Содружество кольца - Джон Толкин

Езда по неровной местности, сытная еда, теплое солнце, запах трав, более долгий, чем надо, отдых, лежа на спине, вытянув ноги и уткнув носы в небо, — из-за этого, пожалуй, все и случилось. Короче, они проснулись внезапно и с нехорошим чувством, сразу вспомнив, что спать не собирались. Лежать было неудобно, камень остыл и отбрасывал длинную бледную тень через их головы на восток. Водянисто-желтое расплывчатое солнце пробивалось сквозь туман над западным краем «блюдца», в котором они лежали. С севера, с юга, с востока курган был обложен плотным холодным туманом. Воздух застыл, промозглый и тяжелый. Пони стояли, прижавшись друг к другу и опустив головы.

Хоббиты вскочили в испуге, побежали к западному краю верхушки и поняли, что оказались на острове в белом море тумана. Солнце на их глазах опустилось в это море, а на востоке поднялась холодная серая мгла. Туман склубился над холмом, поднялся выше, и они оказались словно в сером зале, мглистый потолок которого лежал на камне-колонне.

Словно вокруг них сомкнулась ловушка.

Но они пока сохраняли присутствие духа. Они еще помнили, в какой стороне видели обнадеживающую полосу далекого Тракта. В любом случае всем им настолько претила мысль о том, чтобы остаться в этом жутком месте, что они решили тотчас же уходить. Они упаковались, как смогли, завязали мешки застывшими пальцами и вскоре уже вели пони друг за другом вниз по пологому северному склону холма, в море мглы. Чем ниже, тем холоднее становился туман, сильнее сырость, волосы у них липли ко лбу. Внизу стало так холодно, что они приостановились и достали плащи с капюшонами, которые сразу же намокли и покрылись серыми каплями. Они сели на пони и медленно поехали дальше, ориентируясь по подъемам и спускам. Направление они взяли, как им казалось, на северный проход в конце длинной лощины, который видели утром сверху. Если удастся выйти из лощины, останется только ехать по прямой, пока не упрешься в Тракт. Больше мыслей у них не было. Была слабая надежда на то, что за Могильниками туман кончится.

Двигались очень медленно. Чтобы не оторваться от спутников и не потеряться, ехали цепочкой друг за другом. Фродо впереди, Сэм — за Фродо, за ним — Пипин, потом Мерри. Ложбина казалась бесконечной. Вдруг Фродо заметил обнадеживающий знак: с обеих сторон из тумана надвигалось что-то темное, и он решил, что они, наконец, подходят к выходу из ложбины, северным воротам Могильных Холмов. Только бы пройти, а дальше воля.

— Вперед! За мной! — окликнул он через плечо своих спутников и сам поспешил вперед.

Но надежда тут же сменилась тревогой. Темные тени вблизи стали еще темнее, но уменьшились в размерах. И вдруг он увидел перед собой два огромных камня, словно косяки чудовищных ворот. Ничего подобного он вроде бы не видел, когда смотрел с холма. Он проехал между ними, прежде чем успел что-нибудь сообразить, и темнота будто обрушилась на него. Пони заржал, встал на дыбы и сбросил его. Встав и оглянувшись, он обнаружил, что остался один: остальные за ним не поехали.

— Сэм! — закричал он. — Пин! Мерри! Сюда! Почему отстали?

Ответа не было. Его охватил страх, и он побежал назад в каменные ворота, отчаянно крича:

— Сэм! Сэм! Мерри! Пи-ин!

Пони рванулся и пропал в густом тумане. Фродо стоял под большими камнями, изо всех сил напрягая зрение, ничего не видел, но ему показалось, что издалека донесся слабый крик: «Эй, Фродо, эй!..» Как будто кричали слева от него, с востока. Со всех ног бросившись туда, он оказался на крутом подъеме.

Карабкаясь вверх, он продолжал громко звать друзей, но сначала ответа не было, а потом он услышал сверху из тумана совсем слабый и совсем далекий отзыв тонкими голосами: «Фродо, эй!..», потом крики: «Помогите! Помогите!..» несколько раз, и долгий вопль, который не стих, а внезапно оборвался.

Фродо изо всех сил полез дальше, не разбирая дороги, вверх, туда, где кричали, но в сплошной темноте не знал даже, выдерживает ли хоть это направление. Подъем казался бесконечным.

Потом вдруг камни под ногами выровнялись, и он понял, что долез до вершины холма или Могильника. Он устал, вспотел и теперь дрожал от Холода. Вокруг сплошная темень.

— Где вы? — жалобно крикнул он.

Никто не ответил. Хоббит постоял, прислушиваясь. Понял, что страшно замерз, и ощутил ледяной ветер: погода менялась. Мимо него клочьями и полосами поплыл туман. Дыхание превращалось в пар, а темнота была уже не беспросветной. Подняв голову, он с удивлением увидел в небе звезды, пробивающиеся в разрывах туч и тумана. Ветер завыл и засвистел в траве.

Вдруг ему послышался сдавленный крик, и он бросился туда, где кричали: мгла расходилась, туман словно откатывался от него в стороны, вверху открылось звездное небо. Фродо понял, что находится на вершине круглого кургана. Вероятно, он влез на него с севера и теперь смотрел на юг. С востока дул режущий ветер. Справа под звездами черной тенью стоял огромный Могильник.

— Вы где? — закричал он снова, сердясь и боясь одновременно.

— Здесь! — ответил ему из-под земли глухой и холодный голос. — Я жду тебя!

— Нет!.. — выдавил из себя Фродо, но убежать не смог. Колени его подломились, и он упал. Ничего не произошло, было тихо… Дрожа, хоббит поднял глаза и увидел высокую темную тень, заслонявшую звезды. Тень нагнулась над ним. Ему показалось, что он видит два глаза, очень холодных, светящихся мертвенным светом, идущим откуда-то издалека. Кто-то сдавил его железной хваткой, ледяной холод пронизал до костей, и он лишился чувств.

Когда он пришел в себя, первым чувством был ужас. Потом он вдруг понял, что безнадежно попался, что находится в плену, в Могильнике. Его схватило Умертвие, и он, наверное, во власти страшных чар, о которых рассказывали шепотом. Он не смел пошевелиться и остался лежать на спине на холодном камне, с руками, сложенными на груди.

Страх его был так велик, что казался частью окружавшей его огромной Темноты, но он вдруг осознал, что думает о Бильбо Торбинсе и его Книге, вспоминает, как они вместе ездили трусцой по тропинкам Хоббитшира и беседовали о дальних дорогах и приключениях. В сердце каждого хоббита, даже самого толстого и самого робкого (правда, обычно очень глубоко) лежит зернышко отчаянной храбрости, которое прорастает в минуту последней опасности. Фродо был совсем не толстый и не робкий; Бильбо и Гэндальф даже считали его лучшим хоббитом в Хоббитшире, хоть он этого и не знал. Он подумал, что это конец его путешествия, ужасный конец, но мысль о нем его укрепила. Он весь напрягся, словно приготовился к прыжку, — и перестал быть слабой беспомощной жертвой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});