Наркомэр - Николай Аникин

Кожемякин молчал.

— Придется посетить этот уголок природы. Что скажете по этому поводу? Согласны?.. Тогда я приму ванну… Выпью чашечку кофе, если позволите…

Кожемякин не возражал. Если Леонидову нужно попасть в офис Рябоконя, то это можно организовать. Совсем не нужно проникать в тоннель. Достаточно проникнуть еще раз в контору и там подключиться к системе, если она существует. Или можно попытаться обнаружить компьютер, который мог оказаться просто незамеченным. Ведь они же не были той ночью в кабинете директора, а там тоже может находиться эта штуковина. Но если и на этот раз след не будет обнаружен, тогда он не знает, как поступить. Тогда электронная версия операции отпадает. Придется надевать калоши и месить ими грешную землю. Надо внедряться внутрь, но как? Просто так, в лоб? Никто даже разговаривать не станет. Не те времена, чтобы можно было заставить через другую организацию принять на работу человека. Сейчас это делается иначе…

Михалыч сидел за столом, вытянув ноги. Леонидов плескался в ванной. Через полчаса он вышел и принялся завтракать. У него перепуталось внутреннее расписание из-за смены часовых поясов. На самом деле был уже обед. Кожемякин от предложенного кофе отказался.

Еще минут через пять Леонидов имел работоспособный вид. Он поставил на стол пластиковый чемоданчик, вернулся к двери и проверил замок.

Внутри чемоданчика оказался портативный компьютер «ноутбук». Леонидов отключил телефон и подключил вместо него собственный прибор.

— Так, что мы здесь имеем, — произнес он, вставляя дискету.

На дисплее высветился текст на иностранном языке.

— Вот даже как? Интересно… И все это находилось под косметичкой?

Кожемякин промолчал.

— Я согласен с вашими выводами и считаю дискету обыкновеннейшей «дезой». Слишком просто она хранилась. Кроме того, в ней не содержится данных, прямо свидетельствующих о нарушениях налогового законодательства. Скорее всего это студенческая работа. Перевод финансового документа на иностранный язык. Здесь не содержится и намека на конкретную организацию… Сейчас посмотрим, имеются ли в Интернете подобные документы, — и он умолк, целиком отдавшись манипулированию клавишами.

— Вот! Точно! Мы не ошиблись! Есть такое дело! Стоило спросить, и нам ответили. Буква в букву, цифра в цифру. Обыкновенный образец из студенческой библиотеки. Просто замечательно. Поэтому полностью отпадает даже намек на «черную» бухгалтерию. Либо еще на какую-либо.

— А справка? Там написано обо мне…

— Ну, это же и так известно. Это же очевидно. Вас хотели втянуть в игру по собственным правилам. Другая сторона могла предполагать, что Мартын имеет отношение к спецслужбам. Надеюсь, это не та самая дискета? Вы скопировали ее?

— Да. Это копия. Дискета не была защищена от копирования и оставлена на месте.

— Вот видите. С вами играли. Вас специально затягивали. И если там определили, что кассетой уже кто-то пользовался, плохи наши дела. Они пока что не вышли на нас, но в скором времени смогут. Нужно срочно выводить оттуда своих людей. Причем так, чтобы та сторона не заподозрила. Можете вы с ними связаться?

Кожемякин вынул сотовый телефон. Стоит лишь набрать номер, и Мартын возьмет трубку. Таково условие.

— Не советую. Он может быть под наблюдением. Придумайте что-нибудь другое. Нужно сделать так, чтобы даже тени подозрения не было.

Мозг у Михалыча напрягся. Что можно придумать, чтобы не бросалось в глаза? Нет ничего лучше, когда это делают перед самыми глазами.

— Мартын — лейтенант запаса. Если вызвать его повесткой, через работу… А еще лучше — устроить представление. У них же там человек по гражданской обороне есть, за военно-учетную работу отвечает. Его тоже можно привлечь. Самим надеть военную форму… Чиновник из военкомата прибыл за лейтенантом, чтобы привлечь того на военные сборы.

— Вот вы и займитесь. Только не тяните с этим. Еще лучше, чтобы он сам не знал о существе происходящего. Может, по-настоящему призвать его на сборы?

Михалыч расстроился, услышав эти слова. В планы Мартына не входило поступать на военную службу. Тем более он не мечтал попасть когда-либо на военные сборы. Зато он получит заработную плату от предприятия, на которое поступил совсем недавно.

Михалыч вынул мобильный телефон. В этом деле мог бы помочь начальник РОВД Иванов.

— Здравия желаю. Где ваш начальник? Все еще в отпуске? Товарищ по службе беспокоит. Кожемякин моя фамилия…

Вскоре послышалась знакомая речь. Подполковник только что вышел из отпуска и принимал соболезнования по поводу быстрого его окончания. Поздравлять с выходом из отпуска на его должности считалось плохим тоном.

