Зона индиго - Наталия Кочелаева

– Растребушили у нас это дело, господа хорошие, только об этом – ни-ни, никому! Государственное преступление я теперь совершаю, что с вами об этом говорю! Был зван спецьялист, подверг меня гипнозу, на сеансе я и раскололся. Оказывается, в своем розовом детстве столкнулся я с древним, но возрожденным, могущественным, но без людей прожить не могущим разумным животным, который в мифологии остался под именем сфинкса, так и мы его впредь именовать будем…

– Альберт! – потрясенно охнул Дубов. – Вы там все с ума посходили? Какие сфинксы? Или это ты так фигурально выражаешься? Террорист там какой-нибудь засел, монстр в человеческом обличье?

– Ни-ни, какое там «фигурально»! Вот смотри: девушка твоя молчит, она мне верит. Бабье-то сердце – вещун! Позволь, я продолжу. И закипела у нас тут работа, не мне одному заделье нашлось. Трудились и футурологи, и египтологи, и особый оккультный отдел, про который нам и думать не след, не то что вслух при барышне говорить! Ну и составили на нашего зверька досье. Подняли кое-какие документы, которые и раньше видали, да не знали, как истолковать их, родимых. Вот я вам по секрету скажу…

Альберт говорил, а Лиля с Дубовым слушали, не хотели верить, но верили.

– Так наше доблестное ведомство раскрыло тайну космического масштаба. Впрочем, на тайны оно всегда востро было! Знаете, Лилечка, такой анекдотец? Нашли раз ученые мумию, а кто такой, догадаться не могут. Позвали специалиста из КГБ, тот заходит в кабинет с мумией, выходит через час и говорит обалдевшим ученым:

«Эменхотеп пятнадцатый, царствовал в восемнадцатом веке до нашей эры, умер от укуса ядовитой змеи». Ученые в шоке: «Ох, ах, как вы это узнали?» А кэгэбэшник им: «Да он сам сказал!» А вот еще один анекдот…

– Альберт, больше не надо, – мягко попросила Лиля. – Вы рассказали удивительные вещи. Но объясните, при чем здесь мой сын…

– Желание дамы – закон. Ваш мальчик понадобился сфинксу для свершения с ним мистического брака…

– Он ребенок! – вскрикнула Лиля. – Он маленький мальчик, и он болен!

– Родная моя, да поймите: этот брак не имеет ничего общего с… Я хочу сказать, с браком в смысле человеческом. Брак этот свершится, когда сольются две древние крови, и тогда сфинкс обретет возможность давать потомство. Как это должно выглядеть, я не знаю. И знать не хочу. Так вот, не исключено, что эти существа, обладающие коллективным разумом и памятью, учтут ошибки своих предков и не станут больше собачиться между собой. Возьмутся, так сказать, за ум. Последствия непредсказуемые, почему футурологов не уволят к черту, не понимаю! Но, памятуя сверхъестественные способности этих зверушек, можно ожидать… Ничего хорошего ожидать нельзя! Мое начальство мыслит категориями государственными и первым делом, столкнувшись с каким-либо явлением, решает, пойдет ли это явление на пользу отчизне, или как? Сейчас решено – или как. Брака не допустить, зверюшку уничтожить, не занося в Красную книгу!

– Это все чепуха какая-то, – начал было Дубов, но замолчал, взглянув на Лилю.

Она сидела очень прямо, строго развернув плечи и подняв подбородок, но отчего-то ясно было, что она на грани обморока.

– Я ничего не понимаю, – прошептала Лиля. Запрокинутое лицо ее побледнело и словно подернулось рябью. – Егор… Вы поможете нам найти его и спасти? И убить эту тварь, если понадобится?

– Женщины, даже самые красивые, не в состоянии мыслить государственными категориями, – пожаловался Альберт Дубову, и тот кивком подтвердил ценную мысль. – Но за это мы их и любим! Верно, Гришака? Лиля, я ваш Робин Гуд. Я вам помогу. Иначе с чего бы мне подать вам на хвост? Я буду благородным спасителем, а потом вы выйдете за меня замуж, договорились?

Дубов все это время машинально кивал, но тут очнулся.

– Ну уж нет! – возразил он с таким негодованием, что Альберт заржал по-жеребячьи и даже Лиля невольно улыбнулась. – Ты, конечно, герой и Робин Гуд, но… скажи мне, Альбертик, а почему именно тебя, крысу тыловую, посылают на подвиг? Что, у вас уж и подвига совершить некому? Все в отпуске, некого послать?

– Ох-ох-ох, кто это говорит? Рембо? Терминатор? Черепашка-ниндзя? От тыловой крысы слышу! – возмутился Альберт. – Есть кого послать, я вот тебя хоть сейчас могу! Только вот беда: кого ни посылали в Лучегорск, ни один пока не вернулся. Столько хороших бойцов извели, жуть! Самое интересное, что они живы и здоровы, только миссию свои забыли и зверушке в вечной преданности присягнули. Так что они взяли да и меня послали. Если уж я раз из этой магнитной аномалии вырвался, знать, не по вкусу я сфинксу… А кому по вкусу, правду сказать? Один я, как перст, слопает меня чудовище, никто и не заплачет!

И состряпал Шустов трогательную рожицу – губки пупочкой, бровки домиком.

Глава 9

Все вокзалы похожи друг на друга, автовокзалов это также касается. Магадан или Сочи, Москва или Саратов – везде одинаково пахнет горелым мясом из палаток с надписью «Шаурма», везде неразборчиво вещает радио, тяжело вздыхают раскаленные автобусы и курят рядом их властители-водители, а приезжий либо отъезжающий люд все торопится куда-то. Второпях все иначе – не едят, а глотают, не пьют, а захлебываются, не дышат, а задыхаются. Бросают объедки мимо урн, тащат тяжелые баулы, перекликаются, как в лесу. Шоферы стерегут приезжих, норовят тройной тариф содрать. Весело, суетливо, угарно!

Лиле немного легче стало, когда она убедилась, что и автовокзал Лучегорска в этом смысле не исключение. Может, чуть потише, чуть почище – так ведь и час поздний, ночь на дворе. С ними вместе мало народу ехало, и все люди спокойные – бабулька с сумками, мужчина с кроссвордом, две переспелые девицы, эти даже друг с другом не шептались. Слишком неприметные были пассажиры, слишком тихие, словно и не живые люди, а так – декорации.

– Кадавры, – наклонившись к ее уху, высказался Дубов. – Плохо сделаны, топорно. Смотри, бабулька на маленькую пенсию не жалуется, мужик слово из трех букв не спрашивает, девушки не шепчутся… Даже водитель какой-то ненатуральный, сидит как манекен.

– Тебе тоже кажется, что они ненастоящие? – невесть чему обрадовалась Лиля.

– Не пугайте меня, – влез Альберт. – Люди как люди. Вот если бы они на нас смотрели и глаза бы у них зеленым светились, тогда да… Я вот в одном фильме видел…

Шутки шутками, но на конечном пункте невеликая толпа пассажиров рассосалась слишком уж незаметно. Растаяли в теплом мраке девицы, деловито утопала, ступая войлочными ботинками, бабуля, а угрюмец с кроссвордом задремал вроде бы, так и остался в автобусе. Водитель не возражал, его и не видно было, водителя-то, только над его местом время от времени вспыхивал ленивый огонек сигареты. Лиля проскочила выход с колотящимся сердцем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});