Богачи - Юна-Мари Паркер

— Это и я мог бы сказать, А что твои приступы? Они больше не повторятся?

— Доктор сказал, что я полностью поправилась. У меня была небольшая киста, которая теперь рассосалась без остатка. «Состояние вашего здоровья выше всяких похвал. Сердце, легкие, давление — все в норме», — передразнила она доктора Теннанта. — Он считает меня здоровой, сильной женщиной, — произнося эти слова Морган упорно рассматривала оливку в своем бокале. — Правда, здорово?

— Ну еще бы! — отозвался Гарри и, протянув ей руку, поднял из кресла и крепко обнял. — Я так волновался за тебя, Морган. Слава Богу, все обошлось.

— Все обошлось, — в тон ему повторила она и теснее прижалась к его груди.

Супруги Саутгемптон занимали премилый особнячок в Челси с видом на Темзу. Эта пожилая пара регулярно давала роскошные обеды и ужины исключительно с целью создать рекламу инвестиционной компании графа. Их дом был открыт для самой разнообразной публики: для американских деловых партнеров графа, старых испытанных друзей, членов королевской фамилии, талантливой творческой молодежи, которая, по мнению графини, всегда оживляет атмосферу.

Стоило Морган переступить порог этого дома, как она поняла, что хозяева редко живут здесь, большую часть времени проводя на званых обедах и в светских гостиных. Дом поражал великолепием обстановки, но не был приспособлен для жилья. Перед обедом гости собрались в гостиной, чтобы выпить шампанского. Интерьер этого огромного зала сохранился в том же виде, каким его сделали давние предки графа в те незапамятные времена, когда люди не знали автомобилей и передвигались верхом или в экипаже. Джорджу Саутгемптону удалось превратить гостиную в картинную галерею, не нарушая старинного ансамбля, и теперь бесценные персидские ковры, покрывающие натертый до блеска паркет, и софа времен Людовика XIV соседствовали с более чем двадцатью полотнами — они по большей части достались Джорджу в наследство от деда, освещенными скрытыми точечными светильниками.

Гарри взял с подноса у слуги-испанца бокал шампанского и стал с интересом прохаживаться вдоль картин.

— Какой изумительный Каналетто! — не сдержал возгласа восхищения Гарри.

— Настоящий шедевр, не так ли?

Гарри и Морган обернулись на голос и увидели рядом с собой плотного улыбающегося мужчину средних лет, который также заинтересовался картиной. По его акценту Морган догадалась, что он выходец со Среднего Запада.

— Кроме того, живопись в прекрасном состоянии, — профессионально подметил Гарри.

— Эй, Белла, — позвал незнакомец свою жену с другого конца комнаты. — Ты только взгляни на это! — Он по природе своей был громогласен, поэтому лишь чуть-чуть понизил голос, когда его жена присоединилась к ним. — Посмотри, дорогая, вот сюда. Ума не приложу, почему мы не поступаем точно так же с нашими лучшими плакатами? Ведь можно переснять их, увеличить и повесить на стену с подсветкой. — Он обратился к Гарри, ища у него поддержку. — Шикарная фотография, правда?

Гарри онемел от изумления и затравленно огляделся. Ему на выручку подоспел лорд Саутгемптон, который по-дружески хлопнул американца по плечу и приветственно разулыбался.

— Вы уже успели познакомиться? Это Джек Дэкер и его жена Белла — лорд и леди Блэмор. Дружище Джек, я очень рад, что тебе понравилось мое венецианское приобретение. Я сам в него попросту влюблен, — граф незаметно подмигнул Гарри и увел своего приятеля к остальным гостям.

Морган исподволь наблюдала за Гарри весь вечер и пришла к выводу, что ее решение единственно верное. Он был так счастлив и горд ею, что открыть ему истину представлялось Морган бесчеловечным.

Они вернулись домой далеко за полночь. Плотный ужин и хорошее вино как всегда подействовали на Гарри возбуждающе. Морган начала раздеваться, но он нетерпеливо схватил ее в охапку и повалил на постель. В полумраке сверкали его пылающие страстью глаза. Обычно Морган находила такое его настроение утомительным и старалась усмирить его любвеобильные притязания, но на этот раз решила извлечь из них пользу.

— Гарри, я хочу кое о чем попросить тебя, — вкрадчиво начала она.

— Все что угодно, любовь моя! — Он шутовски поклонился и уткнулся ей в плечо.

— Ты знаешь, что Тиффани делает костюмы для «Глитц»?

— «Глитц»? — улыбнулся Гарри. — Что за странное название!

— Послушай, я серьезно. Премьера состоится на Бродвее через несколько дней. Тиффани звонила сегодня и умоляла меня приехать. Это самая крупная работа Тифф, она возлагает на нее большие надежды в плане карьеры. Я подумала… что мне стоит поехать к ней на несколько дней.

Выражение лица Гарри немедленно изменилось, и он стал похож на маленького мальчика, которому отказано в рождественском подарке.

— Дорогая, ты уверена, что тебе обязательно ехать? Мне без тебя не обойтись, тем более что мы скоро собираемся открывать выставку.

— Я и об этом подумала, милый. Мне пришло в голову навестить сестру именно потому, что как только откроется выставка, ты будешь на ней пропадать целыми днями, и мы все равно почти не сможем видеться. Речь идет о нескольких днях. Пойми, мое присутствие на премьере очень важно для Тиффани, особенно после того, как они расстались с Хантом. — С этими словами она встала с постели и набросила на плечи воздушный пеньюар.

— Ну, если ты считаешь, что должна ехать… — задумчиво пробормотал Гарри. — Хотя мне бы этого не хотелось. Я буду скучать без тебя.

Он поднялся с постели и принялся снимать фрак. Морган невольно залюбовалась его мощным торсом, обтянутым тонкой шелковой сорочкой, и почувствовала прилив нежности к нему.

— Ты и заметить не успеешь, как я вернусь, — сказала она с мягкой улыбкой. — Я пошла в ванную.

— Нет! — воскликнул Гарри и встал у нее на пути. — Пожалуйста, не уходи по крайней мере сейчас. Идем в постель.

— Какой ты нетерпеливый, Гарри. — Она взяла его за руку и подвела к кровати. — Ложись и сосредоточься! — От ее легкого толчка Гарри рухнул в груду пуховых подушек. — Ты ведь не хочешь, чтобы я любила тебя, не почистив прежде зубы, правда? Лежи смирно, я не задержусь. — Она ускользнула от его жадных рук и отправилась в ванную, погасив по пути свет в спальне.

Гарри лежал в темноте с открытыми глазами и думал о том, какой он счастливый. До чего прекрасны эти минуты напряженного ожидания вожделенной близости! Как сладко ноет сердце и волнуется душа! Слава Богу, волнение никогда не отражалось на его потенции. Вот щелкнул выключатель в ванной… осторожные шаги по ковру… ощущение прохладной шелковистой кожи на бедре.

Темнота и показавшееся Гарри бесконечным ожидание придали первому моменту близости очарование восточной сказки. Движения мужа становились все более быстрыми и ритмичными и наконец пробудили в Морган, которая до этого тихо лежала, обняв его за шею и обхватив ногами за талию, настоящий вулкан. Когда через минуту все было кончено, Гарри глубоко и удовлетворенно вздохнул и тут же провалился в сон.