Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У бортика я всегда имела пусть на пять минут, но свою точку. А в зале я люблю, когда нет свободного места и мне надо стоять. Нет ничего лучше, чем стоять опершись о стенку, — это означает, что все билеты проданы. И на своих уже не столь резвых ногах я могла стоять и стояла и по два с половиной, и по три часа, но, честно говоря, можно стоять сколько угодно. Игорь Александрович Моисеев на своих спектаклях никогда не садился, он и в девяносто всегда стоял в проходе.
Изменилось и чувство зала. В спорте и в театре — разные ощущения зала, который дышит за спиной. В спорте я на него не обращала внимания, все сконцентрировано на том, как спортсмены катаются. А здесь я все время слушаю зал, очень внимательно слушаю. Забрало или не забрало их действо? Зал каждый день разный, но и спектаклей одинаковых не бывает. Каждый раз он немножко другой, и я это тоже сразу ощущаю. Энергетика, идущая со сцены, сразу определяет уровень восприятия спектакля. Есть в моем деле какая-то метафизика. Откуда что идет, какие волны? Но они действительно есть. Почему ты сразу понимаешь — это всерьез или это обман. Если всерьез разыгрываются и трагедии, и скандалы, и драки, тебя сразу захватывает. Если наигранно — нет.
Ледовый театр-3
В 1990 году мы поехали в Америку. Там наши шестимесячные гастроли организовала одна известная в ледовых шоу фирма. Тяжелые, изматывающие переезды. Мы мотались по Штатам в автобусах, в них же в дороге и спали. Ребятам приходилось нелегко: каждый день новый город. В этой фирме прежде работали свои труппы, но сейчас их нет. Старинная компания, устраивающая десятки гастролей в стране. Они-то и занимались представлением «Торвилл — Дин энд Рашн Олл старз». Я спорила, страдала насчет величины букв «рашн олл старз» на афише. Я не давала покоя буквально никому, за каждый сантиметр слова я боролась до последней капли крови. Зрители приходили, конечно, на Торвилл — Дина, а уходили, как мне казалось, унося в своих душах «Олл старз» — «Все звезды». Мы очень старались. Наша программа сначала была выстрадана, а потом и выстроена. У нас не было громких имен, во всяком случае таких, как Торвилл и Дин, но мы работали на очень высоком уровне. К тому же Торвилл — Дин в Америке не так популярны, как в Англии и в Австралии, хотя они и провели там не одно турне. Но американцы любят американцев, в отличие от русских, которые испокон веков преклоняются перед иностранцами. Народу собиралось на представлениях немного, от пяти до восьми тысяч, поэтому импресарио провели большое совещание, куда пригласили меня и Могилевского. Дин отказался от своей доли прибыли ради того, чтобы довести гастроли до конца. Дворцы же в Штатах огромные, двадцатитысячники, а дело наше новое, нераскрученное, тем более то, что мы показывали, они еще не видели, до нас так еще никогда никто не выступал, а зритель подобных шоу любит привычные образы. Поэтому не всегда даже ползала собиралось. Двадцатитысячник вообще тяжело заполнить — это удается только Тому Коллинзу, у которого в шоу выступают все олимпийские звезды, буквально все. Тридцать человек, и все тридцать — чемпионы. Теперь есть еще один подобный коллектив, в нем, кстати, работают Катя Гордеева и Илюша Кулик, он называется «Старз он айс» — «Звезды на льду», принадлежащий крупнейшей корпорации IMG, имеющей возможность своих звезд раскручивать.
