Любовь искупительная - Франсин Риверс

— Они будут жить в доме, — сказал он.

— В доме! А где мы будем спать?

— В сарае. Там будет удобно и тепло.

— Почему бы им не поспать в сарае? Это твой дом. — Ей не слишком понравилась мысль о том, что придется спать где–то еще кроме своей милой, уютной постели, в доме с горящим камином.

— Они не спали в доме уже девять месяцев. А женщина больна. — Он кивнул прямо перед собой. — Я как раз недавно размышлял. На границе с землей Павла есть отличный кусок свободной земли. Может быть, у меня получится уговорить Элтманов остаться. Было бы здорово, если бы в нашей долине поселилась еще одна семья. — Он посмотрел на нее с улыбкой. — Ты могла бы подружиться с этими женщинами.

Подружиться?

— Ты думаешь, у меня с ними есть что–то общее?

— Почему бы это не выяснить?

Они остановились на ночь под большим гранитным выступом, который послужил отличным убежищем от дождя. Михаил и Джон стреножили лошадей и установили палатку, тогда как Ангелочек, Элизабет и Мириам занимались обустройством места для ночлега. Дети собрали достаточно дров, чтобы хватило на всю ночь, и часть из них принесли Мириам, которая находилась в палатке с остальными. Вверху палатки она открыла небольшой клапан.

— Научилась у индейцев, — весело проговорила она, укладывая дрова и делая костер в тазу посреди палатки. Удивительно, но когда она разожгла костер, дым поднялся вверх и устремился прямо в отверстие.

Элизабет выглядела очень уставшей, и Ангелочек настояла, чтобы она легла. Михаил принес кое–что из их запасов, и Ангелочек стала готовить еду. Элизабет не спала, Молча наблюдая за ней. Забеспокоившись, Ангелочек взглянула на нее, размышляя, о чем она думает.

— Я чувствую себя такой бесполезной, — дрожащим голосом произнесла Элизабет, и Мириам, протянув руку, нежно погладила ее по лицу.

— Не говори так, мама. Мы все можем сделать сами. А ты отдыхай. — Она ободряюще улыбнулась. — Когда тебе станет лучше, мы тебе предоставим полную возможность все делать самой. — Мать улыбнулась в ответ на подшучивание. — Пойду принесу дров покрупнее, — сообщила Мириам и вышла. Вернувшись с большим поленом, она подбросила его в огонь. — Дождь усиливается.

Элизабет приподнялась.

— Где мальчики?

— Они с папой. Лия и Руфь останутся с нами. Не беспокойся ни о чем. А теперь, приляг, мама. — Она взглянула на Ангелочка. — Она всегда боится индейцев, — прошептала девочка. — Один маленький мальчик из нашей группы отбился от повозок у Форта Ларами. Никто не мог найти даже следов. С тех пор мама боится, что кого–то из нас тоже могут украсть. — Она обернулась и посмотрела на маму, которая улеглась на своем ложе. — Она отдохнет, и ей точно станет лучше.

Мириам погрела руки над огнем, улыбаясь Ангелочку.

— Что бы вы там ни готовили, это так вкусно пахнет! — Ангелочек продолжала помешивать еду, не говоря ни слова. — Как долго вы уже в Калифорнии?

— Год.

— А, так значит, вы с Михаилом уже здесь поженились. Он сказал, что приехал в сорок восьмом. Вы добрались сюда по земле?

— Нет. Морем.

— А ваши родители тоже живут в той долине, о которой нам рассказывал Михаил?

Ангелочек знала, что рано или поздно девочка спросит об этом, и понимала, что ложь может только еще больше связать ее и все усложнить. Почему бы не покончить с этим прямо сейчас, может быть тогда Мириам оставит ее в покое? Может быть, если они узнают правду, они остановятся на зиму в другом месте? Наверняка, эта женщина не захочет спать в той же кровати, где спала проститутка.

— Я одна переехала в Калифорнию. Я познакомилась с Михаилом в борделе, в Парадизе.

Мириам рассмеялась, но видя, что Ангелочек, похоже, говорит об этом вполне серьезно, притихла. — Вы серьезно, да?

— Да.

Элизабет смотрела на нее с неопределенным выражением. Ангелочек опустила глаза, продолжая помешивать.

Мириам довольно долго ничего не говорила, Элизабет снова закрыла глаза.

— Вы могли бы ничего не говорить, — все же продолжила Мириам несколько минут спустя. — Зачем вы это сказали?

— Чтобы не шокировать вас потом, когда мы приедем в долину, — горько ответила Ангелочек, с трудом выговаривая слова.

— Нет, — сказала Мириам. — Это просто я снова дунула нос в чужие дела, вот что. Мама говорит, это одна из моих слабостей — всегда влезать в чужие дела. Простите меня.

Ангелочек продолжала помешивать ужин, озабоченная признанием девочки.

— Мне бы хотелось, чтобы мы были друзьями, — заявила Мириам.

Ангелочек чуть было не подскочила от неожиданности.

— Почему ты хочешь дружить со мной?

