Война ордена - Бен Каунтер

— Я шел от самого Палатиума, — продолжал Сове­лин, не поднимая глаз от пола. — Мы сражались бок о бок с Имперской Гвардией, пока нас не предали Носи­тели Черной Чаши. Тогда мне пришлось пробиваться к побережью и отслеживать перемещения зеленокожих.

— Я никогда не думала, что ты сумеешь хоть в чем-то сравниться с прочими членами дома, — произнесла графиня. — Мне мыслилось, ты окажешься бесполез­ным для нашего мира и всегда будешь держаться в сто­роне от огней битвы. И уж точно я никогда бы не по­верила, что тебе удастся вырваться из Палатиума, когда этого не смогли даже такие люди, как мой супруг.

Лорд Совелин поежился, не зная, как правильно от­ветить.

— К сожалению, моя госпожа, — произнес он.

— Но ты выжил. Так скажи, какие вести ты принес?

— Госпожа, я прятался на берегу и наблюдал. Ждал орков. И они пришли. Они ломились сквозь джунгли словно… словно одно огромное чудовище, сметая со свое­го пути могучие деревья. У заброшенной пристани мне удалось найти старое судно, едва держащееся на плаву, и на нем я поспешил отправиться к Хирогрейву. Зеле­нокожие уже вышли к морю, хотя их изрядно потрепала Имперская Гвардия. Нет никаких сомнений, что ксеносы скоро вторгнутся на Хирогрейв. И это вопрос ближай­ших дней, моя госпожа.

Графиня погрузилась в молчание. Она отвернулась к окну и взглянула на город, чьи улицы были охвачены пожарами, расчертившими тьму сложным огненным ла­биринтом. Засуетились дети, поправляя длинную траур­ную вуаль, ниспадающую по черному платью. У дальней стены, время от времени выпуская струйки холодного пара, расположились портативные ювенантные модули, более новые и менее эффективные, нежели те, что были установлены во дворце.

— Посмотри на меня, Совелин, — произнесла Исме­нисса.

Лорд поднял голову, но все еще не решался встре­тить ее взгляд.

— Неужели ты пересек весь Неверморн, а затем и море, после чего отчаянно добивался разрешения под­няться на мою яхту только для того, — сказала графи­ня, — чтобы сообщить, что все мы обречены?

— Нет, моя госпожа. Я прибыл, чтобы сообщить, ко­гда появятся зеленокожие. Если встретить их на берегу, мы сможем прогнать врагов прочь. В момент высадки они будут наиболее уязвимы.

— Я знаю это, Совелин. И это с самого начала был единственный реалистичный план по защите Хирогрей­ва. Но посмотри сам!

Исменисса указала на простершийся под ними го­род. Проследив за ее взглядом, лорд увидел языки пла­мени, пылающие во мраке. Внезапно мощный взрыв со­тряс один из погруженных в темноту шпилей, и здание начало заваливаться набок, точно подрубленное дрово­секом дерево.

— Граждане Хирогрейва обезумели от страха, — про­должала она. — Сумасшедшие пророки слоняются по улицам, предвещая конец света, и им верят. Даже ма­лейшая сплетня способна толкнуть людей на мятеж. Те­лохранителям пришлось запихать меня эту проклятую летающую штуковину, потому что они уже не могли обеспечить безопасность в моем собственном тронном зале. И с каждой минутой, Совелин, число убитых рас­тет… убитых! Они кучами лежат на улицах. Войска, все еще верные дому, уже не способны навести порядок. С тех пор как Стражи погибли в Палатиуме, нам недо­стает людей, чтобы одновременно давить беспорядки и сражаться с орками на побережье. Это просто выше на­ших сил.

— Похоже, госпожа, теперь вы убеждаете меня, что все мы обречены.

— Все-таки встреча с зеленокожими серьезно повли­яла на тебя, Совелин, — строго посмотрела графиня на своего молодого родственника, — Ты совсем забыл о ма­нерах. Я не виню тебя за то, что ты принес скверные вести. В конце концов, это твой долг. Но как я могу отрицать, что они не обещают нам ничего, кроме ката­строфы? Кажется, ты также упомянул о Черной Чаше?

Совелин вздохнул.

— Даже не знаю, — произнес он. — Я сбежал от них.

— Проще говоря, ты, сверкая пятками, побежал к морю. И даже не попытался остаться и принять бой.

— Госпожа, к тому моменту я остался один! Я по­нимал, что мне нечего им противопоставить. Поэтому я сосредоточился на том враге, которого мы можем одо­леть и собственными силами, — на зеленокожих.

Графиню его слова определенно не впечатлили.

— Черная Чаша обречена, — сказала она. — На наш зов откликнулись Воющие Грифоны. Когда-то давно они поклялись уничтожить Носителей. Но зеленоко­жие остаются проблемой.

