С. Михалков. Самый главный великан - В. Максимов

Однажды он попросил меня написать предисловие к одной из своих книг. Я почел это за высокую честь. Видимо, Сергею Владимировичу понравилась моя статья, и через какое-то время он обратился ко мне с такой же просьбой по поводу другой книги.

Вообще, он очень уважал и ценил своих собратьев по перу и никогда не показывал им своей великой значимости. С ним было очень просто общаться. Но завистников у него было немало. Время от времени в печати появлялись злобные пасквили. Как-то он мне грустно признался: «Знаешь, у нас не очень любят успешных людей… Вот если у тебя с трудом за десять лет выйдет одна маленькая книжечка, а не каждый год по тому, если тебя бросит жена и сгорит дача, или ты безнадежно заболеешь, тогда тебя будут любить…». Он говорил это с какой-то затаенной печалью, но я засмеялся, потому что очень уж колоритно прозвучало это признание. Впрочем, Михалков тут же улыбнулся и сам. Однако тему мы не продолжили. Я тогда подумал, что классика опять кто-то упрекнул за успех.

Помню, как долго злословили и по поводу державного гимна, придумав для автора обидное слово – «гимнюк». А мне вспомнились мемуары великого Микеланджело, где он рассказал о недоброжелательстве, царившем в тогдашней художнической среде. Видимо, человеческая натура – постоянная величина, а не продукт времени…

И все-таки он был счастливый человек. И прожил яркую, интересную жизнь, полную творческих радостей и радостей житейских. Он гордился своими сыновьями – Никитой и Андреем, уважая их не только за талант, к которому был причастен, но и за искреннее служение искусству и литературе, что роднило их, может быть, больше, чем гены.

Его насмешливые глаза смотрят на нас с портретов и всякий раз как бы предупреждают – «Что бы ни случилось, я всегда с вами…». И всем нам – его старым и юным читателям – очень важно и дорого, что Сергей Владимирович Михалков, легенда двух веков, XX и XXI, никуда от нас не уходил и никогда не уйдет…

Владимир Александров [43]  Фронтовая муза

Началом литературной деятельности Михалкова как военного писателя-корреспондента стала осень 1939 года. Поэта призвали на действительную службу, и он участвовал в походе частей Красной Армии в Западную Украину.

В ноябре 1939 года начался конфликт на советско-финской границе. В Ленинграде создается редакция фронтовой газеты (линия Маннергейма находилась всего в тридцати двух километрах от города). Писательскую бригаду редакции возглавил Николай Тихонов. В разгар боев к ним присоединился двадцатисемилетний Сергей Михалков. Правда, поэт прибыл на фронт с другим заданием: он должен был собрать материал для сценария художественного кинофильма о военных санитарках, медсестрах и женщинах-врачах. Это была первая попытка поэта заняться кинодраматургией.

Михалков рассказал о своем замысле Н. Тихонову, А. Твардовскому, В. Саянову, С. Вашенцеву, Ц. Солодарю, Н. Щербакову – словом, всей без исключения редакции, читал эпизоды будущего сценария. Ему было важно выслушать пожелания товарищей по перу, уже понюхавших пороху «на той войне незнаменитой» (А. Твардовский), но нелегкой.

Поглощенный поездками в действующие части, Михалков редко бывал в редакции; он с трудом выкроил время лишь для того, чтобы навестить приехавшего в Ленинград Маршака. Самуила Яковлевича очень заинтересовала коллективная работа фронтовой писательской бригады над циклом «Похождений смекалистого бойца Васи Теркина», где каждая серия смешных рисунков В. Фомичева и В. Брискина сопровождалась стихотворными текстовками. Маршак даже написал по просьбе Александра Твардовского шутливую биографию Васи Теркина для сборника «Похождений».

Тем не менее, все авторы сознавали, что тематика «Похождений» начинает как-то повторяться и даже настойчивый, изобретательный Василий Фомичев уже не может выжать из авторов свежих, остроумных текстовок.

Цезарь Солодарь [44] вспоминает:

«И тут мы с Фомичевым услышали от Твардовского:

– Эх вы, горе-организаторы! Варитесь в собственном соку, а рядом ходит поэт, способный влить горячую кровь в Васю Теркина. Немедля к Самуилу Яковлевичу – уж он-то заставит Михалкова оторваться от сценария и сказать свежее словцо о Васе!»

Когда Цезарь Солодарь завел об этом разговор с Маршаком, тот сразу же оживился:

– Саша Твардовский, как всегда, прав. Сереже Михалкову завещано от бога вдохнуть жизнь в вашего Васю. Напишет смешно и, извольте не сомневаться, голубчик, не банально. Говорю вам это как полковой командир Михалкова.

