Послание за пределами слов - Бхагаван Раджниш

Если вы чуть-чуть поймете язык тела, вы сможете узнать, любит вас женщина или нет. Ее тело само все расскажет вам без слов. Если женщина хочет спать с вами, она будет сидеть с выпрямленными ногами, а если она хочет защитить себя, тогда она положит ногу на ногу, говоря этим, что ее дверь закрыта.

Во время поездки на поезде вы удивитесь, поняв, что тела сидящих вокруг вас людей демонстрируют многое. Каждый миг они что-то говорят. Вы говорите не только ртом, вы слышите не только ушами, но вы также слышите телом и говорите телом. Если вы исследуете свое тело, вы начнете понимать, что ваше тело тоже постоянно подает сигналы.

Поэтому Будда особо выделял позы тела. Это язык тела. Если вы обратите внимания на позу Будды (возможно, вы никогда не думали об этом), вы обнаружите, что его поза говорит о том, что он самодостаточен, что он не хочет, ему не нужно выходить из себя. Он не проявляет интерес к окружающему. Он замкнулся в собственном круге, в полном безмолвии. Его поза показывает, что у него нет интереса, желания или томления по кому-то.

Сидите вы, стоите или спите — во всем вы принимаете какие-то позы, и ум постоянно указывает и намекает. Когда вы берете кого-то за руку, температура вашего тела и поток жизненной энергии в ваших руках подают много сигналов. Когда вы держите чью-то руку с любовью, в вашей руке есть определенное тепло, и тогда ваша жизненная энергия течет в другую руку, приветствуя прикосновение. А когда вы держите чью-то руку формально, без всяких чувств, в вашей руке нет тепла, и ваша энергия течет назад по кругу, она возвращается — у вас холодная рука. В вашей руке нет приятия или ощущения приветствия. Каждый миг мы говорим и слышим с помощью всех наших чувств.

Нос эгоистичного человека продемонстрирует глубину его эго. Его глаза скажут, какими ничтожными или бесполезными он считает вас. Его манера стоять или сидеть скажет вам, что вы ничтожество. Вы когда-нибудь замечали, что вы по-разному ведете себя со своим слугой и с начальником? Весь язык вашего тела меняется. Когда вы проходите мимо своего слуги, вы идете так, словно он ничто. Его присутствие не имеет для вас значения, словно он только вещь, а не человек. А потом мимо вас проходит начальник, причем с таким видом, будто на сей раз вы ничто, и лишь он представляет собой нечто. Об этом не говорят, но все равно такое поведение понимают. Вам не нужно говорить о таких вещах.

Когда муж приходит домой, он тотчас же узнает из движений жены о том, будут ли у него неприятности. Ее манера стоять или сидеть, ее лицо, взгляд, тихо или шумно она возится с кухонными предметами, каждый ее жест продемонстрирует ее настроение. Психологи говорят, что, когда жена несчастна или встревожена, шум в доме усиливается в шесть раз! Из ее рук выпадают кастрюли, она делает все желчно. Она может и не осознавать это, но язык ее тела выдает многое. Она говорит на своем языке, что сегодня был плохой день, что все вверх дном, все хаотично. А когда ваша жена любит вас, тогда в доме нет шума, она делает все тихо и с удовольствием. Ее любовь или ненависть к мужу выражается даже в домашних вещах. Изменения, вибрации ее тела рассказывают обо всем ее настроении. Муж может почувствовать, входя в дом, что атмосфера изменилась, «температура» неправильная. И обо всем этом не нужно говорить.

Мудрец этой Упанишады говорит через Яму о том, что, прежде всего, чувства должны перестать общаться посредством своего языка. Ни одному чувству нельзя позволять ничего говорить, ни одному чувству нельзя разрешать рассказывать что-то движением. Ни одному чувству нельзя позволять растворяться в ум. Тогда этот безмолвный ум может глубже слиться с внутренним миром, с пробужденным интеллектом.

Как за чувствами есть ум, также за умом есть пробужденный интеллект. Недостаточно просто оставаться безмолвным, вам нужно также пробудиться к этому безмолвию, осознать его. Эта осознанность приведет вас к пробужденному интеллекту.

Сначала вам нужно быть безмолвными, чтобы никакая энергия не растрачивалась, болтаясь во внешнем. Когда эта энергия накопилась, необходимо стать сознательными, осознать ее. Необходимо пробудить свое сознание, чтобы оно могло свидетельствовать происходящее: «Я должен стать свидетелем этому, а не жертвой. Если придет гнев, я буду наблюдать, как он пришел, как он распространяется во мне, а затем начинает стихать», потому что ничто не бывает постоянным.

