Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы - Андрей Валентинов

– До полудня, – задумчиво повторил полковник. – Хорошо, Степан, попробуем…

Ночь Степа провел на позициях у костра, употребив время с немалой пользой. Солдаты служили здесь уже четвертый год, и о том, что творилось в России, знали лишь из радиограмм да неясных слухов; и Косухин до рассвета рассказывал о боях на Восточном фронте, где он громил белых гадов. Слушали его, раскрыв рты. А наутро вновь явились парламентеры, прося допустить их на полигон. Степа, решив тянуть время, потребовал, чтобы на переговоры явился кто-нибудь постарше званием. Китайцы ушли, обещав вернуться через час, а еще через полчаса явился вестовой – Косухина звал брат.

Полковника он нашел возле бункера. Лебедев был не один – рядом стоял сонный Богораз в своих непременных очках. Степа вкратце рассказал о положении на позициях.

– Это хорошо, – кивнул брат. – Но утром мы получили радио. Приказано приостановить работы и ждать Руководителя Проекта. Он уже вылетел.

– А кто этот… Руководитель? – удивился ничего не ведавший Степа.

Полковник коротко пояснил.

– Так значит, этот Руководитель от Колчака!… – возмутился Косухин. – А зачем работы останавливать? Не-е, не так тут что-то!

Из бункера вышла Берг. Вид у нее тоже был невыспавшийся и немного встревоженный.

– Николай Иванович, рубка управления готова. Кроме системы зажигания, конечно… А, здравствуйте, Косухин! Не смотрите, у меня кошмарный вид…

– Ну, чего там кошмарный… – смутился Степа.

Внезапно где-то на краю летного поля завыла сирена. Все невольно оглянулись. От небольшого домика, где располагался наблюдательный пункт, к ним спешил офицер.

– Господин полковник! – крикнул он, подбрасывая руку к козырьку фуражки. – С востока аэроплан…

– Это он, – кивнул Лебедев. – Пойдемте, господа…

Они прошли к летному полю и остановились у края. Известие о приближавшемся аэроплане уже успело распространиться по базе, поскольку к ним тут же подошли несколько офицеров во главе с молодым полковником, исполнявшим обязанности начальника объекта. От солдатских казарм спешили трое членов «революционного штаба».

Самолет появился неожиданно, вынырнув откуда-то из-за холмов и резко пошел на снижение. Все ахнули, но тот, кто был за штурвалом, уверенно направил машину прямо на свободную взлетную полосу.

– Лихо он это! – пробормотал Лебедев. – Я бы не рискнул…

Аэроплан – Степа уже успел узнать в нем знакомую модель «Фармана», – коснулся колесами земли и побежал по полосе, постепенно замедляя ход. Ожидавшие переглянулись и направились к центру поля. В последний момент к ним присоединился Арцеулов, который все это время был в рубке управления, осматривая неведомую ему доселе технику.

«Фарман» остановился, но колпак кабины оставался закрытым. Только когда Лебедев и те, кто его сопровождали, подошли совсем близко, козырек в верхней части кабины откинулся, и на землю легко спрыгнул невысокий человек в летном комбинезоне. Неизвестный снял большие летные очки и перчатки с широкими раструбами. Лебедев подождал несколько секунд, а затем вскинул руку к летному шлему и представился.

– Здравствуйте, полковник, – голос был каким-то странным, словно у прилетевшему сдавили горло. – С вами, кажется, господин Богораз? Здравствуйте, Семен Аскольдович. Здравствуйте, господа!

Степа внимательно наблюдал за гостем. Лицо у того было самым обыкновенным, совершенно невыразительным, словно размытым, лишь небольшие глаза смотрели строго и решительно.

«Глаза приметные, чердынь-калуга, – мелькнуло в голове у Косухина. – Вроде как… Точно!..»

Спутать было трудно – у Руководителя Проекта были такие же светлые глаза, как у командира легендарного полка Бессмертных Красных Героев.

Арцеулов глядел на Руководителя Проекта без особых эмоций. Он лишь мельком отметил, что этот человек совершенно не похож на офицера. И тут взгляд таинственного гостя скользнул по Ростиславу, на мгновение задержавшись на его правой руке.

«Перстень, – понял капитан. – Он заметил перстень! Но откуда ему знать?»

Между тем Руководитель Проекта велел отойти всем, кроме Лебедева и Богораза. Полковник – начальник объекта и кто-то из членов «штаба» пробовали возразить, но тот оставался непреклонен. Пришлось подчиниться. Правда, Степа стал так, чтобы краем уха слышать разговор. Арцеулов и Берг пристроились рядом.

