Хозяин дубравы. Том 2. Росток - Михаил Алексеевич Ланцов

— спросил другой ученик.

— Янтарь. Совсем крохотные кусочки. Вы поглядывайте, если приметите еще, откладывайте. Они могут потом пригодиться. — произнес он максимально равнодушно.

После чего степенно удалился. Хотя сохранять спокойствие было сложно. Он как-то краем ухом слушал о том, что в бассейне Днепра и его притоков встречался янтарь. В основном на порогах и песчаных отмелях. И что это часть какого-то грандиозного месторождения от Балтики до Черного моря. Неравномерного. В основном с бедными или очень бедными выходами. И в былые годы их вполне разрабатывали.

Да и янтарь — ценная вещь.

Особенно в Риме и Египте. В последнем он вообще имел какое-то особое сакральное значение, как нефрит в Китае. Получится тут что-то добыть или нет — неясно. Но уж если получится ходить с торгом на балтийское побережье — сказка будет. Там ведь его было много и стоил он очень немного…

Главное сейчас обо всем этом не думать.

Не время.

А то эмоции голову еще вскружат.

[1] Вече происходит от праславянского *věti̯o в значении «совет», «совещание», «разговор». Неизвестно, применялось ли в архаичную эпоху это слово в обозначении сходок. Но подходящих альтернатив автор не нашел.

[2] Исторически слово «боярин» имело, скорее всего, тюркское происхождение и означало «знатный человек». Беромир же применил тут славянскую этимологию, выведя от слова «бой», то есть, битва. И подав слово «боярин» в значении близком к «воинский человек».

Часть 3

Глава 3

167, декабрь, 1

— Гости! — крикнул кто-то.

Беромир повернулся на крик.

Потом скосился туда, куда указывала рука парня. И, в свою очередь, рявкнул:

— К бою!

Там, вдали у излучины появлялась одна «пирога» за другой. Может это и свои. Но вряд ли. Им незачем такой толпой к нему наведываться. А вот набежникам, которых они ожидали, вполне. Да и общая композиция говорила об этом. Вон — лодки людьми не плотно забиты. Есть место под хабар.

Так что Беромир крикнул и сам бросился под навес, где каждое утро выставлялся актуальный и потребный арсенал. Притом так, чтобы можно было его быстро схватить.

Минута.

Ведун уже подбежал к дому.

Еще несколько шагов. И кто-то протянул ему разгрузку с дротиками, сделанную на рамке поняги. Подхватил топор, запихнув его за пояс. Накинул медвежий плащ. Надел шлем. Взял щит, копье и пилум. И двинулся наружу — туда, где строились ребята.

Тренировки сказывались.

И репетиции.

Посему они отработали как надо — и при угрозе с реки стали накапливаться на площадке у навеса с той стороны, где находился мосток.

Еще минута.

И в строй встали все.

Беромир оглянулся и кивнул Злате. Та уже стояла у двери. Последней. Остальные отреагировали тоже правильно — укрывшись в доме.

Поначалу ведун думал в лес их отправлять по сигналу опасности. Но передумал, так как неизвестно — является ли нападение комплексным или нет. Может, со стороны леса идет вторая группа. А так — зашли в длинный дом. Закрыли дверь на задвижку. И все.

Да, в случае гибели защитников им это не поможет.

Кроме того, внутри имелось по меньшей мере три двери. И все крепкие. Так что потенциально можно было еще и тайный ход сделать. Но не успели. Посему он девочек инструктировал следующим образом.

Все запирали.

Прячась в женской части дома. И прихватив с собой лестницу из сеней. Сидели там тихо, наблюдая в духовые оконца за тем, что происходит на улице. И если все оказывалось плохо — забирались на чердак. Откуда пытались убежать, пробиваясь через солому крыши. В идеале — максимально тихо. А так — как получится. Лучше всего выждав, пока нападающие проломят первые две двери и бросятся грабить. Что само по себе довольно шумно и даст женщинам определенные шансы.

Вариант?

Вполне. Тем более что другого просто не имелось в наличии…

Выстроились ребята, значит.

Стоят.

Наблюдают.

Набежники же, когда добрались до мостка, вид имели очень недовольный и обескураженный. Их было сильно больше, но… эти, местные, не убегали.

Напротив — ждали их.

И все же, несмотря на разобравшие их сомнения, гости лихо завернули к берегу. Налегли на весла. И ускорившись, выскочили носами лодок на грунт. После чего ловко из них повыскакивали.

Вооруженные.

Ничего особенного у них не наблюдалось. Плетеные щиты, обтянутые кожей. Копья с костяными наконечниками. Да дубинки малые на поясе…

Поселение Беромира находилось в Посожье. На севере так называемой Почепской археологической культуры, которая характеризовалась чересполосицей поселений славян и балтов.

С востока, с севера и с северо-запада они были окружены доминирующим массивом балтов. Среди которых, чем дальше от этих земель, тем меньше встречались славяне. Такое странное заселение было связано с тем, что примерно век назад люди, говорящие на праславянском языке, под давлением сарматов ушли на север вдоль Днепра.

Не все.

Большая часть старого населения осталось там, где жила, оказавшись под рукой сарматских племен: роксоланов и языгов. Отчего не просто платила дань, как свои ушедшие сородичи, но и полностью, всецело находилась под властью захватчиков.

Еще одна группа поднялась по Припяти, прячась в болотах от кочевников. Имелись и такие ребята, что вообще ушел на среднюю Волгу, живя там в полной изоляции. Окруженные со всех сторон угро-финнами. Да и сбежавшим на Припять тоже жизнь малиной не казалась: с запада их подпирали гёты, медленно мигрирующие на юг — в междуречье Днестра и Днепра. Ставя их словно бы между Сциллой и Харибдой, то есть, сарматами и гётами.

Ситуация выглядела сложной.

В чем-то даже отчаянной.

Ведь получалось, что основная часть славян находилась под пятой сарматов. А остальные сидели в обстановке близкой к изоляции, обложенные ко всему прочему данью, проблемными соседями, да еще и подвергающиеся регулярным набегам.

Жесть.

Ужас.

Мрак.

Тем занятнее было то, что пришедшие к ним набежники, судя по всему, поднялись с юга. И являлись представителями одного из тех славянских родов, который остался на землях праотеческих…

— Какой же он все-таки гнилой человек, — покачал головой Беромир, помянув мысленно Арака. — Нашел кого посылать…

Гости его слов не услышали, а никто из своих переспрашивать не стал.

Не до того было.

Большинство из них испытывали страх. Местами даже парализующий. Ведь вон сколько врагов привалило. Намного больше, чем их самих. Считай вдвое. И все как на подбор — не юные дарования, а вполне сложившиеся мужчины…

— Дротик, кладь. — рявкнул ведун.

И все