Здоровый эгоизм. Как перестать угождать другим и полюбить себя - Эмма Таррелл

будут отдавать девушке свое пальто, покупать ей цветы или платить за такси, а если мужчина настоящий джентльмен, то он даже может посмотреть романтическую комедию вместе с ней. Но эта персона оставляет им не слишком много места быть «настоящими» мужчинами, и я не имею в виду жесткими и мужественными, я имею в виду неидеальными, со своими эмоциональными нуждами.

Мэтт

Мэтт был угодником-Тенью, но, как оказалось, не самым лучшим: продержаться в роли долго ему не удавалось. Когда он оставался в одиночестве, он шел в паб и покупал рюмочку, когда чувствовал себя неуверенно, он заваливал кого-то еще комплиментами. Он бомбардировал своей любовью, вниманием, щедро одаривал относительно незнакомых людей и гордился тем, что отказывался от ответных жестов. Но у него не получалось довести начатое до конца, и он неизбежно начал обижаться на людей, которые принимали его любовь на таких эгоистичных, односторонних условиях.

Он работал фандрайзером в благотворительной организации и был очень хорош: очарованием он пробирался в карманы богатых компаний и возглавлял команду обожающих его учеников. На романтическом фронте он был не так успешен, часто втягивался в разочаровывающие связи на одну ночь, сложные служебные отношения или мимолетные интрижки с замужними женщинами. Он был серийным «классным парнем на первом свидании» и у него был к этому талант. Для него пару часов побыть остроумным обворожителем было легко, и так он не рисковал обнаружить другие свои менее очаровательные черты. Он умел быть беззаботным развязным парнем, веселым и общительным, заинтересованным и внимательным. Он влюблял девушек в себя на один вечер, обменивался с ними номерами и обещаниями, но никогда больше им не звонил, потому что никак не мог продолжать шоу на втором свидании.

Смысл жизни Мэтта состоял в том, чтобы делать окружающих, в первую очередь женщин, счастливыми. Его мать была убита горем, когда его отец ушел, и он заботился о ней и младшей сестре как мог, всегда стараясь обрадовать или рассмешить их. Ему было только двенадцать, но мама говорила, что он «в доме мужчина» и ее «рыцарь в сияющих доспехах», и он делал все, что мог, чтобы соответствовать этим титулам.

Он имел репутацию джентльмена, каждый, кто был с ним знаком, знал, что он придерживает двери, уступает место и помогает носить сумки. Он настаивал, что именно он будет платить, когда приносили счет, водил своих племянниц покупать платья на выпускной и присматривал за кошкой соседки, когда она куда-то уезжала. Если женщины были счастливы, он был счастлив. Тогда он нравился себе и на более глубоком уровне чувствовал безопасность, будучи их героем, джентльменом, которым его воспитывали. Ощущение безопасности, однако, всегда было недолгим. Он понимал, что не был искренен в своих стараниях угодить или, по крайней мере, что был честен не до конца, утаивал что-то. Когда его соседка возвращалась домой, он злился, если она не приглашала его выпить. После похода по магазинам с племянницами он чувствовал себя отвергнутым, если после этого они решали навестить друзей на следующих выходных.

Будьте осторожны со своими желаниями

«Будьте осторожны с тем, как вы преподносите себя», – предупредила я его однажды. Мэтт держал бизнес по одариванию людей счастьем, и он рекламировал свои услуги баннером, на котором могло быть с успехом написано: «Если вы счастливы, то и я счастлив». Люди, принимавшие его предложение, ожидали, что он будет охотно угождать им, ведь именно это и говорилось в рекламе, и они были сбиты с толку, когда поток его щедрости иссыхал или он выставлял им большой эмоциональный счет. Мэтт привлекал дружбу и отношения, обещая неограниченное одностороннее внимание и удовольствия. Он начинал с рыцарства и лести, вел себя наилучшим образом, чтобы купить внимание женщин на время, но неизбежно начинал обижаться на них за то, что они не могли разглядеть его лицо через маску, и в итоге он отворачивался от них и лишал своей любви. Когда он прекращал угодничать перед ними, они удивлялись и расстраивались (естественно), и это укрепляло его веру в то, что только его угодническая версия приемлема. Как только они больше не были счастливы, Мэтт тоже не мог быть счастлив, и он переключался на кого-нибудь еще.

Если мыслить реалистично, искренний слоган Мэтта мог содержать надпись: «Если вы не счастливы, то я не могу быть счастлив», но это, пожалуй, привлекало бы меньше клиенток.

Как вы «рекламируете» себя?

Что ваш слоган говорит о вас?

Что вы неосознанно предлагаете окружающим? Как вы обещаете угодить людям? Подумайте об искренних, настоящих отношениях, которые вы хотели бы предложить, в которых были бы собой, а не исполнителями желаний. Что вы хотите предложить такое, чтобы принимало в расчет и ваши нужды, и нужды другого человека? Если мы можем рискнуть привлечь людей тем, кто мы на самом деле есть, не прячась за красивым фасадом, то в нашу дверь будут реже стучаться, но те, кто постучится, будут подходящими нам людьми, достаточно устойчивыми, чтобы удовлетворять свои потребности и быть рядом с нами, принимая наши потребности. Перепишите свой слоган и гордитесь тем, что предлагаете.

Идрис и Мэтт оба старались быть такими, какими, по их мнению, люди хотели их видеть. Они вели себя так, чтобы закрыть свои потребности и чувствовать себя частью стаи. Если детьми мы никогда не чувствовали защиты стаи, то могли бы научиться жить без нее и найти другие способы оставаться в безопасности. Если наши чувства никогда не были важны, то из стремления защитить себя мы можем решить, что нам все равно. В случае со многими моими клиентами-мужчинами именно так и зарождается Резистор.

Поучительная история

Знакомая фигура в моем терапевтическом кабинете – мужчина, ошеломленный шоком после развода.

Это не редкая история: мужчина, который много работал годами, платил по счетам дома, продвигался по работе и вдобавок зачастую с малого возраста чувствовал ответственность за кого-то еще. Он выживает под давлением показывать результат, сопротивляясь эмоциональной ответственности за отношения в своей жизни. Стараясь уйти от домашних обязанностей, он жаждет свободы и независимости, веря, что заботиться о себе будет бесконечно проще, чем заботиться о всех остальных

В случае одной из пар, с которой я работала, таким был мужчина, который жаловался, что должен быть «сиделкой», когда его жена уходила куда-нибудь на один вечер, хотя речь шла о его собственных детях. Если она предлагала ему сходить с детьми в парк на выходных, он реагировал так, будто ему это навязывают, бубня: «Папа сегодня работает