– Я, кажется, успел вовремя, господа, – начал гость, внимательно глядя то на полковника, то на студента. – Вы приостановили работы?

– Простите… Я бы хотел ознакомиться с вашими полномочиями, господин…

Лебедев выжидательно замолк, но Руководитель не понял намека. Он промолчал, а затем достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо бумагу:

– Прошу вас, Николай Иванович…

Лебедев внимательно прочитал документ, затем передал его Богоразу. Тот мельком взглянул на него и пожал плечами.

– Господин капитан! – внезапно позвал Лебедев. Арцеулов поспешил подойти.

– Ростислав Александрович, вы помните руку Верховного?

Арцеулов взял бумагу и стал читать. В документе почерком, очень похожим на хорошо знакомый ему почерк адмирала, сообщалось, что «предъявитель сего» является Руководителем Проекта «Владимир Мономах», и что все его приказы обязательны к исполнению. Внизу стояло: «Александр Колчак».

– Почерк похож, – кивнул капитан. – Но почему-то нет фамилии предъявителя. Кроме того, обычно такие документы печатались на бланке…

– Благодарю вас, капитан, – кивнул Лебедев, быстро переглянувшись с Богоразом. – Слушаем вас, господин Руководитель Проекта…

Тот поглядел сначала на невозмутимого студента, затем на полковника:

– Господа, в силу имеющихся у меня полномочий приказываю отменить старт «Мономаха» и передать полигон под контроль местных властей…

– Но почему? – поразился Лебедев. – К старту все готово!

– Это приказ. Я не обязан отчитываться перед вами…

– Понятно, – неопределенно проговорил Лебедев и хотел что-то добавить, но его опередил Степа.

– Здравия желаю, господин хороший, – Косухин по всем правилам отдал честь, хмыкнув прямо в лицо гостю. – Дозвольте представиться – комиссар авиабазы Косухин. Дайте-ка мне ваш документик…

– Ваш брат уже осмотрел его, Степан Иванович, – спокойно ответил неизвестный.

Степа на мгновенье оторопел, но быстро пришел в себя.

– Ага, знакомы значит? Ну, документик – это дело пятое… Только дозвольте спросить – откуда вы, такой хороший, прилетели? Уж не из России ли?

– Из России, – отрезал неизвестный. – Что вас еще интересует?

– А ежели из России, значит, прямо на «Фармане» – и оттуда?

– А какое это имеет значение? – голос Руководителя был по-прежнему спокоен, но его тон чем-то неуловимо изменился.

– Мой брат имеет в виду, что дальность вашего аэроплана – не больше двухсот километров, – вступил в разговор полковник. – Вы летели с востока. Интересно все же, откуда?

Арцеулов уловил суть разговора, расстегнул кобуру и шагнул вперед.

– Это еще не все, Степан, – усмехнулся полковник. – В этой бумаге нет условного знака, да и составлена она, как верно отметил Ростислав Александрович, не по форме. Иногда наша российская бюрократия бывает небесполезна!

– Документ составлялся в последний момент, – спокойно пояснил гость. – Я летел с секретной авиабазы. Если хотите, объясню вам все подробнее…

– Кроме одного, милостивый государь, – перебил его Богораз. – Я знаю Руководителя Проекта. Настоящего…

– Господин полковник, разрешите? – Арцеулов достал револьвер и поглядел на Лебедева. Степа снял с плеча карабин и тоже посмотрел на брата.

– Есть еще одна проверка, – вступила в разговор Берг. – Если этот господин знает шифр системы зажигания…

– Хорошо, – кивнул тот, кто называл себя Руководителем Проекта. – Придется кое-что объяснить. Господин Лебедев, я должен поговорить с вами наедине…

– Ни за что! – решительно возразил Степа. Все остальные промолчали, но вид у них был вполне недвусмысленный. Неизвестный усмехнулся и кивнул:

– Ладно… Может, так будет лучше. Господа, вас обманули. И прежде всего вас, господин Лебедев. Вам сказали, что запуск «Мономаха» преследует научные цели, что это испытание нового типа корабля. Но это не научный проект. Старт «Мономаха-2» преследует военные цели…

– Что?! – вырвалось у Берг.

– Вы были на борту корабля. Вас не поразила та аппаратура, которая там находится? Вы не задумывались, зачем она нужна?

– Там действительно есть новая аппаратура, – согласился Лебедев. – Но ни пушек, ни пулеметов, смею вас уверить, не имеется…

– Есть оружие и похуже. Вас заставляют участвовать в очень опасном эксперименте, который в случае удачи на много лет продлит эту войну…

«Ах ты, чердынь-калуга! – мелькнуло в голове у Степы. – Вот дела… А я-то хорош!»