Отрок. Внук сотника (Часть 1-2) - Евгений Красницкий

— Ну вот, а она — Ма-кошь — мать удачного жребия, счастливой судьбы. Поэтому и сватаются, и сговариваются о свадьбе в Макошину неделю.

— Понятно, богини судьбы у всех народов есть: парки, норны, Фортуна. Некоторые из них пряхи, прядут нить человеческой жизни.

— Так и Макошь тоже пряха и вообще хозяйка всех женских работ, только для этого у нее второе имя есть — Пятница. Двенадцать пятниц в году, по одной в месяц — ее дни. А осенью — целая неделя, от последней пятницы октября, до первой пятницы ноября.

— Вот, значит, почему ее христиане в Параскеву Пятницу перекрестили.

— Про Параскеву не знаю, а с Велесом нам делить нечего, но и в дела друг другу встревать негоже. Нинея в чужой огород полезла, а я, дура, не поняла, обрадовалась, что новый способ лечения узнала, а это, оказывается, и не лечение вовсе.

— Ну, это ты — зря! Главное, ведь, не инструмент, а то, как им пользуешься. Вот ножом, например, можно и хлеб резать, и человека убить. Нож, сам по себе, не плохой и не хороший, все от хозяина зависит.

— Нет, не так! — Юлька даже притопнула ногой, досадуя на мишкино непонимание. — От чужого ведовства добра не будет. Нож, говоришь? А разве так не бывает, что нож в руке вывернется и хозяина поранит? Так и с чужим ведовством — лучше не связываться.

* * *

Информации для размышлений оказалось более, чем достаточно.

«Три божества: Христос, Велес, Макошь. Три их адепта: отец Михаил, Нинея, Настена. Каким-то образом я оказался связанным со всеми тремя, все от меня чего-то ждут, на что-то рассчитывают. На что? Прямо об этом сказала только Настена, но она боится, боится всю жизнь, и от психологической травмы, полученной в детстве, ей, пожалуй, не избавиться до самой смерти. Вот тебе и лекарка — сапожник без сапог.

Плюс, на ней лежит ответственность за результат более чем векового эксперимента каких-то генетиков. Юлька — шестое поколение подопытных. Ей надо вырастить дочку, дождаться появления потомства седьмого поколения… Блин! Это что же? Юльку отдадут какому-то хмырю-производителю, чтобы „осеменил“? Да я их всех… Яйца вырву, мать вашу, генетики гребаные!

Спокойствие, сэр, только спокойствие! Сюжет-то банальнейший, аналогов — пруд пруди. Начиная со средневековых легенд о чистых девах, похищаемых злыми колдунами, исполненными самых гнусных намерений, и кончая тайными биологическими лабораториями ХХ века, где ученые мужи выращивают таких монстров, каких даже Иероним Босх в кошмарных снах увидеть не мог.

Рецепт противодействия тоже обкатан и отшлифован в литературе, кино и на театральных подмостках: тихонечко собираем информацию, обнаруживаем логово злодеев и шварценегерим означенных злодеев до полной потери дееспособности. После чего автоматически наступает хеппи енд:

В молчаньи, с карлой за седломПоехал он своим путем.В его руках лежит Людмила,Светла, как вешняя заря,И на плечо богатыряЛицо прекрасное склонила.

Единственная мелочь, которая может помешать реализации Ваших, сэр Майкл, благородных намерений, это получение несовместимых с жизнью повреждений организма, в процессе вышеописанного процесса.

М-да, насчет „несовместимых с жизнью“ сомневаться, пожалуй, не приходится. Такой эксперимент может проводить только ОРГАНИЗАЦИЯ, а существовать и действовать в течение столетия может лишь ОРГАНИЗАЦИЯ СЕРЬЕЗНАЯ. И все же Настена боится, в одном ли детском испуге тут дело? Ладно, будем разбираться, а предварительных выводов два. Первый — время у меня еще есть, поскольку Юлька в детородный возраст, даже по местным меркам, войдет еще не скоро. Второй — задачи физического развития, повышения благосостояния и формирования команды остаются актуальными, без их эффективного решения мне тут ловить нечего.

Это — Настена, а остальные?

Нинея тоже боится. Во-первых, так же, как и у Настены, у нее имеются тяжелые воспоминания — убийство бабы Яги. Кстати, однажды она проговорилась и назвала ее теткой. Тематика страхов примерно та же, что и у Настены — христианское преследование. Но Нинея еще и в цейтноте. Она, как сказала Настена, не имеет права умереть, не воспитав преемницу. С Юлькой, похоже, облом — Юлькина мать Нинеины происки раскусила с первого захода.

Я-то ей зачем понадобился? Намекала на мою совместимость с Юлькой, зачем ей это? Меня-то такой вариант, как раз, устраивать должен, если старуха хочет нас свести, то „генетики“ автоматически становятся Нинеиными противниками. Юльку, конечно, к ней подпускать нельзя, но помощь от нее получить можно попробовать. Во-первых, информационную поддержку, во-вторых, чем черт не шутит, помощь в решении трех стратегических задач. Значит, будем общаться, тем более, что сама приглашала.

Отец Михаил. Этот-то ничего не боится, проверено на практике. Но боятся его начальники, боятся языческого восстания, боятся отпадения от христианства князей, боятся константинопольского начальства. А сам Михаил просто хороший человек и симпатизирует мне искренне. Вербануть не пытался, но использовать, при случае, не постесняется, несмотря на дружеские отношения. Просто не посчитает это чем-то предосудительным, для него борьба с язычеством — естественное состояние.

Кто еще в отношении меня планы строит? Дед! Но с ним все понятно — хочет сделать из меня воина, да не простого, а с перспективой выдвижения на командирскую должность. Этот уже напрямую помогает мне в решении двух задач из трех. Дед тоже, вроде бы, ничего не боится, хотя, как посмотреть. Ратнинская сотня, после последнего похода превратилась, чуть ли не полусотню. Еще два-три таких похода и мы из серьезной военной силы превратимся в обычное крестьянское поселение, к нам начнут приезжать в полюдье княжеские тиуны — собирать дань. Старики в эпидемию почти все вымерли, но мужики-то должны понимать опасность? Что-то по этому поводу предпринимается? Нет информации, но понятно, что дедовы старания могут пропасть впустую — мне просто некем будет командовать.

Итак, имеются четыре субъекта управления, пытающиеся как-то на меня повлиять. Что их объединяет? Страх? Нет, пожалуй, если страх и есть, то у каждого свой и между собой они не пересекаются, зачастую, даже противостоят друг другу. Например, страх Настены и страх начальства отца Михаила: она боится христиан, оно боится язычников. На негативе анализ не выстраивается, попробуем на позитиве.

Дед хочет сделать из меня воина с задатками лидера. Допустим, это у него получается. Настениным намерениям это противоречит? Нет, влиятельный человек, имеющий за спиной реальную силу, для Юльки — прекрасная защита. Значит намерения деда и Настены, в общих чертах совпадают.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});