Инферняня - Лилия Касмасова

- "Соответствующие", - сказала я.

- Ах, да, - вспомнил он и спросил виновато: - Я хоть не больно пнул тебя по ноге тогда?

- Больно, - сказала я. Ну может и не так уж и... Но он так мило раскаивается: глаза его становятся похожими на глаза спаниеля миссис Кривич со второго этажа, а брови так трагично сходятся у переносицы!

- Извини, - сказал он очень мило. То есть со всеми перечисленными мною атрибутами его раскаяния.

Я полюбовалась на них немного... Ну то есть как немного - он кашлянул с какою-то неловкостью и произнес нерешительно:

- Итак, соответствующие?

- Ага, - сказала я.

- Олимпийцы, как и все боги, бессмертны.

- Я знаю.

Ну может про всех богов я и не знала, но про олимпийцев мне же Селия не далее как позавчера сообщила.

А Томас продолжал:

- И они избегают всего, что связано со смертью - например, склепы.

- Избегают? - переспросила я.

- Скажем, для них это не любимые места для прогулок, - сказал Томас.

- Но это значит при необходимости они вполне могли бы туда зайти. Это для них не как... для нас... э-э... космос. Или налоговая.

- Да. Но они предпочитают этого не делать. Говорят, это отнимет у них несколько лет жизни.

Значит, как налоговая.

- Хотя, - продолжал Томас, задумчиво рассматривая противоположную стену, хотя на ней ничего особенного, кроме замысловатой трещины на штукатурке, видно не было, - они же бессмертны, то есть живут бесконечное количество лет. А от бесконечности какое число не отними, останется все равно бесконечность...

Иногда Томас мне кажется слишком заумным. Но потом он сказал:

- Так что их объяснение слишком неубедительное.

- Зачем же они врут? - сразу оживившись, спросила я.

Томас пожал плечами и ответил, заговорщически наклонившись ко мне:

- Если ты бог, признаваться в страхах совсем не по рангу.

- Хи-хи...

- Поэтому они зовут соответствующих - тоже греческих богов, но кто по работе имеет дело со смертью... - сказал Томас и давай перечислять всякие нелепые имена, я запомнила только "Аид" и "Хырон", а может, "Хаврон".Томас еще сказал, что этот Хаврон - перевозчик через реку. Только при чем тут смерть?

Томас поднялся:

- Теперь мы можем идти?

Я тоже вскочила:

- Конечно. А куда?

Томас уже заворачивал за угол, и я как раз догнала его, когда он обернулся, отчего мы едва не стукнулись носами, и ответил:

- К Зевсу.

- Это его Гермес боится?

- Да.

- Но зачем нам к Зевсу?

- Как ты думаешь, от кого он узнал о том, что Селия украла амброзию?

- Думаешь, от Петера?! - вскрикнула я так громко, что какой-то парень в круглых очках шарахнулся от нас и, вписавшись в стену, растерял все свои тетрадки.

Томас приглашающе распахнул тяжелую высокую дверь, мы вышли во двор.

- Но Петер не говорит толком! - уже тише сказала я.

- Думаю, у Зевса на кухне амброзии полно - и детской в том числе.

- Значит, Петер может быть уже взрослый? - поразилась я.

- Его украли вчера утром. Амброзию дают вместо еды?

- Ага.

- Но чем старше ребенок, тем больше может съесть амброзии. Так что... В школу его отправлять можно наверняка.

- В школу никого отправлять нельзя.

- Негативный личный опыт?

Мне вспомнились плевки жеваной бумагой в голову в младших классах и унизительные лапания в старших. Неужели большую часть учеников составляют дети бандитов?

- Бр-р, - только и произнесла я.

- Понятно, - кивнул Томас. - Я бросил школу в последнем классе. Надоело возвращаться битым каждый день. Потом сам готовился к выпускным экзаменам.

- И сдал?

- С высшими баллами, - горделиво сказал он.

Влившись в толпу выходивших студентов, мы вышли на улицу и направились к лимузину.

Томас оглянулся вокруг:

- Интересно, куда подевались эти двое?

Он раскрыл сотовый, снова закрыл с досадой.

- У тебя нет их номеров? - догадалась я.

- Нет, - сказал Томас. - Наверное, Швайгер потащил Вивиан завтракать в кафе, - Томас указал на кафе через улицу неподалеку и уселся на водительское сиденье: - Поехали.

Я влезла в салон.

- Пристегнись, - велел Томас.

Я нашла ремень, прятавшийся в глубине велюрового диванчика и, едва защелкнула его, как на крышу прямо над моей головой что-то сверзлось, наверное, метеорит. И крыша прогнулась, прям до моей макушки!!!

Я, вместо того, чтобы спокойно отстегнуться, сначала рванулась вперед, как испуганная лошадь, потом, осознала, что ремня не порвать - а по крыше что-то с грохотом каталось туда-сюда, потом будто исчезло, но через секунду снова упало, создав вторую вмятину - и к этому моменту я каким-то образом умудрилась выползти из-под ремня вниз и на карачках направилась к выходу. Не думайте, что все это время я молчала, как рыба! Томас сказал, что ему сначала показалось, что включилась сигнализация, потом, когда в визге он разобрал некоторые слова - не могу их здесь привести, вы и сами догадались, какие примерно - он понял, что это всего лишь я.

Мне показалось, я полчаса дергала ручку дверцы, прежде чем она открылась, и я наконец кубарем вывалилась на асфальт.

Но и тут мне не было спасенья! Меня сбили с ног, не успела я подняться, но потом наконец-то появился Томас, схватил меня за руки и вытащил в сторону. От двоих дерущихся человек.

Швайгер сцепился с Гермесом и они катались по траве, молотя друг друга.

Томас на них и не смотрел, а с сожалением смотрел на крышу автомобиля, похожую на поверхность луны (Да не учила я астрономию. Зачем, когда есть телевизор?)

- Садись впереди, - перекрикивая шум драки, сказал он.

Возле уже собирался народ, от входа в библиотеку затрещал свисток, с другой стороны улицы ему ответил еще один, и я увидела, что от кафе, на которое недавно указывал Томас, к нам спешит полицейский.

- Быстрее! - сказал Томас, кивая на переднее сиденье.

- Мы их оставим?

- Да, - сказал он, как обычно, коротко. - Да садись же!

- А мы? - раздался позади крик Вивиан, когда я открыла дверцу.

Села я, и кто-то ввалился в кузов. Мы не успели тронуться - у бампера возник полицейский и строго что-то заверещал.

Томас улыбнулся и покивал ему. Приоткрыл дверцу, будто собираясь выходить, а сам украдкой взглянул в мое окно - на тротуаре толпились люди. Томас нажал какой-то рычаг и машина подпрыгнула! Как кузнечик! Но боком! Мы перемахнули над толпой и плюхнулись на стоянку для велосипедов (могли бы в этой машине кресла помягче сделать, раз уж пружины под колеса затолкали!)

Потом резво обогнули угол здания и соскочили на дорогу. Томас протянул руку и застегнул поверх меня ремень. Крикнул назад:

- Пристегнитесь!

Дальше все понеслось быстрыми картинками - правда, по стенам мы больше не ездили - и только где-то за городом мы остановились. Было так тихо и мирно. Какой-то лес, какие-то поля. Зелень, солнце.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});