Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

  Часть 19

От автора

      - Молодец, мент, сломал пацана, - прошептал Сет, наклонившись к уху замершего в одной позе Клима.

      Оттолкнувшись от его плеча и осторожно обойдя стол, одним точным, но предельно осторожным ударом вырубил заходящегося в истерике парня, успел подхватить на руки обмякшее тело, скатывающееся на пол, и скользнув уставшим взглядом по безмятежному лицу, вынес его в коридор, послал нахер дернувшихся к нему дежурных, сам отнес Яна в камеру, сам же её и закрыл, отобрал стул у дежурного и подперев им дверь "клетки", опустился на него, бездумно набирая номер адвоката и закрывая ладонью глаза. Не хотелось видеть происходящее, не хотелось ничего слышать, но и оставлять все так он тоже был не намерен.

      Клим так и остался сидеть на одном месте, придавленный полученной информацией, и как ни старался отключиться от услышанного, никак не мог вырваться из этого затягивающего безумия, грязи чужого прошлого. Хотелось удавиться своими руками, чтобы наверняка. Он и сам внятно не мог себе ответить, почему каждое слово, каждая безумная интонация юношеского голоса так сильно въелась в душу, разъедая скованный за годы жизни ледяной панцирь. И он бы рад закрыть папку, подождать, когда подозреваемый очухается и продолжить допрос... но сам себе отдавал отчет, что все, конец, финиш этого идиотизма. И в душе смятение, и выть хочется, кидаясь на стены...

      С криком срывается с места, роняя свой стул, с грохотом приземлившийся на бетонный пол. Опрокидывает стол, бумаги безумным хороводом взмывают ввысь, в беспорядке осыпаясь на пол. Подлетает к стене, с рыком вонзает удар в бесчувственный бетон. Вой, удар, запах крови сластящий на губах, алые разводы на стене и бешеный, кипящий внутри адреналин, боль, которую невозможно унять. Отчаяние...

      Сползает по стене вниз, марая серую водолазку своей же кровью, утыкается лицом в окровавленные ладони, не чувствуя боли в разбитых костяшках, и воет... впервые за долгие годы сознательной жизни плачет, рыдает навзрыд, захлебываясь в слезах отчаяния и пережитой чужой боли. Что ж, Ян с успехом смог передать скопленные годами эмоции, с умением ювелира перекинув их на Клима.

      Сколько прошло времени, Клим не понял, да и не хотел понимать. Ощущение, будто мир остановился или рухнул к ебаной матери, не отпускало ни на минуту. Когда истерика прекратилась, когда эмоции поутихли и получилось дышать без хрипов, наступили апатия и полнейшее безразличие. С трудом найдя полупустую пачку сигарет и зажигалку, прикурил, выдохнул, собрал разбросанные по полу листы чудом откопанного дела и по одному сжег, желая хоть так стереть старые факты чужого прошлого, жаль из души ничего так сжечь нельзя. А после вернулся в свой кабинет, напился до беспамятства, а когда очнулся, обнаружил себя сидящим возле ног Сета рядом с камерой Яна.

      - Пиздец, - выдал с трудом, чувствуя, как все еще ведет и саднит горло.

      - Радость моя, ты проснулся, - подъебнул его Сет, с явным злорадством разглядывая, как Клим мучается с похмелья. Еще бы ему быть радостным и счастливым: когда посреди ночи приперлось это облитое, полудохлое, но слишком буйное сумасшествие, плюхнулось напротив и заявило, что он никуда отсюда не уйдет, потому что ОН так решил, Сет терпел. Но когда пришли его сослуживцы и попытались увести невменяемого парня, несшего всякую бессвязную чушь себе под нос, а он, вместо согласия, послал всех в такие дали, что Сет до сих пор не может вспомнить всю цепочку длительного маршрута, переполз к ногам Зверя, и вежливо приказал охранять его от этих упырей, совсем недавно бывших его коллегами. К Сету, конечно, не полезли, его адвокат запугал тут уже абсолютно всех, ну а Клим почти сразу вырубился. Сет, рассудив, что переносить его куда-то слишком хлопотно, напрочь забыл про чужое существование, лишь изредка подпинывая, когда тот начинал храпеть.

      - Это худшее пробуждение в моей жизни, - выдал Клим, с трудом поднимаясь на ноги... пытался подняться, но вскоре Сету надоело следить за его безрезультатными потугами и, сжалившись над убогим, дернул парня за локоть вверх, помогая принять вертикальное положение.

      - Неужто так плохо? - усмехнулся Зверь, радуясь такому чудесному зеленому оттенку на опухшем и небритом лице.

      - Нет, блядь, тебя увидел. Лучше бы в канаве проснулся, - съязвил мент, оглядывая свернувшегося клубком на жесткой шконке и все еще спящего Яна.

      - Могу организовать, даже канавку подберу поглубже, чтобы наверняка.

      - Не пизди, а? И так паршиво, еще твоего пиздежа не хватало, - проскулил Клим, хватаясь за голову, прекрасно понимая, что желание ебнуть эту слишком бодрую сволочь есть, а вот сил нет. - Пошли, разговор есть, - брезгливо поморщившись, позвал Сета.

      Зверь, непомерно удивленный таким вниманием, с интересом приподнял бровь, намереваясь уже что-нибудь пиздануть пообиднее...

      - Съебитесь оба, - попросил Ян, хриплым, еле живым голосом.

      Оба, как по команде, обернулись и, видя это взлохмаченное, помятое, больное и замученное обстоятельствами создание, содрогнулись. В некогда горящих зеленых глазах больше не полыхал огонь, исчез протест, желание жить, не было вообще ничего - пустота и безразличие. Волосы растрепались, челка спадала на лицо, но парень, кажется, не замечал этого совершенно, мятые джинсы, серый свитер делали его еще более безжизненным, и губы... бледные, сухие, с опущенными уголками, он больше не улыбался.

      - Ты как? - первым отошел Сет, поднимаясь со стула, порядком остопиздевшего за эту бесконечно длинную ночь, и делая шаг ближе к двери. Им с Климом действительно надо было поговорить.

      - Не твое дело, - без толики эмоций, по-чужому, дико.

      Переглянувшись и не сговариваясь мужчины направились на выход: Сет прямо, гордо расправив плечи, Клим на полусогнутых и прижимаясь к каждой прохладной стене. Уходить обоим было тяжело. Это тонкое чувство, даже не чувство, лишь шлейф от беспокойства, ощущали оба. Будто что-то непременно должно было произойти. Что-то страшное, непоправимое. Но, не страдая паранойей, оба посчитали это бредом и ошибкой расшатанных нервов, однако неприятный осадок все же остался.

      - И о чем мы с тобой будем беседовать? - поинтересовался Сет, не скрывая своего глумливого отношения к этой затее. Пиджак был отброшен на спинку жесткого стула, рубашка неряшливо расстегнута на несколько верхних пуговиц, но даже так он выглядел куда лучше хоть и умывшегося, но все еще помятого Клима.

      Клим же успел привести себя в относительное подобие порядка, переоделся в свободный темный свитер и чистые джинсы, и попытался даже принять серьезный вид... но вскоре ему это надоело, закинул ноги на стол, удобно откинувшись на спинку кресла и, сделав еще несколько глотков пива, блаженно затянулся. Похмелье начало медленно отступать, дрожь и слабость постепенно отпускали и можно было всерьез обдумать сложившуюся ситуацию.

      - Твои манеры оставляют желать лучшего, - прокомментировал его действия Сет, оглядев эту источающую пары перегара композицию.