает только то, что велит Бог.

13

Мардер смотрел с террасы, как его дочь помогает Скелли и нескольким мужчинам из colonia крепить мачту сотовой связи к одной из низеньких башенок, стоявших по всем четырем углам Каса-Фелис. Внутри башен находились комнатки – неотделанные, но защищенные от непогоды; должно быть, в них собирались хранить мебель с террасы. К одной подвели электричество и трубы под мини-кухню, так в итоге и не установленную, и Скелли планировал использовать помещение под базовую станцию. Один из его «знакомых» имел выход на человека в «Телмексе», который – не задаром, естественно – готов был привязать их ячейку к системе своей компании. Как узнал Мардер, такое проделывалось отнюдь не редко, поскольку состоятельные владельцы удаленных асьенд не имели желания отказываться от современных технологий с их благами. Многим жителям colonia раздали мобильные телефоны, что было не только приятно людям, но и необходимо для эффективной организации миниатюрного ополчения и системы обнаружения угроз, на которую Скелли возлагал большие надежды.

Мардер с огромным удовольствием наблюдал, с какой свирепой сосредоточенностью его девочка загоняет в бетон болты для мачтовых скоб, успевая в процессе перешучиваться со Скелли и остальными. Она выглядела счастливой и как будто не переживала из-за вчерашней встречи с Куэльо-младшим. Мардер с интересом отметил, что пребывал теперь по другую сторону беспокойства, поскольку беспокоиться и вредно, и бессмысленно. У философии no importa madre имелась положительная сторона: человек переставал тратить энергию на беспокойство о вещах, которых не изменишь. От того, что его дочь разбила бутылку о голову Поросенка, Куэльо не станет ненавидеть его сильней, чем прежде, и в каком-то смысле это было даже на руку Мардеру. Вообще-то, ему как раз и хотелось взбесить Куэльо.

Сам он весь день работал над системой интернет-маркетинга. Несколько лет назад ему довелось редактировать книгу по этой тематике, так что сейчас особых сложностей не возникало. Малышке Эпифании было велено обойти мастерские и сделать цифровые снимки изделий, и здесь все тоже шло неплохо. Мардер поручил одной нью-йоркской фирме разработать систему исполнения заказов и вести счета с налоговой отчетностью, а еще одной, в Санта-Кларе, поставлять их продукцию в дорогие специализированные магазины в крупных городах Америки и Европы. Так теперь велась торговля на интернетизированном мировом рынке. Мардер не слишком надеялся, что с его помощью эти люди разбогатеют, но хотел по крайней мере гарантировать им более достойное существование, чем прежде, и обеспечить жильем.

Следующую неделю жизнь текла благополучно, и дом оправдывал свое название счастливого. Заработали сотовые телефоны. На грузовике с платформой им подвезли модульное здание из стали, которое затем собрали на бетонном основании и приспособили под склад с офисом. Всех домашних животных (кроме птиц) отделили от людей и перевели в загоны на северном конце острова. Заложили фильтрационное поле и протянули пластиковые трубы под водопровод. Мардер с удивлением и благодарностью наблюдал, как жители поселка сами организуются для всех этих общественно полезных работ. Скелли или Кармел задавали технические требования, местные принимались за дело и выполняли все без препирательств и неразберихи, чего, впрочем, вполне можно было ожидать от народа с тысячелетним опытом самостоятельного общинного ведения сельского и водного хозяйства.

В этот период Мардером овладела необыкновенная легкость духа, которую до эпохи мгновенных коммуникаций связывали с длительными морскими путешествиями. Случиться может что угодно, что угодно может ждать тебя в порту, но сейчас ты пребываешь в довольстве и покое. Он любил сидеть с бокалом на крыше, посматривая на огни colonia и прислушиваясь к музыке, – в зависимости от направления ветра станции могли быть разными. Со стороны бассейна доносился щебет Лурдес и ее девичьей свиты. После собеседования она стала счастливым гением дома и самым популярным человеком в школе. Все хотели дружить с будущей звездой, и это внимание не только не обратило ее в несносную задаваку, но, напротив, открыло в ней дремавшие до сей поры резервы отзывчивости. Она одалживала подругам одежду и украшения, делилась с ними секретами макияжа, которым научилась от самой Пепы, и если даже в глубине души девчонок снедала зависть, то Лурдес каким-то образом воспаряла над ней на пушистом облачке сбывшихся надежд.

