Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Медленно двигаясь по автомагистрали в потоке машин, Кассий широко зевнул в кулак, а когда взглянул на обочину, увидел девочку: ровесницу его малышки, с тёмными короткими бровками, ставшими домиком над ярко-голубыми, распахнутыми от удивления глазами, – ни дать ни взять его Ева. Девочка держала за руку карапуза на год младше себя. Ещё одного братца, копию первого, видимо, близнеца, мать держала на руках. Непонятно, что делала мамаша с малышами на пыльной загазованной обочине. При виде его машины у детей рты округлились: они глядели на Кассия за рулём как на чудо. Их мать отчаянно взмахнула рукой, умоляя остановиться. Девочка молитвенно сложила ладони, и это окончательно добило Борджия. Он, рискуя получить под бампер, юзанул в сторону и стал.
– Пожалуйста, сеньор, помогите нам вернуться в Бу-Айс! – сказала женщина, совершенно измотанная тяжёлой жизнью, усталая и запыленная, но с внутренним благородством в голосе, аккуратным произношением и выразительными тёмными глазами на некрасивом лице.
– Вы перепутали направление, сеньора, – попытался отговориться Кассий.
– О, нет! Я не могу попасть на другую сторону автострады, здесь такое движение, а до ближайшего перехода километра два, боюсь, детям не дойти… Нас бросили… – её губы дрогнули.
У ребёнка, которого она держит на руках, мокрый лоб, мальчик болезненно прикрыл глаза: температура.
«Что за сволочь бросила детей и мамашу на трассе?! Бездна, опять ты, Касс, крайний!»
– Садитесь, – кивнул он, наблюдая, как радостно принялись вскарабкиваться на заднее сиденье малыши, причём девочка, похожая на Еву, пропустила вперёд крошечного братца, пытаясь ещё и помогать ему, подталкивая мелкого под зад. Мать, закрыв за ними дверцу авто, уселась на переднее сиденье и расплакалась:
– Спасибо, вам, сеньор! Пресвятая Дева, воистину вы – наш ангел! Не знаю, что бы я делала с детьми на дороге? Роберто заболел, ему и утром нездоровилось…
– Как вы оказались на шоссе? – поинтересовался Борджия, пытаясь ввернуться в автомобильный поток.
Женщина поудобнее устроила на руках хныкающего Роберто, кивнула на детей на заднем сиденье:
– Их отец сейчас в армии. Говорят, в городе скоро будет опасно. Нас взялся довезти до Маркоса родственник. По пути его жена устроила дикую сцену, что он нарочно придумал уезжать в Маркос и везёт меня, чтобы иметь любовницу под рукой. Я не могла это перенести, сеньор, я учительница… Это было невыносимо, так унизительно. Я потребовала остановиться и вышла. Эти люди обещали отправить за нами другую машину, мы ждали четыре часа. Мои малыши, бедняжки, и Роберто, ему совсем плохо…
Борджия покосился на детей на заднем сиденье и хмыкнул: э-хе-хе, теперь понятно, отчего они таращились на него с таким обожанием! Не на него, а на внушительных размеров прозрачную упаковку с белыми мамонтами.
Девочка и младший мальчик приклеились к сумке, пожирая взглядами мохнатую семейку.
– Ничего не трогайте, только смотрите! – приказала им мать. – Это очень, очень дорогая игрушка! Если будете слушаться, белый мамонт придёт к вам по телевизору.
Она глянула на Кассия извиняющимися глазами:
– Ради бога, простите нас за беспокойство… у меня есть деньги, я заплачу за проезд… Пресвятая Дева, вы так добры!
«Ага, что можно взять с бабы, у которой даже нет мобильного, чтобы дозвониться до своих?»
Кассий снова ощущал, какая финансовая пропасть разделяет людей в Надмирье: всех этих иностранцев Свенсена и Фольк, заматеревшего местного высоколобика доктора Хорхе, не говоря уже о серебряном бароне Гижермо Браво, – и нищую, пусть и воспитанную учительницу из квартала вижей. «Вот оно, Касс, то, что тебе толковали в школе: социальное неравенство, а с ним недоступность многих благ цивилизации. А детишки у всех одинаково хорошенькие, и все хотят белых мамонтов».
– Едем в Бу-Айс? Или всё-таки в Маркос? – переспросил женщину Кассий.
– Я не хочу затруднять вас…
– Дело не в трудностях, сеньора, я уверен, что в Маркосе безопаснее. Скоро будем на месте, вы сможете накормить детей и заняться больным сынишкой. А вот вернуться в столицу выйдет только к ночи.
В Маркосе Борджия пришлось свернуть с трассы, чтобы довезти учительницу с детьми до дома родственников; к тому времени Роберто на руках матери пылал жаром.
Второй близнец горько разревелся, не желая выходить из машины, в которой уедут мамонты. У старшей девочки бровки опять стали домиком, а губы сложились в жалостливый свисток, и она всё оглядывалась на расписную сумку. Борджия раскрыл упаковку и вручил детям троих верхних зверёнышей.
Нормально, осталось ещё шесть мамонтов, шесть – счастливое число.