Заметив недоумение собеседника, Маршак показал ему дарственную надпись на только что вышедшей книге стихов Михалкова:

Командиру по полку

Дорогому Маршаку.

Править каждую строку

Разрешаю Маршаку.

– Командиру, довольно строгому, правкой заниматься не пришлось, – заметил Маршак. И вздохнул: – К сожалению, не все бойцы у меня в полку такие.

В. Фомичев разыскал Михалкова, запер его у себя в комнате, и они придумали несколько новых тем «Похождений Васи Теркина». Писать о них Михалкову, однако, не пришлось: через два дня (в марте 1940 года) военные действия закончились, белофинны капитулировали.

Афильм «Боевые подруги» вышел уже в дни Великой Отечественной.

Михалков в годы войны, как и в последующие годы, предстал перед читателем и как поэт, и как идеологический работник. Уже 4 июля 1941 года газета Южного фронта «Во славу Родины» публикует стихотворение Сергея Михалкова «Отчизной мобилизован» («Народ богатырский мой»):

Отчизной мобилизован

Народ богатырский мой.

Не дай облакам грозовым

Сомкнуться над головой!..

7 июля здесь же печатается стихотворение «Фронтовые подруги»:

Родная армия послала за тобой

И назвала военною сестрой.

Спешите, девушки:

На грозном поле боя

Красноармеец ранен молодой.

…Он не жалел ни крови и ни жизни,

Не отступал под натиском свинца.

И ты должна вернуть его Отчизне:

Как сына – матери, как армии – бойца.

Фронтовая муза поэта удивительно метко служила Победе. Правдивая, оперативная поэтическая переработка событий дня стала ее определяющим признаком.

Уже в первые месяцы войны во фронтовой газете были опубликованы всем памятные произведения: «О жизни и смерти» Б. Горбатова, песня «Давай закурим!» И. Френкеля, «Приключения разведчика Ивана Петрова» В. Полякова. Читатели любили газету, ждали. Ждали даже с неба: летчица редакционного звена самолетов Клава Коростышева в любую погоду доставляла «Во славу Родины» на передовую.

Михалков работал с завидной хваткой и сразу во всех жанрах, живо откликаясь на требования боевой обстановки, на большие и маленькие темы, диктуемые армейской печати войной: он писал очерки и заметки, стихи и юмористические рассказы, тексты к политическим карикатурам и листовкам.

В шеститомное собрание своихсочинений [45] , каки в два предыдущих, Михалков включил значительную часть фронтового творчества. Здесь веселые «Случаи из жизни красноармейца Мухина», «Из рассказов старшины Игрушкина», цикл «Война» – более семидесяти стихотворений. И мы, и, разумеется, сам автор отчетливо видим слабости и шероховатости в том, что писалось в те годы. Сейчас можно было бы отредактировать, переработать и даже переписать заново те или иные вещи. Но, согласимся, это был бы Михалков «образца 1985 года», а не писатель военных лет, каким без всякого приглаживания и причесывания он решается предстать перед сегодняшними читателями. В конце концов, военное творчество художника – не только неповторимый этап в его собственной биографии, но и частичка – пусть скромная – общей нашей истории. А историю, как известно, не рекомендуется переписывать и даже «подправлять».

С чего все-таки «началось» творчество Михалкова – военного писателя, если говорить о июне-июле 1941 года и о чьем-то возможном влиянии на двадцативосьмилетнего литератора, попавшего в действующую армию? Сам Михалков считает началом своего фронтового творчества появление статьи Алексея Толстого из публицистического цикла «Что мы защищаем?».

Истоки народной стойкости. Для фронтовой музы Михалкова эта тема стала основной.

– Боец! Товарищ раненый,

Крепись, тебя найдут!

Твою поднимут голову,

Напиться подадут!

– Я верным сердцем чувствую,

Что рана нелегка,

Что мне не нужно доктора,

Что смерть моя близка.

Вы мне могилу выройте

Под деревом-сосной,

Родную землю холмиком

Насыпьте надо мной…

(«Боец лежит за хатами…»)

Интонация классической русской солдатской песни стала в творчестве поэта новым, сильным качеством его поэтики, органично в нее вошедшим. Основой этой интонации был совершенно очевидный дух товарищества – сильнейшее эмоциональное ощущение при чтении всей военной лирики Михалкова, всей его поэтической и прозаической публицистики. На Южном фронте сразу приобрели популярность стихотворения «Фронтовые подруги», «Письмо на фронт», «Письмо с фронта», «Письмо домой!» («Письмо жене»):