Наваждение снежного рыцаря - Ева Финова

миг. Горький от моих слёз, что потекли по щекам. Тяжесть на сердце лишь усилилась от осознания, что скоро он уедет, а я останусь тут одна с грузом нерешённых проблем. Где взять силы, справиться с накатывающей тоской от одного осознания, что через несколько часов его уже не будет рядом?

— Отец, — Эл обернулся к лорду Фробби и строго продолжил, — я всегда тебя любил, что бы ты не делал, какими бранными словами меня не называл. Прошу, отплати мне и моей супруге той же монетой. Я хочу вернуться и застать ей со счастливой улыбкой на устах. Обещай мне беречь её.

— Даю тебе моё слово.

Лорд Первого Огня серьёзно кивнул. Никогда ранее я не видела его таким уставшим. Да и отчего бы? От бремени проблем, висящих на его плечах тяжким грузом?

Прогнала прочь гадкие мысли — откуда мне знать, что он успел пережить за всю свою долгую жизнь. Наверняка не один десяток сражений. И не мне судить о его характере, не узнав его поближе. Во всяком случае моя жизнь теперь была в его руках.

Краткий поцелуй на прощание и Эл поспешил скрыться за дверьми тронного зала, а мы с лордом Фробби остались одни в полном молчании. И только тихий треск пламени костра в ближайшем камине разносился по каменным стенам высокого мрачного помещения замка, хоть немного согревая в этот миг, когда в душе моей в первые солнечные дни, наоборот, бушевала снежная метель. Холод пронизывал до кончиков пальцев. Нестерпимое желание, прилечь и отдохнуть, возобладало. Я отпросилась подняться к себе наверх, напрочь позабыв о приближении времени трапезы.

Глава 29

Дни тянулись долго, ночи ещё дольше. Жизнь утратила для меня краски, стоило отряду рыцарей покинуть замок под тревожный звон колокола, звучащего с самой высокой башни, стоило Элиасу покинуть меня, закрыть дверь торжественной залы.

К сожалению, Тэйган не соврал, слухи о волнениях в городе дошли и до моих ушей. Служанки косились и шептались за моей спиной всё чаще и чаще, а когда одна из них передала мне записку на мограйском языке, так и вовсе сочли прокажённой. Сбегали, едва завидев.

Вот она — сила суеверного страха. Полностью необоснованного, но кому-то разве объяснишь? Кому-то разве докажешь? Когда за мной по пятам ходит ирбис и не отступает от меня ни на шаг.

Фири — моя охранница, всё время со мной. Одна только эта мысль и утешала, что я всегда смогу одеться потеплее и сбежать, переждать где-нибудь в пещерах возвращения мужа, если уж совсем станет невыносимо. Если в городе поднимется волнение и начнётся бунт.

Извинившись за принятое решение, лорд был вынужден забрать моих охранников-рыцарей и поставил их в дозор на стену, большая часть охранников крепости отбыло в составе наступательного отряда Первого Огня. И сам Фробби ун Сальфий частенько проводил вечера в моём обществе. Выискивал разные предлоги, но я то знаю, исполняет данное сыну обещание, раз не может снять охрану с постов. Так ещё тюрьма не пустовала. Ситэлию тоже нужно охранять, но только по иной причине.

Одним словом — тяжело.

Тяжело было осознавать, что рядом есть настоящая ведьма, а виновницей происходящего считают именно меня. Но я держалась ради Элиаса и ради нашего малыша, который с каждым днём требовал от меня всё больше энергии и сил. Неожиданно проснувшийся аппетит заставил меня перебороть апатию и хоть немного отвлечься. Купцы не соврали, они привезли мне много сушёных фруктов, орехи, пастилу.

Вот уж действительно по чему я успела соскучиться будучи в этих краях, так это по изюму и яблочной пахлаве.

Невольно припомнила записку торговца и заставила себя через силу проглотить еду, чтобы не поперхнуться. Каждый раз мне хотелось что-нибудь разбить, стоило лишь вспомнить. Пальцы сами собирались в кулаки, а сердце ускоряло свой бег.

Ситэлия. Она соблазнила одного из наёмных рыцарей лорда Фробби и понесла от него, а когда это выяснилось, её мать угрожала наёмнику расправой, точнее соломенной куклой, — чем не доказательство в тёмном колдовстве? Но это не главное, они вдвоём с матерью что-то сделали с этим ребёнком. Неужели всё случилось в тот самый день, когда Эл проснулся в кровати вместе с этой падшей женщиной? Неужели они думали обвести вокруг пальца стольких людей? Колдовство? Надеялись задурить разум?

Рука моя потянулась к кулону на кожаном шнурке. Отправила молитву Роузмиду о здравии любимого и снова уронила взгляд в тарелку. Торговец предлагал мне сделку — от него доказательства тёмных делишек настоящей ведьмы, чтобы оправдать меня, — а я отправлюсь вместе с ними в Могор и увижу дедушку. В этот раз они меня заверяли письменно, будто у него нет желания оставить меня на острове насовсем. Афеду лишь хочет увидеть внучку, и тогда, едва я приеду, он забудет про долг и пожелает нам счастья в семейной жизни. Главное, чтобы я была действительно здорова и счастлива.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком уж просто. Одним признанием наёмного рыцаря — проблему не решишь. Или же у них имеются иные доказательства? Но какие? Неужели они узнали, где прячется Айшесс? Неужели она не покинула Первый Огонь, ведь люди лорда прочёсывали город…

Вздохнула в очередной раз и услышала стук кружки по столу, негромкий. Сегодня мы ужинали вместе с отцом Элиаса вдвоём, охрана осталась снаружи, а слуги уже ушли, и только Фири блаженно грызла косточку, прячась под столом.

Шёл шестой день после отъезда любимого, частички моего сердца, а я и слова не проронила за всю трапезу.

— Элиас всегда был моим любимчиком, я его с рук не спускал, — наконец высказался лорд Фробби.

— Вы хорошо его воспитали, — ответила ему.

— Улыбчивый светлый мальчик, но непоседа и настоящий сорванец!

Показалось ли, но лорд чуть не пустил слезу. Почему это? Откуда такое настроение?

— А когда вернётся, то ещё много чего наворотить успеет, — бравурно ответила я.

Наступила зловещая тишина. Мы оба чувствовали, что несчастье стояло за порогом, понять бы откуда ждать удара судьбы. Сердце было не на месте. И лорд, похоже, тоже чувствовал это. Настроение у него было, как и моё, сумрачное.

Вилка чиркнула по тарелке, я вздохнула и оглянулась к двери. Позади послышались звуки борьбы, крики и вопли.

— Иола, — лорд Фробби встал с места и первым делом обнажил меч, приставленный к стулу.

— Бери с собой Фири и...

Он не успел договорить, дверь распахнулась и