Закат Железного города (СИ) - Тихий Даниил

В бою может сложиться мнение, что найдя себе укрытие и оставшись за ним, ты имеешь большие шансы выжить. Но Шило знал, что подобные ощущения всего лишь иллюзия. Если вокруг враги, нужно «танцевать», а не замирать столбом в укромном углу.

Вставив на место использованной батареи щита — новую, он снова выхватил пистолет и сделав несколько шагов качнул маятник у приоткрытых, двойных дверей.

Люди с фонарями были уже близко.

Два выстрела ударами молотка повисли в воздухе. Фигуры любителей плоти, так и не заметивших за пылью и дымом оперативника, сложились на пол, а сам Шило в ту же секунду отпрянул, понимая, что этой пальбой выдал свою позицию.

Двери взорвались пластиковой щепой и рикошетирующей картечью…

Выстрелы громыхнули с противоположного от входа конца коридора. Агнус выжил. Его голова была залита кровью, энергетический щит полностью поглотил ударную волну от гранаты, но осколки и куски кладки некоторое время после взрыва свистящие между стен, жестоко обошлись с его и без того свирепой внешностью.

Сквозь дыру в разорванной щеке виднелись керамические, раздробленные остатки зубов. Рассечение, запятнавшее его лоб кровью, срезало кусок синтетической кожи и приоткрыло ужасный, металлопластиковый череп.

Бывший полицейский, осуждённый за превышение полномочий и убийство, получивший свободу благодаря катастрофе и целиком перенявший мировоззрение «Проповедника» — умел обращаться с оружием. А ещё, он знал, что допустить чужака в основное помещение, в сути своей означает — проиграть битву.

Но он не знал с кем столкнулся.

Пока стрелок держал дверь под прицелом, медленно к ней приближаясь и нащупывая на своём поясе плазменную гранату, Шило возник прямо за его спиной. Выскользнул из смежной комнаты, провернув тот же трюк, что минуту назад провернул людоед.

Пользуясь грохотом стрельбы в качестве маскировки, лидер ОВБ вскрыл гипсовую стенку-перегородку и через получившийся проход проник в соседнее помещение, чтобы через некоторое время оказаться за спиной у своего противника.

Сдвоенный выстрел из трофейной пушки, оставил от головы Агнуса лишь нижнюю челюсть. Тело рухнуло в пыль и несмотря на отсутствие головы несколько раз дёрнуло левой ногой.

Оружием оперативника стал дробовик каннибала. Двумя уцелевшими пальцами искалеченной руки, прямо на ходу, не глядя на само оружие, он запихал в него патроны и опирая цевьё на предплечье израненной конечности, быстрым шагом, проверяя помещение за помещением, достиг конца коридора.

Уставший и избитый лидер сводного отряда, чей запас выносливости определялся лишь продолжающим действовать стимулятором, замер как вкопанный. То, что открылось его взору, смогло ошеломить даже такого, повидавшего многое, человека.

Центр каждого этажа административной башни занимало просторное, круговое помещение, и этот этаж не стал исключением. Система вентиляции работала здесь на полную катушку, вытягивая дым, порхающую в воздухе сажу и пыль. Крупные электрические батареи были кустарно установлены по периметру стен и соединялись бесчисленными кабелями с ужасным механическим чудовищем, сконструированном в самом центре.

Со стороны Проповедник напоминал механическое дерево. Многочисленные кибернетические манипуляторы, скрюченными паучьими лапами торчали в разные стороны из центра конструкции и постоянно подрагивали, будто являлись конечностями живого, дремлющего существа.

Аварийные лампы, в мрачной дымке задымления, омывающие своим синим светом гигантскую механическую тварь, делали картину потусторонне-жуткой и лишь усугубляли иррациональность происходящего, позволяя страху забираться в разум офицера.

Немая сцена продлилась всего секунду.

Дробовик огрызнулся выстрелом на обозначившееся в дыму движение. Но опасности не было, это дроны, отвечающие за видеонаблюдение подлетели ближе и разлетелись брызгами обломков от ударившей по ним картечи:

— Что заставляет тебя тратить энергию на разрушение и без того разрушенного мира?

