Чужая мечта - Дмитрий Бондарь

— Але, экипаж, — Белыч был настойчив, — вы меня слышали?

— Человек проходит как хозяин необъятной родины своей, — пробормотал Корень. — План есть. Точнее — часть плана. Без привязки ко входу. Вряд ли это поможет.

— Лучше все-таки посмотреть. От нас не убудет, а польза может выйти.

— Там несколько этажей, первого нет.

— Посмотрим шахты грузовых лифтов, не думаю, что их расположили далеко от входа. К ним привяжем каналы воздуховодов, прикинем сетку на местности — глядишь, брат, что-то дельное получится.

— Попробуйте. У Макса в ПДА схемы. А я посижу. Что-то нехорошо мне.

Он отошел на обочину и сел под куцей тенью кривой сосёнки, устало свесил голову между колен. Я не понимал, что вызвало такую реакцию Железного Корня, каковым я всегда его воспринимал. Не трупы же людей, пошедших на смерть по его заданию? Надо признать, что за последние дни я узнал его с таких сторон, о существовании которых у Корнеева И.П. не смог бы догадаться и самый профессиональный психоаналитик. Но покойников за свою жизнь он навидался в таких количествах и формах, что еще четверо, пусть даже так дико убитых, к этому знанию ничего не добавляли.

— Макс, вы с Петровичем решили в статуи обратиться? — Белыч прятал свои эмоции в приступе энтузиазма. К тому, что было перед нами, настолько привыкнуть невозможно.

Пусть так. Должен же кто-то чего-нибудь делать, когда большая часть группы пребывает в ступоре?

— Да, сейчас, — я достал ПДА, нашел файл с планом этажей, передал аппарат проводнику.

— Так, ага… Вот! Смотри, здесь привязка к сторонам света. Уже полдела. Вот лифтовая шахта, вот… еще одна шахта, и еще одна. Выводы вентиляции вертикальные, идут через все этажи. Это ничего не значит. С такой архитектурой их не стали бы выводить над первым этажом, чтоб не демаскировать объект. Увели в стороны. Вопрос — насколько далеко? И первый этаж — в этом холме? Или здесь только КПП? Тогда сам объект может быть и под Припятью. Воздухозаборники соединили с овощехранилищными вытяжками и все — можно до второго пришествия искать. Здесь завал не разобрать. Можно было бы рвануть, но не в аномальной зоне. Авгур, есть идеи? Я иссяк.

— На холм надо залезть. Может — что полезное обнаружим.

Белыч обернулся к Петровичу:

— Эй, командир! Мы с Максом наверх решили слазить. Ты с нами?

Корень безмолвно поднялся и подошел к нам.

Что-то не нравился он мне в последнее время: никак не вязался облик героического бойца разных фронтов с тем землистого цвета лицом, потухшими глазами, которые я сейчас видел перед собой. Полнейшая апатия и безразличие ко всему: идет только потому, что должен идти — чтобы не упасть. Сдает старикан. Все-таки облучился где-то? Адаптация? Не верю, что Зайцев обрадуется, когда получит от меня этого переломанного человека. Надо бы ему антирад вколоть.

Белыч тоже внимательно смотрел на нашего командира.

— Петрович, все нормально?

— Да, Макс, все по плану. Что, плохо выгляжу?

— В гроб краше кладут.

— Вот и не будем торопиться. Устал я бегать, честное слово. Силы перерасчитал. Давайте какой-нибудь временный лагерь поставим, я посижу, вещи покараулю. Таблеток поем.

Белыч покачал головой:

— Нет, брат, нельзя здесь лагерь ставить — сожрут. Но про таблетки ты прав, сейчас мы тебе антирада вкатим, витаминчиков, стимуляторов — как огурчик будешь!

— Зеленый в пупырышках?

— Твердый и блестящий. Макс, у тебя аптечка?

Я вынул набор медпрепаратов, отобрал нужное под одобрительное кивание Белыча. Закатав рукав уже совсем не белоснежной сорочки, вкатил дозу имипрапина, две ампулы антирадиационного комплекса, высыпал ему в горсть несколько капсул с разными комплексами витаминов и, на всякий случай, добавил пару таблеток израильского «Логола» и одну аспирина.

Если его не приведет в чувство этот набор, тогда останется только электрошок.

— Ладно, Макс, — Белыч положил на мое плечо руку, — вы тут побудьте, пусть Петрович в себя придет, а я пойду прогуляюсь. Посмотрю подходы к холму.

Он бросил нам под ноги свой рюкзак, и бодрым шагом направился к холму. Спустя минуту его комбинезон с разодранным рукавом мелькнул на склоне, обращенном к Припяти.

Белыч появился с другой стороны, снова вернулся к ближнему склону, недолго попрыгал через что-то невидимое на самой вершине. Высота в этом месте была чуть меньше двадцати метров — где-то на уровне пятого-шестого этажа. Минут через пятнадцать остановился на краю среза, осторожно, не подходя к краю ближе чем на метр, вытянул шею, пытаясь разглядеть что-то внизу, заметил, что мы с Петровичем за ним смотрим и помахал над головой рукой.

Вдруг, как будто что-то толкнуло его в спину — он пытался сохранить равновесие, но стоя на почти самом краю, сделать этого не сумел. Обрушился вниз, сгребая за собой комья земли и мелкие камни. Не размахивая руками как испуганная курица, успел сгруппироваться и, когда я уже был готов услышать мерзкий звук расколовшегося черепа, исчез. Исчез — не долетев до аномалии полуметра, растворился в воздухе!

Мы с Петровичем сидели, открыв рты, недоуменно переглянулись, и без команды подхватив наш груз, резво припустили к холму. Петрович, взбодренный лошадиной дозой стимулятора, не отставал ни на шаг и успел вовремя сбить меня с ног, когда над холмом показались три головы в касках П-26, с матерчатой маскировкой.

Бежали мы по обочине дороги, и это спасло нас от столкновения с появившейся троицей. Корень умудрился не только свалить меня, он успел просчитать направление моего падения, и теперь мы лежали в канаве, невидимые сверху. Но и нам ничего не было видно. Я смотрел, как в глазах Корня, крепко зажавшего мне рот, бешенство борется с любопытством, но победила, как всегда, осторожность. Он не давал мне подняться, пока над нашими головами не послышались легкие шаги кого-то из тех троих в касках. В руке Петровича появился «Глок».

Сверху послышались голоса:

— Ищи лучше, здесь где-то должны быть.

— А может, он их потерял?

— Если б потерял — вернулся бы давно. Но только не потерял. И сам куда-то пропал. Так что осторожно. Серый, конечно, сверху пасет, но, мало ли? Белыча не видно нигде, а это та еще скотина — засаду устроит и всё, отбегались мы с тобой, Макимот.

Петрович показал мне сначала два пальца и показал указательным на дорогу над нами, потом еще один, но показал в сторону холма. Это я и сам понял: двое на дороге, один на вершине холма — страхует. Однако, Макимот все-таки здесь!

— Твою мать! — послышалось от БТРа. — Ты посмотри, что они с Климом сделали!

Корень показал мне на кольцо бетонной трубы, торчавшей из насыпи, и легонько подтолкнул вперед.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});