— Тем не менее я рад, что ты вышел, — произнес Кожемякин. — Без тебя мне край. Помнишь меня? Не забыл? Подробности при встрече… Надо срочно призвать на военные сборы Мартына Фиделя Хуановича, лейтенанта запаса. Есть у тебя человек в военкомате? Вот и хорошо. Надо призвать его прямо сейчас.

Иванов мог многое. Он помнил, что благодаря Кожемякину выбрался из Матросовки, где два срока подряд ходил в капитанах, занимая должность оперуполномоченного. Прошлое лето круто изменило его жизнь. Теперь он подполковник и начальник районного отдела.

— Увези его оттуда сам. Вместе с сотрудником военкомата. От меня передай привет и скажи, что так надо. Что это в его же интересах. Договорились? Прямо сейчас. Брось все дела. Я тебя очень прошу. Еще передай, что в течение сборов он будет получать заработную плату, так что в принципе он ничего не теряет. Звони… Записал номер? Ну, пока… Пусть свою машину передаст тебе вместе со всеми документами. Она еще пригодится… Действуй…

Михалыч отключился. Мартын утром, доставив к речному порту Леонидова и Михалыча, высадил по пути Бутылочкина и поехал на работу. Он едва успевал к началу рабочего дня. И вот в отношении его разыгрывается интрига. Не обижайся, Мартын. Это действительно в твоих интересах.

В логове зверя оставался еще один человек. Коля Бутылочкин. Ему тоже могла угрожать опасность. Однако без него возникнут сложности. Да и подозрение в отношении его едва ли существует. Все очень сложно. Ведь устроили же игру под названием «черная» бухгалтерия».

— Меня интересует дама. Племянница губернаторская. Безгодова Марина Валериевна, о которой я упоминал… — напомнил Кожемякин.

— Ах, эта. Совершенно верно. Упустил… Минуточку. — Пальцы Леонидова побежали по клавиатуре. — Попробуем вначале местный банк данных. Вот она. Чиста перед людьми и законом. Никаких зацепок. Теперь попробуем в центральный забраться. Пароли меняют каждый день, как будто это кого-то должно волновать. Тоже мне секрет. Судимость. Страна должна знать своих героев. Вместо этого их законспирировали. Никогда этого не пойму…

Компьютер просил подождать. Время бежало.

— Вот и Мариночка наша. Посмотри, — нахмурился он. — Обширный послужной список. Специальная школа милиции. Университет… Факультет романских языков и литературы. Вот почему они воспользовались испанским. Все очень просто. Даже банально. Страсть, низведенная до ранга повседневности.

— Узнав, что Мартын владеет испанским, она решила на этом сыграть?

— А почему нет? У нее к тому прекрасные данные. Несколько лет службы в ГУВД Новосибирска. Прекрасная карьера. Майорская должность. Оперативный уполномоченный по борьбе с незаконным оборотом наркотических веществ. Затем взятка в особо крупном размере. Однако дело закончилось лишь предъявлением обвинения. В суде оно развалилось. Осталась статья «Неуважение к суду». Шесть месяцев ареста. Легко отделалась. Интересно, чем она могла оскорбить суд?

— Теперь она здесь. Это многое объясняет. Например, то, каким образом дело Безгодова вдруг оказалось у Рябоконя. Племянница — это передаточное звено. Она теперь ведет у него всю оперативную работу. А Тюменцев у них на подхвате, вместо «глушителя». Сглаживает волны, заботится о безопасности и общественных нравах. Отводит удары сверху. Громоотвод и глушитель в одном лице…

«Громоотвод и глушитель». Сведения о губернаторской племяннице, между прочим, полностью отсутствовали в местном банке данных. Там даже не значилось, что Безгодова служила в органах внутренних дел и занимала непростую должность. Едва ли исключение подобных сведений из местного банка данных возможно без участия «глушителя».

Оба офицера продолжали обсуждать сложившуюся ситуацию. В таких обстоятельствах незаконный оборот наркотиков и других веществ мог только процветать. Он не мог идти на убыль. Ему ничто не грозило.

Кожемякинский телефон вдруг зазвонил.

— Слушаю…

Звонил подполковник Иванов. Срывающимся голосом он поведал историю. Это были драма и комедия в одно и то же время. Подполковник, созвонившись с товарищем из военкомата и выяснив ситуацию по вопросу военных сборов, уговорил того выписать повестку и съездить вместе с ним к одному запаснику на работу. Ну, надо позарез. В интересах того же человека. Хотя сам человек даже краем мозга не подозревает о нависшей над ним фортуне. Надо всего лишь прибыть на предприятие и, сославшись на то, что повестки не находят своего героя, взять того под руки и посадить в машину. На этом импровизация должна закончиться: надо действительно направить парня на сборы. Чем быстрее, тем лучше. Лучше — прямо сейчас.