Острая стратегическая недостаточность - Анатолий Вассерман

Для решения же задач, связанных с формированием инновационной экономики, России надо до 2020-го года производить не менее 20 тысяч тонн ниобия в год. Современные ниобиевые возможности России – всего около 2 тысяч тонн в год, а темп их развития катастрофически отстаёт от мирового.

Лидер мирового производства ниобия – Бразилия (почти 80%). Лидеры потребления – США, Япония, Китай, Бразилия…

УДУШАЮЩАЯ МОНОПОЛИЯ

Как видно из описания свойств лишь немногих особо ценных металлов, контроль производства РЗЭ фактически оборачивается контролем всей мировой промышленности. Не удивительно, что Китай – со своей многовековой традицией многоходовых стратегий – добился этого контроля.

Правда, в самом Китае запасы РЗЭ невелики. Зато велики запасы дешёвой рабочей силы и готовности загрязнять свою природу. Китай сосредоточил на своей территории получение РЗЭ из руд, свозимых со всего света. Работа тяжёлая и грязная. Поэтому Китай ценовой конкуренцией вынудил большинство других производителей свернуть деятельность или перенести её на китайскую территорию (как перенесено туда же множество иных производств – прежде всего из Соединённых Штатов Америки, но затем и из других стран, всё ещё именующих себя развитыми). Сейчас Китай – практически монополист по многим РЗЭ. И, как всякий монополист, старается диктовать условия.

Ещё отец китайских реформ Дэн Сяопин сказал: у Ближнего Востока есть нефть, у нас – редкоземельные элементы. Только недавно западный мир ощутил, сколь глубоко и дальновидно это высказывание.

Те самые страны Ближнего Востока с помощью нефти сумели повергнуть в энергетический шок весь западный мир в 1973-м году, когда объявили эмбарго и с его помощью добились больших политических уступок со стороны стран запада. Именно благодаря поводу для эмбарго – Войне Судного дня – египетский лидер Анвар Садат не только упрочил своё положение в стране, даже невзирая на поражение в начатой им войне, но и надолго сделал Египет лидером всего арабского мира.

Подобие 1973-го года повторилось в 2011-м. Китайская Народная Республика не объявила полное эмбарго, но фактически почти провела его. Если в 2005-м году экспорт редкоземельных элементов составил порядка 66 тысяч тонн, то в первом полугодии 2011 года 14–15 тысяч тонн. Причём нашлось дипломатическое объяснение – ужесточением экологических стандартов. Действительно, вследствие экономии на технологических усовершенствованиях ради ценового демпинга экологические осложнения, если можно так выразиться, от добычи собственных руд и выделения из привозного сырья РЗЭ в Китае не сопоставимы ни с какой добычей, ни в какой стране мира.

Китайское металлургическое эмбарго 2011-го года – пока далеко не столь жёсткое, как арабское нефтяное 1973-го. Но скорее всего нынешнее ограничение экспорта – только пробный шаг руководителей Поднебесной империи.

Безусловно, Китай вообще старается поставлять не сырьё (при всей сложности извлечения и разделения РЗЭ они всего лишь сырьё для других отраслей), а высокотехнологичные товары, сегодня практически невозможные без РЗЭ. Чем масштабнее разворачиваемые в Китае (и благодаря инвестициям из-за рубежа, и на собственные заработки) производства, тем меньше доля РЗЭ, остающаяся невостребованной внутри страны и доступная для экспорта.

Но всё же на первый план выходит политика. Стоило Японии слегка ужесточить позицию в отношении спорных островов, как Китай мгновенно перекрыл экспорт РЗЭ, жизненно необходимых экономике Страны восходящего солнца.

Очевидно, Китай и дальше будет жёстко влиять на ситуацию в мире через практически монопольное положение в добыче и частичном производстве РЗЭ. Эксперты прогнозируют, что мировая промышленность в ближайшей перспективе будет испытывать острый дефицит сразу в семи химических элементах: диспрозии, европии, лантане, неодиме, празеодиме, тербии, иттрии. В свою очередь комиссия Европарламента два года назад обнародовала список уже 14 РЗЭ, без которых экономика ЕС будет разрушена.

В поисках решения возникшей проблемы, развитые страны начали лихорадочный поиск новых источников РЗЭ. В первую очередь речь идёт о рециклинге – переработке отслужившей свой век электроники. Уже сейчас в Германии, например, этим путём получают 1% РЗЭ, используемых в промышленности страны. Но даже самые большие оптимисты считают: в обозримой перспективе удастся довести эту долю только до 10%. То есть рециклинг не даёт стратегического результата.

