Белоснежка и семь апостолов - Ольга Кноблох

В моем детстве чердак ассоциировался с голубями и опилками. Здесь голубей не было, а чистота окружала такая, словно подмели сегодня утром. В почти полной темноте мы добежали до люка последнего подъезда, и я повторил трюк с пенопластом. Прежде чем спуститься, Чжао облачился в одежду из пакета. Тут выяснилось, что он оставил в машине ботинки.

— Выберемся — купим новые, — пообещал я.

Мы вышли из подъезда гуськом и, не глядя на милицейскую машину у второго подъезда, тихо свернули за угол. Часы показывали десять минут четвертого.

Я за рукав притянул к себе Чжао:

— Все сделал, как я сказал?

— Все. Залез в сейф, измельчил бумагу и поломал диски. Перемешал.

— Хорошо. Теперь нужно забрать Венди и Артурчика, — обратился я уже ко всем остальным, — и перебазироваться. Там небезопасно.

Мы пересекли улицу. В кармане у автобусной остановки на наше счастье стояло одинокое такси — серая «тойота». Садясь в машину, я почувствовал противное дежавю. Опять такси, опять, чую, водитель занервничает и будут у нас неприятности. Раз уж жизнь у нас в последние дни сделалась такая суматошная и опасная, пора уже, как герою какого-нибудь боевика, перестать комплексовать и церемониться с эпизодическими персонажами. Проще и спокойнее было бы тихо глушануть водителя (на сей раз им оказался толстый кудрявый парень моих лет) и высадить где-нибудь в безлюдном парке. Проще, тише, спокойнее. Никто ничего не увидит в такой-то час. Но… воспитание в очередной раз победило. Сначала попробуем по-хорошему. В конце концов, нам надо только доехать до убежища и забрать ребят. Счастье, что мама уехала из города, сейчас она у своей сестры в Челябинске. Одним потенциальным заложником меньше.

Хорошо было бы позвонить Артурчику. Но я взял с собой только один телефон — тот, с которого в последний раз говорил с Дэном; а он пришел в негодность. Другие трубки остались в убежище. Кстати, надо наказать Артурчику забрать их…

— Парни, дайте кто-нибудь телефон, надо ребятам позвонить, — попросил я. Димка с готовностью передал свой.

Артурчик не отвечал долго. Потом гудки прекратились, и женский голос сообщил мне, что абонент отключил телефон. Это было… неожиданно, мягко говоря.

— Что-то не так? — тихо спросил Влад.

— Артурчик не отвечает. Можно на мои перезвонить.

Или на домашний, номер я помню… Но они не возьмут трубку.

— Перезвони наудачу, — посоветовал Влад.

Как я и ожидал, не взяли.

Ох, не нравится мне все это.

И тут Димкин телефон у меня в руке запел голосом Шерил Кроу: «All I wanna do is have some fun…»[17], высветился незнакомый номер. Я повернулся к Димке:

— Знаешь, кто это?

— Понятия не имею, — округлил глаза он.

Тогда я показал телефон Владу:

— Будь готов.

Тот кивнул.

Я принял звонок и сказал:

— Да.

— Добрый день, — пробасила трубка. — Дмитрий Анатольевич, я полагаю?

Я переглянулся с Димкой и ответил:

— Угу. С кем имею честь?

— Мне нужно, чтобы вы передали трубку вашему товарищу Артему Германовичу, — неторопливо и властно произнес мой неразгаданный собеседник, — Он ведь где-то поблизости, так?

Я кашлянул:

— Горинец слушает.

— Добрый день еще раз, — съехидничали в трубке. — Семен Тигранович беспокоит.

Пульс подскочил. Я сделал глубокий вдох и как можно спокойнее произнес:

— Послушайте, если вам сообщили, что я как-то причастен к смерти Дэна, то…

— Не валяй дурака, — прервал меня Семен Тигранович, переходя на «ты», — мы оба прекрасно знаем, что причастен.

— Я не убивал его, — прошипел я и покосился на водителя. Водитель симметрично покосился на меня, недобро так, нервно облизнул губы и плавно перестроился в крайний правый ряд. Я беззвучно взвыл. Начинается. Ведь знал же, что так будет… Еще с ним проблем не хватало…

— Мне известно, что не убивал, — холодно, с расстановкой сказал Семен Тигранович, — но Дэн погиб из-за тебя. Ты мне должен, Горинец. И сейчас, друг мой, мне нужно, чтобы ты немедленно приехал туда, куда я скажу. Я надеюсь, мы оба понимаем, в какой ты заднице. Глубже тебе забираться незачем. Так что без глупостей…

Прижав палец к губам, я передал телефон Владу и просигналил одними глазами: «Скань!»

Трубка бурчала секунд двадцать, потом явственно рявкнула:

— Не слышу!

Я перехватил ее, сказал:

— Ясно, сделаю, — и, нажав отбой, снова повернулся к Владу: — Выкладывай, что там.

