Убийство номер двадцать - Сэм Холланд

он надеется, что Джейми уже спит. Хоть тот и обезумел от горя, но ему нужно наконец поспать. И, по правде говоря, у Адама сейчас просто нет сил общаться с ним.

Новостей по-прежнему нет. Никаких приличных зацепок. Ну и как скажешь такое лучшему другу? Адам уже это не раз проходил, имея дело с родственниками и друзьями жертв. Тогда можно было просто уйти. У него было какое-то пространство. Здесь такое исключается.

И когда он заходит в свою гостиную, то видит там Джейми, сидящего на диване со стаканом в руке. Джейми поднимает голову, устремляя на него закатившиеся глаза. Вытягивает руку со стаканом в дурашливом тосте.

– О, великий сыщик… Явился-таки, – невнятно бурчит он.

– Привет, Джейми, – отвечает Адам, присаживаясь на краешек кресла напротив него.

– Так никого и не загреб? – продолжает Джейми. Подносит стакан к губам, но тот пуст. Раздраженно смотрит на него, а затем протягивает Адаму. – Не плеснешь мне еще?

– Тебе не кажется, что уже хватит?

– А тебе не кажется, что ты уже давно должен был поймать этого гада? – кричит Джейми. Перемена внезапна – эта вновь внезапно излитая на Адама ярость. – Пока он еще не успел убить Пиппу?

Адам стискивает зубы. В голове у него проносится миллион ответов, но нет смысла их озвучивать. Джейми все равно не прислушается к голосу разума. Он зол, и Адам – удобный громоотвод для его ярости.

– Что, нечего сказать, старший детектив-инспектор Бишоп? – продолжает Джейми. – Ничего в голову не приходит? Даже никаких банальностей, никаких слов сочувствия? Все это не слишком-то способствует твоей карьере, не так ли?

– Джейми, мы делаем всё, что в наших силах, – мягко произносит Адам.

– Значит, мало делаете! Мало делали! – Джейми встает, смахивая стакан на пол, и тот катится по ковру. Смотрит на Адама, сжав кулаки. Ростом Джейми намного выше Адама и определенно потяжелей. Но из-за выпитого он едва стоит на ногах. Адаму не хочется с ним драться. Тем более сейчас. Да и вообще никогда.

Адам быстро поворачивается и широкими шагами выходит из гостиной. Слышит, как Джейми тянется за ним, натыкаясь на стены и дверные косяки.

– Что? Великий Адам Бишоп не готов к драке? Пороху не хватает?

Адам сдергивает с вешалки пальто, открывает входную дверь и выходит на холод. Джейми не следует за ним. Стоит в дверях и орет на всю улицу:

– Куда это ты, Адам? Совсем один? Да к кому ты можешь сейчас пойти? Когда все, кто тебя любил, были да сплыли?

Адам идет быстро, пока эти слова Джейми падают в темноту. Он понимает, что другу сейчас плохо, что тот вымещает эту свою боль и обиду на нем, но Джейми прав. Чертовски прав. Куда сейчас можно пойти? Ноги сами несут Адама в единственное место, где можно оказаться среди людей, при этом оставаясь одному.

Анонимность здесь хорошо подходит Адаму. Он пристраивается в темном уголке бара с бутылкой пива в руке. Первая стопка водки не произвела абсолютно никакого эффекта, а две последующие едва ударили в голову. Слова Джейми по-прежнему звучат у него в голове. Кто у него остался? Кого он здесь ищет? Друга? Будущую жену? Кого-то, кто заглушит все эти упреки, царапающие мозг, все эти самоуничижительные мысли?

К нему, пошатываясь, направляется какая-то женщина – в джинсах и рубашке с длинным рукавом, в которых выглядит здесь совершенно неуместно, и когда она подходит ближе, Адам узнает ее.

Женщина неловко машет рукой, и он хмурится.

– Элли? Что ты здесь делаешь?

– Я… – Она смущенно замолкает. – Мне надо было куда-нибудь пойти.

Он знает, что это плохо, но алкоголь притупляет его мысли.

– Иди-ка домой, Элли, – бормочет он.

– Разве вам не нужна компания?

Компания нужна. Но только не она. Она – его подчиненная, работает на него. В самый разгар расследования крупного убийства, когда обоим следовало бы урвать хотя бы несколько часов драгоценного сна…

Но вместо этого он говорит:

– Конечно. Почему бы и нет.

– Того же самого?

Адам машет почти опустевшей пивной бутылкой, и Элли направляется к бару. Она уже здорово пьяна, он это видит, осталось лишь самому дойти до нужной кондиции. Она славная, эта Элли Куинн. Когда тянет поговорить, кандидатура ничуть не хуже прочих. На данный момент.

Она бредет обратно к нему с двумя бутылками пива в одной руке и четырьмя стопками в другой, захватив их щепотью. Ставит все это на столик.

– Водка? – спрашивает он.

– Подумала, что вам захочется догнаться. Я-то уже в говно.

– Не то, блин, слово, – подтверждает Адам, и она смеется.

Под уханье басов, отдающееся в груди, они опрокидывают стопки. Он чувствует, как утихает тревога; сознает, что Куинн продолжает что-то болтать, едва ее слушая. Понимает это, лишь когда она умолкает, дожидаясь его ответа.

– Э-э, прости? – говорит Адам.

– Я спрашивала, когда вы развелись с доктором Коул.

– А-а… Года три назад.

– И по-прежнему общаетесь?

– Как можем. – Адам чувствует на себе ее пристальный взгляд. – У нее кое-кто есть, – добавляет он.

– О! А вы все так и холостой?

– Это слишком уж личные вопросы, чтобы задавать их начальству, детектив-констебль Куинн.

Она хихикает. Алкоголь взял верх над ее обычной нервозностью в его присутствии.

– Простите, – говорит Элли. – Просто полюбопытствовала. Сама из таких.

Она слегка пошатывается, и Адам кладет ей руку на плечо, чтобы поддержать. Элли поднимает голову, ее большие зеленые глаза смотрят на него умоляюще и нетерпеливо. В мерцающем свете бара ее веснушки на фоне белой кожи кажутся черными.

– Ну что, еще по одной? – спрашивает она.

* * *

В тот момент ему следовало решительно сказать «нет». Блин, да надо было сразу уйти – из этого бара, от нее, отправиться домой. Уложить Джейми в постель, заставив его выпить пинту воды, и самому тоже завалиться спать. Но он этого не сделал. Они выпили еще. Элли смеялась, кокетничала, прижималась к нему всем телом во время разговора, ее волосы щекотали ему лицо, когда он придвигался ближе, чтобы она могла его расслышать.

Дальше – больше. Весь здравый смысл окончательно улетучился, когда Элли поцеловала его. Против чего он не стал возражать. Когда они ловили такси. Когда их руки лезли туда, куда не следовало, по пути к ней.

Она возилась с ключом на пороге, бормоча что-то насчет того, что ее соседок нет дома. Поцеловала его в коридоре, предложила еще выпить, но сразу потянула за собой в спальню. На каждом из этих этапов Адам знал, что должен остановиться. Но не стал. Продолжал в том же духе. Отчаянно желая, чтобы