Механический голос, вибрирующий и перекрывающий грохот битвы, ударил по ушам оперативника, заставив того болезненно поморщиться и отпрянуть. В пыли и дыму кружили дроны, раздёргивая его внимание и заставляя реагировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Остановись и оглянись вокруг. Ты можешь стать частью чего-то большего.

Глас проповедника звучал сквозь многочисленные динамики расположенные по периметру зала и Шило не мог понять кому противостоит. Кто скрывается за этими дронами и чудовищной конструкцией. Человек? Или всё же машина?

Офицер знал, что всё происходящее может быть уловкой. Желанием отвлечь его, использовать оглушающий звук и дронов как маскировку для смертельного нападения. Спускаясь по ступеням в главный зал, он был напряжён как сжатая пружина.

— Старые империи рухнули и превратились в прах, потому что были слабы. Ограничивали сами себя. Создали доминирующий над собой вид собственными руками. Не давали людям и машинам развиваться, переплетаясь в своей сути.

«Переплетаться машинам и людям? Да что он такое несёт? Не слушать! Не отвлекаться! Сосредоточиться!»

Внизу, среди стелящейся по полу туманной дымки из пыли и сажи, стояли агрегаты. Регенеративные капсулы, трубы для постоянной циркуляции регенеративной жидкости, насосы и электрические помпы.

Всё это оборудование обслуживалось роботизированными комплексами, и лапами-манипуляторами механического дерева.

Здесь — на Шило напали.

Удар пришёл со спины, заставил сработать энергетический щит и обдал оперативника волной воздуха. Что-то ужасное, покрытое слизистыми мышцами и горбатое, метнулось за агрегаты и избежало тем самым ответного выстрела.

«Изменённые? Здесь?»

Картечь лишь наделала дырок в одной из капсул, заставив имеющуюся в ней жидкость вытекать наружу.

— Ты мог бы измениться вместе с этим миром, позволить своей физической оболочке выйти за пределы текущих возможностей. Стать сильнее. Приспособиться. Конкурировать с населяющими его существами на равных.

Чудище, кем бы оно ни было, снова попыталось напасть. В этот раз Шило заметил ублюдка вовремя, развернулся и выстрелил, но едва заметный в окружающей пылищи силуэт вильнул в сторону и исчез. Но щит всё равно сработал. Мутантов оказалось несколько.

В этот раз оперативник рассмотрел больше деталей. Увидел стальные когти и аугментации в черепе напавшего выродка, прежде чем тот нанёс невероятно быстрый удар и рванулся в сторону.

Остатки картечи из четырёх заряженных патронов поочерёдно унеслись следом. Заряд батареи щита замер на критически низкой отметке. Сердце в груди лидера ОВБ стучало как бешенное, он знал, что следующее нападение будет последним и готов был поклясться, что как минимум раз зацепил одного из выродков.

Несмотря на весь ужас ситуации всё это время его разум работал как часы.

Оглядевшись и признав место приемлемым, оперативник шагнул к одному из массивных, стеклянных резервуаров с регенеративной жижей. Стерев с его зеркального бока пыль, он проделал то же, с ещё одной капсулой, стоящей напротив от первой.

Эти стеклянные, отражающие от себя скудный свет аварийных ламп резервуары, каждый выше оперативника на добрый метр, стали его зеркалами…

Глава 19. Падение железного короля

Когда наверху поочерёдно прогремели два взрыва, а в воздухе повис запах пыли, я расхохотался.

Отдалённый, то утихающий, то набирающий обороты рокот серьёзного боя, последовавший за этими взрывами, привёл меня в ещё большее веселье. Именно в этот миг ИскИн предупредил меня о нестабильном психическом состоянии.

Будто я без него не знал, что после перенесённого дерьма, я не в себе.

От меня воняло мочой и блевотиной. Во рту поселился вкус горечи. А в ноздрях, будто вцепившийся намертво клещ, засел запах собственной палёной шкуры, которую с меня срезали лазерной насадкой на хирургической перчатке.

Кусок за куском.