Все было худо, это без всякой телепатии читалось у Влада в глазах.

— Сказал он следующее: он ждет нас всех через час на пустыре у цехов завода ЖБИ-9, типа для переговоров, обещает спрятать от конторских и прочее бла-бла-бла. А в голове у него вот что: с ним двенадцать головорезов, приказ у них четкий — брать живыми только тебя и Чжао. Остальных до утра зароют в лесу. Это еще полбеды. У них Венди. Точно, — подтвердил он, предупредив мой вопрос. — Только Венди, Артурчика в квартире с ней не было. А останавливаться не надо, дядя Леня, езжай прямо, — чуть повысив голос, обратился он к водителю, поймав его панический взгляд в зеркале. Того подбросило, как от удара током. — И про монтировку забудь. И сигналить фарами тем ментам — тоже плохая идея.

Я положил руку на плечо водителю, заставив его съежиться. И тем же напряженно-спокойным тоном, которым только что вел диалог с Семеном Тиграновичем, сказал:

— Пожалуйста, ведите машину. Куда — вы только что слышали. Мы заплатим, сколько скажете. Мы хорошие ребята, просто у нас неприятности.

— Решали бы свои проблемы без меня, — процедил он.

— Если отдадите машину нам во временное пользование, мы так и сделаем. А потом пригоним ваше авто, куда укажете. Никто не пострадает. Нам совершенно не нужны лишние хлопоты. А деньги мы можем хоть сейчас отдать. С процентами за моральный ущерб.

Я полез в карман, а три физиономии в зеркале синхронно закивали.

— Бог с вами, берите машину, — зло пробормотал водитель, сворачивая на парковку.

— Только вот к ментам сразу не беги, дядя, — сказал ему в затылок Влад. — Пока будут нас ловить да разбираться, ты точно домой попадешь не раньше десяти утра. Гуля к тому времени будет уже на работе, а про тебя подумает самое нехорошее. И звонить-то бесполезно. Сам знаешь, она тебе не доверяет после прошлого раза.

Тот резко крутанул руль и затормозил. Щеки и уши у него пылали.

— Да кто вы такие?!

Димка замахал руками, чтобы мы помалкивали, а сам вкрадчиво начал:

— Ты «Секретные материалы» смотрел?

Водитель неприязненно хмыкнул:

— Ну, смотрел.

— Знаешь самую главную тайну?

— Ты че несешь? Какую еще главную тайну?

— Ну как же! Что они уже здесь!

— Димка, кончай дурить, у нас мало времени. — Я начал раздражаться. — А вы (это уже водителю) или вылезайте, или везите куда сказано!

— Погоди-погоди, — завелся водитель, — кто такие «они»?

Димка закатил глаза:

— Да зеленые человечки же!

— Вы че курили, ребята? Какие еще человечки?!

Димка пихнул Чжао в бок, и тот покорно позеленел, выпучил фиолетовые насекомьи глаза, вздул голову перевернутой лампочкой и небрежно помахал трехпалой кистью:

— Привет! Я пришел с миром!

Водитель с воплем ударился в дверцу на четверть секунды позже, чем кто-то из ребят телекинезом поставил блок.

— Et phone home[18],— пискнул Чжао, продолжая налаживать контакт.

— Заткнитесь вы все! — зло посоветовал я.

На меня не обратили внимания. Циркачей понесло.

— Слышь, чувак, ты успокойся, — продолжал увещевать водителя Димка, — Мы тебя не обманываем. Мы хорошие. Даже вот этот зелененький. Бандиты нас прессуют. Подбрось нас на стрелку, высади за полквартала — и все, никто тебя больше не потревожит, если сам нарываться не будешь. В смысле если не будешь на каждом углу рассказывать про пассажира с Марса.

— Вы все оттуда? — прохрипел таксист.

— Вези уже, — устало сказал я. — Какая тебе разница, все или не все…

— Он мысли мои читает, — стал оправдываться водитель, кивая на Влада.

— Если бы я их не читал, ты бы нас сдал уже раз пять, — огрызнулся Влад. — Заводи давай, дядя Леня, Гуля ждет.

— Будешь умницей — вылечу тебе простатит. Гуля спасибо скажет, — сладким голосом добавил Димка.

Тут для полноты картины влез еще и Чжао, заявив со свистящим акцентом:

— Помоги нам, землянин!

Водитель помутневшими глазами обвел взглядом всю компанию, прослезился, и его стошнило на руль.

Телекинез — полезная штука, особенно когда имеешь дело с полупереваренным борщом. Обед нашего нового друга мы выбросили в открытое окно, а остатки подчистили туалетной бумагой, кстати нашедшейся в бардачке.

Сам друг, дядя Леня, сделался после «контакта» тихим и послушным. Денег не взял, пообещал отвезти так. Пообещал молчать.