Будда сказал, что настроения приходят, держатся какое-то время, а потом исчезают. Но вы так торопитесь, что прыгаете и вовлекаетесь в настроение. Подождите немного и продолжайте свидетельствовать. Если возникнет гнев, он не будет с вами всегда, будьте же немного терпеливыми и позвольте ему возрасти. Закройте глаза и наблюдайте, как гнев распространяется по всему вашему телу как дым, он воздействует на каждую клетку вашего тела. Созерцайте, не спешите, и через несколько минут гнев, который явился как дым, также исчезнет как дым. Давление вашего тела вернется к своему нормальному уровню, а ваш сердечный ритм снова станет нормальным. Все облака рассеялись, вы же просто ждите и продолжайте наблюдать. Гнев будет появляться и исчезать, а вы не будете затронуты им.

Если человек сможет хотя бы один раз созерцать желание, он освободится от всех желаний, потому что теперь у него есть ключ. Только из-за своего нетерпения вы пытаетесь бросаться на что-то, вовлекаясь в это.

Умирая, отец Гурджиева попросил сына обещать ему, что всякий раз, когда он будет сердиться, он будет ждать сутки, прежде чем ответить обидчику. «Если кто-то оскорбит тебя, ответь ему только через сутки», — сказал Гурджиев-отец. «Это очень странно, но, если ты велишь мне делать это, я так и поступлю», — ответил Гурджиев-сын. Его отец лежал на смертном одре, поэтому он согласился. Потом Гурджиев сказал, что он изменил все течение своей жизни, послушавшись отца, потому что спустя сутки уже не было смысла отвечать. Если кто-то оскорблял Гурджиева, он отвечал этому человеку, чтобы тот подождал ответ сутки, потому что он обещал отцу поступать именно так. Часто спустя сутки Гурджиев остывал так сильно, что уже чувствовал, будто заслужил обиду, что он должен пойти поблагодарить обидчика и сказать ему о том, что тот был прав. Но иногда Гурджиев чувствовал, что произнесенные обидчиком слова исходили из его внутренней болезни, и Гурджиев уже ничего не мог поделать с ней, и он был для того человека предлогом, чтобы ему можно было выбросить свою болезнь. Гурджиев сказал, что не было ни единого случая, когда ему хотелось реагировать сутки спустя. Двадцать четыре часа — это долгий срок. Даже если вы сможете подождать двадцать четыре секунды, ваша жизнь начнет преображаться.

Позвольте безмолвию стать пробуждением, позвольте уму раствориться в пробужденный интеллект.

«…затем растворить пробужденный интеллект в великую душу».

Это пробуждение, эта осознанность — еще не конец, потому что человеку все еще нужно делать усилия для того, чтобы оставаться осознанным. Происходящее через ваши усилия — это не ваша природа. Если вам нужны усилия для достижения чего-либо, тогда продукт этих усилий поверхностен, и усилия необходимо продолжать. Все время говорить себе: «Будь осознанным, будь сознательным» — это тоже борьба.

Эта Упанишада призывает сделать так, чтобы борьба и усилия тоже растворились в душе. Душа означает бытие, а усилие означает действие, чтобы вы ни делали. Душа означает то, что уже есть, чего нельзя достичь никакими усилиями. Слияние осознанности с душой означает, что осознанность должна стать самой вашей природой, чтобы вам уже не нужно было делать усилия для удержания своей осознанности. Поверхностно то, что приходится практиковать с усилиями. Тогда, стоит вам на миг бросить прикладывать усилия, как вы тотчас же потеряете все, чего достигли.

Однажды ко мне привели одного суфийского святого. Он мог повсюду видеть Бога, беспрестанно уже почти тридцать лет. У него были свои почитатели, которые сказали:

— Это уникальный человек. Он может повсюду видеть Бога: в дереве, камне или горе.

Я спросил этого суфия:

— Вы все еще делаете усилия, чтобы увидеть Бога?

— Что вы имеете в виду? — уточнил суфий.

Я попросил его понаблюдать за собой, а затем сказать мне, прикладывает ли он какие-то усилия для того, чтобы увидеть Бога. Я сказал ему:

— Не пытайтесь увидеть Бога три дня. Если потом Бог будет все еще видимым для вас, тогда знайте, что в вас действительно что-то произошло. Но если вы будете видеть его только через усилия, тогда в вас ничего не произошло.

Через три дня этот суфий сильно разозлился на меня. Он воскликнул:

— Вы разрушили мои усилия тридцати лет! Теперь я вижу в дереве только дерево.

— Ничего страшного, — успокоил его я. — Исчезло как раз то, чего и не было. Вы видели только потому, что на протяжении тридцати лет делали усилия, и все превратилось в привычку. Это был не ваш опыт.