Послеполуденная жара задалась целью высушить в хрупкий пепел сизые от пыли сады на улице, тянувшейся среди облезлых строений ветшавшего городишки. В сонной тишине высокий женский голос резал уши, пока Кассий разворачивал машину: хозяйка дома с тенистой верандой, обсаженной по углам угрожающими даже на вид кактусами, громко говорила по телефону. Сеньора верещала, теребила шнур допотопного телефона и повторялась, сетуя на то, что пропадает связь: «А Айседора, да, стерва Айседора, зудит ей, загребла старшую, Марианну, и грудничка Мигеля и рванула на побережье. Сказали, там сегодня можно купить билет со скидкой!» – и снова: «Айседора по-е-ха-ла в Пи-пи-нос! Теперь слышно?»
«Море начало контролировать местные коммуникации. Да, скоро вокруг столицы станет особенно жарко….
Ты сволочь, Касс!»
Он зыркнул на своё отражение в зеркале заднего вида и напоролся на острый, как клинок, и такой же быстрый просекающий взгляд.
«Ты сволочь, уж будь уверен! Не сомневайся, ты гад. Морской гад!» – процедил сквозь зубы Борджия, хлопнул ладонью по колену и погнал машину в обратном направлении, по забитой встречными машинами трассе на Ла-Плата, а оттуда в Пипинос. Если обойдётся без неожиданностей в дороге, ещё успеет перехватить билеты у своего доверенного и не пустить их в продажу.
Герой
К исходу года в действующих войсках, используя служебные полномочия – право собирать всю информацию, которую только могли предоставить полевые командиры, – Валевский, заслуживший уважительное прозвище «шпег-боец», контуженый и с мятущейся душой, закончил свои наблюдения. Выводы были однозначны: намеренное искажение фактов – причина того, что дорогостоящая и бесперспективная для Колоний война продолжается до сих пор. Как эксперт Главного Управления, он рассчитывал на то, что будет выслушан правительством. Но ему повезло ещё больше: омега-транспорт увозил в подводную столицу главнокомандующего Армии Моря. И на время пути в тихоокеанский чилийский разлом, в риф Союз, Валевский стал попутчиком генерала Ли Оберманна, который сейчас удобно утвердился в соседнем кресле. Оберманн сам выбрал место рядом с незнакомцем в форме морского пехотинца, сел, с интересом проверил на ощупь чехол, обтягивающий пассажирское кресло в первом ряду, и сказал, обращаясь к Валевскому:
– Вам не приходило в голову, что мы – непревзойдённые, виртуозные мастера подделок и имитаций? Вот и эти чехлы – ведь они модные, не так ли? – имитируют грубое плетение из настоящих растительных волокон. А на самом деле очередная синтетика.
Валевский не знал, что скоро будет проклинать налетевшее внезапно поэтическое вдохновение, застившее ему мозги: в стартующем о-тэ он услышал в словах Ли Оберманна лишь высокую философию вместо того, чтобы расслышать их простой и прямой смысл…
А тогда… Тогда Арт посмаковал про себя мысль генерала насчёт имитаций, открыл планшет и набрал начало стихотворения, думая о девушке с чёрной чёлкой в окружении роя мерцающих косметических искр – такой, какой увидел впервые Зелму Даугаву в Саду Эдема, искусной имитации настоящего сада. Затем поверх набранных строк всплыла и засияла на весь экран развесёлая и чересчур откровенная прощальная открытка от сослуживцев. Арт, как мальчишка, застигнутый врасплох, поспешно свернул изображение.
Генерал вежливо дождался возвращения Валевского в действительность. Снова заговорил первым:
– Будем знакомы. С кем имею честь говорить?
Видимо, главнокомандующего интриговал статус парня, ставшего пассажиром спецрейса, по виду – демобилизованного морпеха.
Ответ Валевского ещё больше разжёг его любопытство:
– Вот как? Что эксперт Главного Управления делал на поверхности?
Ли Оберманн весь, с корпусом, развёрнутым вполоборота к собеседнику, с лицом жёстким, но отмеченным верой в завтрашний, несомненно великий день, производил впечатление человека, истосковавшегося по простому и задушевному общению.
И Валевский повёлся.
– Я воевал, – ответил он. – Три ранения. К счастью, мой организм хорошо сопротивлялся инфекциям. Но главная задача вот: подробнейший отчёт о ходе и перспективах войны Суши и Моря.
- Обезьяна и сущность (litres) - Олдос Хаксли - Социально-психологическая
- В бесконечную даль - Alex Aklenord - Социально-психологическая
- Одержизнь - Анна Семироль - Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Метро. Трилогия под одной обложкой - Дмитрий Глуховский - Социально-психологическая
- Один человек и один город - Вероника Евгеньевна Иванова - Социально-психологическая
- Луч тьмы над седьмой частью света - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
- Метро 2033: Изоляция - Мария Стрелова - Социально-психологическая
- Джокер - Аделаида Агурина - Социально-психологическая
- Кровавая купель - Саймон Кларк - Социально-психологическая
- Живые тени ваянг - Стеллa Странник - Социально-психологическая