Другим путём пошли японцы. Они намечают экспериментальную добычу РЗЭ на океанском дне с помощью новейших глубоководных роботов. Но промышленная добыча всё равно будет возможна только лет через десять.

ОЧЕРЕДНАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ДЛЯ РОССИИ

В такой обстановке у России появился уникальный шанс организовать реанимацию угасающей отечественной промышленности РЗЭ. Более того, она может стать не только источником экспортных доходов, но и локомотивом всей цепочки высоких технологий. Никакая держава в наше время не будет великой, если не будет обладать «контрольным пакетом» таких технологий.

В своё время Советский Союз бездарно использовал арабское эмбарго на поставки нефти. Тогда мы глубоко сели на нефтяную иглу – и не можем слезть с неё до сих пор. Речь вовсе не о том, что нефть добывать плохо. Речь о том, что её нужно перерабатывать, а продавать «за бугор» только продукты высокой переработки. А на выручку осваивать технологии ещё повыше.

Сегодня мы не должны снова наступить на те же грабли. Нужен совершенно новый подход, основанный на комплексном освоении сырья, глубочайшей его переработке, максимальном использовании у себя. Он неизбежно будет включать стратегические союзы с другими развитыми странами – и с обладателями нужных нам технологий, и с потребителями нашей продукции.

Кратко рассмотрим наши нынешние возможности добычи РЗЭ.

КОМПЛЕКСНЫЕ РУДЫ

Сам факт редкости и рассеяния вынуждает добывать значительную часть РЗЭ попутно с другими, более концентрированными, видами сырья. К сожалению, ещё в советское время ведомственная разобщённость зачастую приводила к разработке большинства месторождений всего на один вид сырья: львиная доля ценностей оставалась в отвалах. Например, уникальное хибинское месторождение начали осваивать комплексно, но потом сосредоточились на фосфорных удобрениях, так что отвалы Кировского горнообогатительного комбината (ГОК) можно сейчас рассматривать как самостоятельное месторождение алюминия и десятков других полезных ископаемых. Невидимая рука рынка не только не улучшила, но ещё обострила обстановку.

Едва ли не единственный РЗЭ, образующий самостоятельные месторождения с высокой концентрацией целевого элемента в руде – титан. Но в России титановую руду почти не добывают: почти весь металл (и краску на его основе) производят из импортного сырья. Концентрат поступает на заводы из россыпных месторождений Украины, хотя по запасам титановых руд Россия занимает одно из ведущих мест в мире. С распадом СССР у новых хозяев не возникло желания вкладывать деньги в организацию добычи руды в России. Ведь вместо геологической разведки гораздо выгоднее прокручивать деньги за рубежом.

Титан в России добывается только на Ловозерском месторождении в Мурманской области. Руда здесь комплексная: в ней содержатся титан, церий, лантан, ниобий, тантал. Из концентрата получают около двух тысяч тонн двуокиси титана в год. Все остальные крупные месторождения титана России не используются, так как нуждаются в детальной разведке, технологических испытаниях и геолого-экономической оценке.

Значительная советская добыча скандия целиком опиралась на комплексную переработку других видов сырья. Рудник на базе железо-уранового Желтореченского месторождения Украины называли за рубежом крупнейшим производителем скандиевого сырья. После распада СССР предприятие акционировано и треть его акций принадлежала американской компании Ashurst Technology Ltd. С 1993-го года предприятие производило алюминий-скандиевый сплав, производственная мощность оценивалась в 900 тонн в год, но реальный выпуск не превышал десятков тонн. В 1995-м году предприятие закрылось. Очевидно, американцы умышленно прикрыли уникальный комбинат.

Украина – самостоятельное государство. Её отношения с Россией крайне нестабильны и непредсказуемы. Поэтому России приходится рассчитывать на другие источники. Такие источники есть. Скандий сейчас накапливается в многочисленных отходах производства. Например, в красном шламе – отходе переработки бокситов – на тонну сырья остаётся 100 граммов скандия, в пироксеновых хвостах железорудных месторождений – 150 граммов, в титановых шлаках – 200 граммов, в шлаках вольфрамового и оловянного производства – 250 граммов. При отработанной технологии и цене оксида 800 долларов за килограмм дополнительное получение скандия может резко увеличить рентабельность производства алюминия, железа, вольфрама, олова, урана.