Мы начали свои выступления зимой, в самое неудобное время, сразу после Рождества, когда люди от праздников отдыхают. Но гастроли шли бодро, пусть и не собирая огромных залов. У нас состоялись прекрасные премьеры. Мы работали в «Мэдисон Сквер-гарден» — главном зале Америки. Мы работали в Голливуде, в голливудском театре. Вот там мы имели огромный успех, хотя в этот театр наша постоянная программа не вписывалась. Для «Египта» там оказалась слишком маленькая площадка. Дин не смог так разложить спектакль, чтобы он уместился на «пятачке», и тогда мне было предложено, поставив меня в известность за 24 часа, показать премьеру «Кармен». Опять же я по-пионерски ответила: «Всегда готовы!» Однако мы уже несколько месяцев гастролировали по Америке, а это значит, ребята давно не прокатывали спектакль. Тем не менее тут же принялись гладить юбки, которые достали из багажа, пока артисты репетировали, вспоминали свои мизансцены. Кстати, в Америке возникла еще одна проблема, связанная с авторскими правами Фила Гласса, на музыку которого Дин и поставил этот «Египет». Англичане, похоже, не купили права, поскольку и в дальнейшем «Египет» заменялся на «Кармен». И хотя замена спектаклей происходила буквально на ходу, мы никого не подвели и этим, безусловно, подкупили импресарио. Прежде всего, у него не требовали дополнительных денег, во-вторых, — это выглядело настоящим чудом — задень восстановили спектакль, к которому ноги не прикасались полгода. Восстановили почти без репетиций. Но все катались на полном пределе, «Кармен» для труппы — функционально тяжелый спектакль. К тому же он добавил ребятам лишней работы. Тем не менее до конца тура они выходили с «Кармен», и таким образом я смогла показать американцам наш ледовый балет во всей его красе.
Появились хорошие рецензии. Главная — в «Нью-Йорк таймс» по поводу «Половецких плясок», эти рецензии писала Анна Кисельгоф, ведущий балетный критик газеты, а значит — США. Кисельгоф проработала в «Нью-Йорк таймс», наверное, с того дня, как в Новый Свет привезли классический танец. Любое ее высказывание висит на доске объявлений во всех балетных театрах Америки. Только и слышишь: это сказала Кисельгоф, это написала Кисельгоф. Сама же Анна оказалась очень милой женщиной, с которой я познакомилась, конечно, после ее рецензии. Я ей позвонила, у нее русская мама, мы могли объясняться и неожиданно подружились. Анна была настолько любезной, что брала меня с собой в театр. У нее, как у ведущего критика, есть постоянное приглашение. Мы ходили с ней на Нью-Йоркский фестиваль балета, и она мне советовала, что стоит посмотреть, а что можно и пропустить. Я специально осталась в Нью-Йорке, чтобы поглядеть на авангард, моталась, как савраска, целую неделю, чтобы увидеть новое, впитать его в себя, понять, в каком направлении работать дальше. Анна мне помогла разобраться, куда идти, без нее я бы попала только на то, что сверху лежит, что имеет большие афиши. А маленький театр, где зрителей всего полсотни, я бы вряд ли вообще смогла найти. Я ей звонила, и она меня направляла туда, где, по ее мнению, мне должно быть интересно. Я благодарна Анне за добрую помощь. Но прежде всего мне было приятно, что она высоко оценила «Половецкие пляски». Я впервые почувствовала, как ждут на Бродвее после премьеры «Нью-Йорк таймс», когда застала там на гастролях «Современник», и видела, что Галина Борисовна Волчек плачет еще до того, как газета выходит, впрочем, никто в театре всю эту ночь не спит. Я не настолько оказалась подвержена таким страданиям по поводу «Нью-Йорк таймс», но утром, когда ко мне прибежали и сказали, что в «Таймс» о нас есть рецензия и, более того, нас в ней хвалят, я вдруг почувствовала, что взбудоражена этим событием.
- Фридрих Ницше в зеркале его творчества - Лу Андреас-Саломе - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Праздник, который всегда со мной - Лев Россошик - Биографии и Мемуары
- Власть Путина. Зачем Европе Россия? - Хуберт Зайпель - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература / Политика / Публицистика
- Автомат Калашникова. Символ России - Елизавета Бута - Биографии и Мемуары
- Слушая животных. История ветеринара, который продал Астон Мартин, чтобы спасать жизни - Ноэль Фицпатрик - Биографии и Мемуары / Ветеринария / Зоология
- Великие американцы. 100 выдающихся историй и судеб - Андрей Гусаров - Биографии и Мемуары
- Зеркало моей души.Том 1.Хорошо в стране советской жить... - Николай Левашов - Биографии и Мемуары
- Братья Старостины - Борис Духон - Биографии и Мемуары
- НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард - Биографии и Мемуары