По утрам Мардер нередко просыпался под плеск воды – его дочь исправно проплывала свои сто кругов в день – и смотрел сквозь приоткрытые жалюзи, как ее длинное тело взрезает гладь бассейна. Его изумляло, что у Статы оставались на это силы. Она трудилась упорнее всех, ее можно было увидеть на месте любых работ – в неизменных шортах, мокрой от пота футболке и жестяной каске с наклейкой в виде бабочки. Дочь была вполне приветлива с ним, когда они встречались за обеденным столом или на улице, но как будто совсем не стремилась наладить более тесные отношения с отцом; она словно осталась наедине с некой проблемой, но его в душу не впускала. Покидая Нью-Йорк, он хотел оборвать все связи, так что теперь не имел морального права жаловаться. Сам же и остался в дураках.

Кармел же, со своей стороны, большую часть рабочего дня была переполнена радостной энергией. Что-то в непосредственных контактах с землей и сталью, камнем, огнем, стеклом и глиной наполняло ее глупой детской радостью – она чувствовала себя счастливой, как маленькая девочка, возящаяся в куче песка. И еще было что-то такое в работе с людьми вроде Роситы Моралес, чего она никогда не получала от Карен Лю. Как будто мама снова учила ее готовить пищу с нуля, из свежих продуктов, купленных на мексиканских рынках. Да, умом она понимала, что все эти разглагольствования Лоуренса о первородной энергии жизни и моральном превосходстве нецивилизованных народов – бред собачий, но теперь эта энергия проснулась в ее собственном теле. Это противоречие между представлениями и тем, что говорили ей ощущения, раздражало ее, и она вымещала досаду на отце, первопричине всего.

И еще кое-что: вскоре после возвращения из Мехико она перестала завтракать дома, вместо этого пила кофе в крошечной хижине на пляже к северу от города. Ампаро готовила первоклассный кофе, и в Каса-Фелис было чудесно, но не весь же день напролет, черт возьми. Она купила подержанный мотоцикл, «Судзуки 250», чтобы не брать пикап или грузовик каждый раз, когда надо съездить в город или в Карденас и что-то заказать. Теперь Кармел ни свет ни заря отправлялась в лачугу Мигелито, чтобы посидеть с чашкой café con leche[104] и закусить тамариндовым torta[105] или gordita – распространенными в Мичоакане печеньями с тростниковым сахаром, она не раз пекла такие вместе с матерью.

И вот теперь она сидела на своей любимой скамейке и глядела на океан, чувствуя, как встающее над горами солнце пригревает спину, как вдруг спиной же ощутила характерное странное покалывание и резко обернулась, чтобы выяснить, вправду ли на нее кто-то пялится, или она окончательно сбрендила. Оказалось, что вправду – майор Нака, хоть он и прятал глаза за темными очками-авиаторами и притворялся, будто смотрит в другую сторону.

Пойманный с поличным, он кивнул, улыбнулся и спросил, можно ли к ней присоединиться. Еле заметный жест согласия – и он уже сидел рядом. После краткого обмена любезностями – погода, море – прозвучало:

– Я слышал, у вас на острове творятся удивительные вещи. Масса работников, деньги текут рекой, грузовики едут десятками. Все под впечатлением.

– Даже армия?

– За армию не скажу. Но в округе Каса-Фелис пользуется хорошей славой. Армию больше интересуют, если можно так выразиться, ваши косвенные отношения с местными бандами. К примеру, мы находим довольно любопытным, что обитателей Каса-Фелис, в том числе и вас, обычно сопровождают машины с вооруженными головорезами. Одна такая как раз стоит на дороге.