Лицо Мириам выражало искреннее удивление. — Потому что вы мне нравитесь.

В замешательстве Ангелочек посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Элизабет. Женщина наблюдала за ней, устало улыбаясь. Порозовев от смущения, Ангелочек тихо сказала:

— Ты ведь вообще ничего обо мне не знаешь, кроме того, что я только что тебе сказала. — Она уже пожалела, что высказалась.

— Ну, я знаю, что вы честная, — ответила Мириам с полной раскаяния улыбкой. — Очень честная, — добавила она уже серьезно. В ее глазах появилось задумчивое выражение, когда она вновь изучающее взглянула на Ангелочка.

Мальчики вернулись в палатку, неся с собой поток холодного воздуха. Девочки проснулись, и Руфь заплакала. Элизабет поднялась, прижимая ее к себе и убеждая мальчишек умерить свою восторженную болтовню. Вошел Джон и, сказав одно слово, успокоил детей. За его спиной Ангелочек увидела Михаила. Когда он улыбнулся ей, она физически ощутила облегчение. Ее объяло беспокойство: что он скажет, когда узнает, что она рассказала этим людям всю правду о себе?

Сняв промокшие куртки, мужчины подсели к огню, а Ангелочек разложила приготовленные бобы по тарелкам, которые подавала Мириам. Когда у каждого в руках была порция еды, Джон склонил голову, вся семья последовала его примеру.

— Боже, спасибо Тебе, что Ты помог нам сегодня и послал Михаила и Амэнду Осия на нашем пути. Пожалуйста, Господь, присмотри за потерянными для нас любимыми, Давидом и мамой. Наполни Элизабет новой силой. Укрепи нас для дальнейшей дороги. Аминь.

Джон стал расспрашивать о земле, полевых культурах и калифорнийских рынках сбыта; Иаков и Андрей попросили добавки бобов и бисквитов. Ангелочек ждала, когда же они с Михаилом, наконец, вернутся в свою повозку. Она чувствовала на себе взгляд Мириам. Ей не хотелось задумываться о том, какие мысли возникнут в голове девочки теперь, после того, как у нее было время поразмышлять об услышанном.

— Дождь перестал, папа, — сообщил Андрей.

— Может, пойдем к себе? — прошептала Ангелочек Михаилу.

— Оставайтесь с нами, — предложил Джон. — У нас достаточно места. С огнем здесь точно теплее, чем у вас в повозке.

Михаил согласился, а Ангелочка бросило в дрожь, когда он вышел, чтобы принести их одеяла. Быстро извинившись, она пошла за ним.

— Михаил, — начала она, пытаясь подобрать слова, желая убедить его в том, что им лучше поспать в своей повозке, а не в палатке Элтманов. Он протянул руки и, прижав ее к себе, крепко поцеловал. Потом, повернувшись спиной к палатке, прошептал ей на ухо:

— Рано или поздно ты, наконец, поймешь, что в этом мире есть люди, которые не желают тебя обижать или использовать. А теперь наберись смелости, иди в палатку и поговори с ними.

— Покрепче завернувшись в шаль, она вернулась в палатку. Мириам улыбнулась ей. Ангелочек села у огня, дожидаясь возвращения Михаила и стараясь ни на кого не смотреть. Мальчики упрашивали отца почитать им о Робинзоне Крузо. Джон достал из мешка изношенную книжку в кожаном переплете и начал читать, а Мириам занималась превращением недавней столовой в спальню. Маленькая Руфь, жуя собственный палец, взяла свое одеяло и перетащила его поближе к Ангелочку.

— Я хочу спать здесь.

Мириам рассмеялась. — Я думаю, тебе лучше спросить у мистера Осии, Руфи. Он, наверно, захочет занять это место.

— Он может спать на другой стороне около нее, — ответила Руфь, ясно давая понять твердость своих намерений.

Мириам подошла к ним с двумя стегаными одеялами и протянула одно Ангелочку. Наклонившись, она прошептала ей на ухо:

— Вот видишь, ей ты тоже нравишься. Почувствовав внезапную острую боль в груди, Ангелочек оглянулась на них. Вошел Михаил, неся еще несколько одеял.

— Приближается ураган. Если нам повезет, к утру он уже пройдет мимо нас.

Все уже давно спали, а Ангелочек лежала без сна рядом с Михаилом. Ветер завывал, дождь барабанил в палатку. Свист ветра и запах сырости напомнили ей о первой неделе в Парадизе.

Где теперь Хозяйка? Мэгги и Ревекка? Что с ними? Она попыталась не думать о том, как Лаки заживо горела в огне. Ее слова опять зазвучали в ушах: «Не забывай меня, Ангелочек. Не забывай меня».

Она не могла забыть никого из них.

Дождь прекратился, и Ангелочек прислушалась к дыханию спящих вокруг нее людей. Медленно повернувшись на бок, она взглянула на них. Джон Элтман лежал рядом со своей больной женой, обняв ее, словно желая защитить. Мальчики спали рядом, один из них распластался на спине, а второй лежал на боку, с головой укрывшись одеялом. Мириам и Лия спали обнявшись.