Чужая мечта - Дмитрий Бондарь

— Давай сначала Белыча найдем, потом с этим разберемся, ладно?

Мы топтались в десяти шагах перед скачущими в воздухе голубыми искрами. Я достал болт и с размаху отправил его в короткий полет. Мой примитивный детектор отскочил от воздуха, соприкоснувшись с искрой — как будто ударился в каменную стену, и по высокой дуге отлетел вправо. Я бросил еще один, и его постигла та же участь. Таких аномалий я еще не видел, про Петровича и говорить нечего — он недоуменно хлопал глазами, провожая медленным движением головы короткий полет третьего моего болта.

— Я предлагаю обойтись без сталкерских штучек, — Петрович сбросил рюкзак на землю, — мы ж все равно ничего не сообразим, хоть тонну болтов здесь, перед аномалией, насыплем.

— А как?

Он неопределенно хмыкнул, сложил ладони в рупор, и что было сил, заорал:

— Бе-е-е-лыч! Бе-е-е-лыч! Бе-е-е-лыч!

С четверть минуты ничего не происходило, потом сверху послышался сдавленный хрип, переходящий в еле-еле разборчивое, как будто он бубнил в металлической цистерне:

— Хватит орать. Вижу вас. Здесь я. По пра… нет по левому склону на вершину поднимайтесь, поговорим.

— Сработало! — Петрович победно улыбнулся. — Макс, сгоняй-ка к этому убогому, что на дороге нижний брейк танцует. Если жить будет, тащи к нам, поговорить с орлом хочу. Сделаешь?

— Как скажешь, босс.

Раненый нашел в себе силы проползти несколько шагов и упереться спиной в сосну. Он полулежал, на губах пузырилась кровавая пена. Он сжимал в руке ГШ-18, но поднять его уже не мог. Лицо его мне было незнакомо, значит, тот, второй, который получил выстрел в морду, был Макимотом. Жаль, теперь я не узнаю историю «белого» приклада. Я вынул ствол из руки полумертвого сталкера, посмотрел, что боезапас не растрачен, вытер испачканный кровью пистолет о его штаны и бросил оружие в рюкзак. Совсем не надо было иметь медицинскую степень, чтобы понять, что осталось сталкеру жить совсем недолго. Он смотрел на меня спокойно, не мигая, не морщась, вообще без эмоций. Все честно, — они охотились на нас, дичь победила, так чего переживать? Я подмигнул ему и удивился сам себе — уж такого-то Максим Берг не сделал бы никогда.

Экипирован он был богато — разгрузка 6Ш104 «Снайпер-3», каска П-26 с матерчатым камуфляжем «Камыш», костюм «Тень — 4», хромовые ботинки М-800 — размер 41 — ни мне, ни Петровичу, в ножнах на бедре — впрыскивающий WASP-нож! С тремя баллончиками в отдельных кармашках! Экая диковина! Очень полезная, как последний аргумент в споре — даже, если воткнуть в противника неглубоко — мало и кровососу не покажется! Это я приберу! Бронежилет подкачал — всего лишь СК-Б по 1-му классу — зачем надевал? Все выше пояса заляпано кровью так, что прикоснуться противно. Нет, если хорошо отстирать, то и такое носить можно, только вот снимать все это с него желания никакого. В паре метров от него, прямо на кровавой дорожке лежал «Вал» с ПСО-1, новенький, даже нигде не поцарапанный, почему-то с магазином от ВСС на 10 патронов. Это я, пожалуй, тоже себе возьму. Три с половиной кило, как-нибудь унесу. По разгрузке все-таки придется пошариться — нести эти три кило ради десяти выстрелов — смешно. И опять я поймал себя на том, что Максиму Бергу все эти прибамбасы были бы до фонаря.

Наградой мне стали полсотни патронов СП-6, полсотни СП-5, два снаряженных магазина к ГШ, видавший виды ПДА — я решил обязательно ознакомиться с его содержимым, но чуть позже. Черт! В последнее время я всё важное отношу на «позже»!

Пока я занимался мародерством, раненый умер. Как говорит Петрович — «бог ему судья». Пора познакомиться с его приятелем, щедро удобрившим землю своими мозгами с другой стороны дороги.

Этот «охотник» бережнее обошелся со своим снаряжением — лишь слегка испачканное в придорожной пыли, вполне было готово к повторному использованию. Разгрузка в комплектации «Пулеметчик» вполне подойдет Петровичу, в ней тоже СП-6 и 5, пара Ф-1, разные полезные мелочи, второй нож — в рюкзак, незачем еще кому-то знать о том, что я здесь такие раритеты насобирал. И ботинки 43 размера подойдут Корню — не в бандитских же говнодавах ему ходить. Еще один «Вал» с ночным 1-ПН-51, с нормальным 20-патронным магазином — тоже Петровичу, он быстрее и точнее стреляет. ГШ-18 — пусть остается, нам он не к чему. ПДА — в рюкзак. Вроде, все? Нет, вот еще интересный подсумок, что там? Изолирующий противогаз ИП-4М! Полезная штука. Особенно в подземельях. Тяжелая только, а я и без того уже нагрузился как мул. И оставлять нельзя — мало ли что там впереди? Ладно, беру. Вот теперь можно возвращаться. Прощай, Макимот! Не кашляй! Спасибо тебе за своевременно доставленные боеприпасы и остальное. Я стал на полтора десятка килограммов тяжелее и пропорционально этому увереннее в своих силах.

А вооружали-то ребяток на военных складах, вернее — на военизированных, блюдущих унификацию и стандартизацию. Никак не походило их снаряжение на собранные кое-как разномастные наборы, что использовались бывалыми сталкерами. Может быть, те самые неизвестные конкуренты Петровича?

Петрович ждал меня не на самой вершине кургана, а чуть ниже. На лице его при виде скарба, которым я нагрузился, возникло удивленное выражение, но ничего по этому поводу говорить он не стал. Вместо этого он показал стволом «Глока» вниз и, посмотрев в указанном направлении, я увидел сидящего на пятой точке Белыча, перевязывающего бинтом правую ногу. Положение его в пространстве было необычным — он, словно рыба в аквариуме опирался на нечто невидимое, и потому казалось, что он парит в воздухе в такой странной позе. Я уже вообще ничего не понимал! Петрович, успевший, видимо, переброситься с проводником парой слов, внес некоторую ясность:

— Занятно? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, продолжил, — Я тоже минуту стоял и смотрел на эту фигню, думал, что чокнулся! Потом перекрестился, и сразу отпустило. В общем, никуда вход в лабораторию не пропал. Он стал невидимым.

— Чего? — тупо переспросил я.

— Ага, — Корень развел руками, — представь себе, что часть КПП обрела совершенную прозрачность. Видишь, ровный скол бетона с арматурой? Вот это и есть граница невидимости. Если очень внимательно приглядеться, становиться видно, что вот это искрение, принимаемое всеми за электрическую аномалию, идет строго по разрезу бетонного монолита. Мозгов никому не хватило — здесь и лезть внутрь. А проводника нашего подстрелили, и он свалился в открытый люк. Повезло, можно сказать. Иначе бы мы здесь и за месяц ничего не нашли. Хорошо, он догадался ещё в сторону откатиться, под холм — сразу пропал из зоны видимости. Эти, — Корень показал на сваленные в кучку продукты моего мародерского промысла, — посмотрели — нет никого, нас пошли искать. А он, как оклемался чуток — полез нам маячить, что все в порядке, головенку-то свою и засветил.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});