— Мой госпожа, — произнес Совелин, — прошу раз­решения откланяться. Когда яхте снова понадобится дозаправка, я хотел бы сойти на землю. Я отправлюсь к морю и сделаю все возможное, чтобы организовать оборону. Это лучший шанс одержать победу над орками. Возможно, мне удастся набрать ополченцев в при­брежных городах. Во мне кровь рода Фалкен, на мне форма Стража. Быть может, мое личное присутствие поможет что-то изменить.

— Что именно, лорд Совелин? Исход битвы или твой собственный статус? Неужели ты думаешь, что, попытавшись встать на пути орков, ты как-то иску­пишь свое позорное бегство от Черной Чаши?

Совелин распрямился во весь рост, и усталость не позволила ему сдержать гнев.

— Госпожа, я чуть не погиб! — закричал он. — Я сно­ва и снова оказывался на самом краю смерти. Мне при­ходилось ползать в зловонной грязи, чтобы не попасться на глаза зеленокожим. Я шел и днем и ночью, чуть не утонул, пока пытался добраться до Хирогрейва, чтобы защитить свою планету и свой род! Чего еще вы от меня хотите?

Графиня посмотрела на Совелина поверх собствен­ного царственного носа, оставшись совершенно равно­душной к этому эмоциональному взрыву.

— Мне хотелось бы, лорд Совелин, чтобы погиб ты, а на твоем месте сейчас бы стоял мой муж — один из глав­нокомандующих ванквалийскими Стражами. Да, именно этого. Так что можешь проваливать на свое побережье, раз уж именно так собираешься окончить свои дни. А я должна остаться и сделать все возможное, чтобы мои лю­ди перестали убивать друг друга в страхе перед орками, которые еще даже не появились.

Лорд Совелин не ответил. Он только поклонился, развернулся на каблуках и вышел из импровизирован­ного тронного зала, оказавшись в кают-компании, от­куда мог сойти на землю при следующей остановке.

Графиня же вновь повернулась к окну и посмотрела на город. Там, далеко внизу, по-прежнему продолжали полыхать улицы улья.

Корабль ксеносов спускался сквозь листву, откусы­вая ветви своими черными стальными челюстями. Вспо­лохи непрекращающейся бомбардировки отбрасывали странные тени на его переливающийся темный корпус.

Внутри челнока, расположившись в кокпите, сидел Лигрис. Испытывая самые дурные предчувствия, он все-таки воспользовался разрешением на вылет. Никто из

Испивающих Души не верил, что Евмен и в самом де­ле позволит технодесантнику вернуть их на борт «Сломанного хребта». Все видели за этим шагом очередную уловку предателей. Только Сарпедону удалось убедить Лигриса воспользоваться этим изготовленным неведо­мой расой челноком, спрятанным в глубинах «скиталь­ца», и вылететь к болотам Ванквалиса, рискуя угодить под огонь орудий.

Испивающие Души, стоящие в гнилой воде, сорва­лись с места, направляясь к кораблю, зависшему на вы­соте груди; генераторы антигравитации, изготовленные ксеносами, позволяли машине парить в воздухе, даже не­значительно не тревожа поверхности воды. Вскоре пер­вый десантник уже подтягивался, чтобы забраться в гру­зовой отсек челнока.

Последним собирался подняться на борт Сарпедон, наблюдавший за посадкой своих Астартес, — корабль ксе­носов не был вооружен и обладал весьма слабой броней, поэтому эвакуацию следовало проводить максимально быстро и не дожидаясь, пока 901-й или Воющие Грифоны решат испытать на них тяжелое вооружение. Командор не испытывал ни малейшей радости от осознания своей уязвимости — космические десантники никогда не под­вергали себя такому риску, но выбора не было.

— Надеюсь, Сарпедон, что это того стоило, — заме­тил Люко, чей отряд выполнял функции прикрытия, готовясь дать отпор и штрафникам, и Воющим Грифо­нам, если те подберутся достаточно близко, чтобы по­мешать отлету.

Командор покосился на стоящего рядом с ним капи­тана. Тот придал лицу предельно воинственное выра­жение, словно наслаждался происходящим. Сарпедон же не чувствовал подобной самоуверенности.

— Орден должен выжить, — произнес он. — Мы и без того принесли слишком много жертв.

— Нет, Сарпедон, больше никакого ордена. Он умер, когда ты прикончил Горголеона. У нас остались только принципы, ради которых мы сражаемся и умираем и без которых превратились бы всего лишь в одну из много­численных банд отщепенцев, убивающих людей без вся­кого повода. Евмен не верит в то, во что веришь ты. И если он получит власть, Испивающие Души прекра­тят свое существование.

— Если мы не станем сотрудничать с Евменом, нас будут преследовать, точно дичь, и в конце концов при­кончат на этой планете, — возразил Сарпедон. — Разве лучше будет умереть?