Геракл - Антонио Дионис

Ты что же, не сказал ей о Миноте?

Нет, Геракл! Я пробормотал, что давно без ума от нее, и сейчас, когда она явилась ко мне, я понял, что мои чувства выросли просто до невероятного размера!

Ну и ну, Иолай! Ты запутался в женщинах, одна из которых, к тому же — богиня!

В этом была моя беда, Геракл. Но я бы не сказал, что особенно кривил душой, описывая перед Герой ее прелести. Она оказалась норовистой, но очень ласковой женщиной…

Как? — вскричал изумленный Геракл. — Ты пользовался ласками моей, так сказать, мачехи?

Геракл, ведь она тебе не мачеха. Она законная жена твоего веселого отца, сиятельного Зевса, да продлятся его дни! К тому же, она очень привлекательна, и у меня просто не было другого выхода! Иначе я обратился бы в камень гораздо раньше!

Понимаю тебя, — молвил Геракл, взяв себя в руки. — Что же было потом?

Мы расстались утром, и я обещал ей приносить в жертву каждую неделю трех лучших коров из моих лучших стад!

Помилуй, Иолай, но откуда у тебя стада?

Ты забыл, что я рассчитывал вскоре жениться на дочери богатого царя Даллия? В его загонах не счесть скота! И там не только коровы, там и овцы, и другие звери. Названий некоторых я просто не слышал!

И что же было дальше?

Как ты сам понимаешь, мне было трудно выдержать мой обет. Свадьба прошла бы успешно, если бы я аккуратно приносил обещанную жертву. Я рассчитывал, что Гере хватило одной ночи со мной, ведь у нее на меня не было никаких явных посягательств. Тогда мы расстались, если можно так выразиться, почти друзьями. Но отец прекрасной Миноты, старый скряга Даллий сказал, что позволит мне закалывать коров только после свадебного пира. А до него тогда оставалось еще долгих два месяца.

Два месяца? Все ясно, — воскликнул Геракл.-

Насколько я знаю Геру, она не должна была простить тебе такой длительной задержки. Она ведь страшно капризна и нетерпелива.

Ты прав, Геракл, — задрожал голос Иолая. — Гера ожидала от меня жертвы. Обещал — исполняй! Я думал убедить ее подождать, я рассчитывал на свои мужские чары, наконец! Только она не являлась мне больше…

А как же ты стал камнем?

Понимаешь, все случилось просто и даже неожиданно. Мне необходимо было отправиться на остров Эвбей к царю Эвриту. Это было последнее место, которое я должен был посетить. У Эврита есть дочь, прекрасная Иола. Я шел туда с легким сердцем. Дело в том, что Иола не поощряла моих ухаживаний, и разговор о женитьбе на ней велся только с ее отцом. Таким образом, моя совесть была чиста — я знал, что своим отказом не заставлю девушку плакать. Я шел по этой дороге…

Говори! — вскричал Геракл. — Почему ты замолчал? Я хочу знать все! В конце концов, если это произошло здесь, кто может поручиться, что на этом пути не произойдет чего-нибудь со мной или с любым другим странником? Неужели Гера унизилась до обычного разбоя — подстерегла тебя на пустынной дороге?

Нет, все было не так, — со вздохом сказал Иолай. — Может быть, ты думаешь, была темная ночь и страшная буря? Нет, был светлый и жаркий день, я шел один по этой дороге, как вдруг услышал хлопанье крыльев у себя за спиной. Обернувшись, я увидел девушку, которая спустилась с неба и смотрела на меня недобрым взглядом. Я спросил ее, кто она. Это была Ирида, посланница Геры. Она сказала, что ее повелительница страшно разгневана отсутствием обещанных подношений. К тому же, я ошибся, когда думал, что Гера не имеет на меня видов. Ирида кричала, что богиня не может мне простить, что я клялся ей в любви, а теперь собираюсь жениться на Миноте. Только недостойный называться человеком может такое себе позволить, кричала Ирида. В конце концов, она сказала, что по повелению Геры насылает на меня чары наказания, взмахнула рукой, и тут я почувствовал, что мои руки и ноги становятся неподвижными и тяжелеют. Через мгновение я превратился в камень.

Это ужасно, Иолай! — прошептал Геракл.

Не совсем, — возразил Иолай. — Ты знаешь, Ирида сказала, что думает, я не такой уж плохой, как представила Гера, и потому она своей волей ослабит наказание богини. Ирида оставила мне возможность разговаривать — что ж, спасибо ей и на том…

Слава легкокрылой Ириде! — сказал Геракл.

Но подожди, Геракл! — перебил его Иолай. — Почему это мы все обо мне? А что расскажешь ты?

Что же рассказать тебе?

Как что? Где был все это время, что делал? Сколько подвигов совершил? Времени много прошло, приумножились ли славные дела твои?

Скрипнул зубами Геракл. Как-то неловко ему было говорить, что славе героя предпочел он безвестность отшельника, спокойную жизнь одного из путников, миллионы которых топчут бесчисленные дороги родной Эллады.

Но надо же что-то ответить другу!

Моя история, — сказал Геракл, — будет не такая горестная как твоя и совсем не такая уж длинная.

Как? — удивился Иолай. — Ты рассчитываешь, что о тебе я услышу от бродячих певцов или от воскресных ораторов на площадях городов? Но ты забываешь, что теперь я не человек, и не могу свободно передвигаться… Какой еще путник, случайно остановившийся возле меня, не побежит в ужасе прочь от говорящего камня, и, тем более, разве могу я надеяться, что он поведает мне о тебе? Нет, Геракл, непозволительно тебе сейчас скромничать, совсем непозволительно что-то скрывать…

Прости меня Иолай, — горячо заговорил Геракл и погладил широкой ладонью шершавую и холодную поверхность придорожного камня. — Мне действительно нечего тебе сказать, кроме того, что ты обо мне уже знаешь! Все мои подвиги давно совершены. А если тебя обижает отсутствие новых подвигов, то дай мне возможность оживить тебя, и мы вместе, как в добрые старые времена, совершим новые подвиги! О-хо! Я представляю, как в ужасе затрепещут наши враги, когда узнают, что мы с тобой снова вместе!

Хм, — раздался отрезвляюще-скептический голос Иолая. — Как прекрасно порой помечтать, Геракл. У тебя это хорошо выходит! Особенно сейчас.

Иолай помолчал.

Что ж, — продолжал он. — Не хочешь говорить — не говори. В конце концов это твое дело. Я рад был слышать твой голос, Геракл.

Ты хочешь сказать, что прощаешься со мной? — изумился Геракл. — Вот никогда не ожидал от тебя такой обидчивости.

Ты не ожидал обидчивости от человека, Геракл, а я теперь — камень.

Камень крепче человека, Иолай. Он может вынести гораздо больше невзгод.

Не хочешь ли ты сказать, что завидуешь моему положению? Или ты хочешь утешить меня, чтобы я примирился с судьбой, а ты ничего не сделаешь для спасения друга?

Что с тобой, Иолай? — запротестовал Геракл. Как ты мог подумать такое? Ладно, перестанем говорить на языке чувств, словно две обидчивые женщины. Скажи лучше, друг, как вызволить тебя? Не могу же я просто пойти по дороге дальше, оставив тебя здесь.

Долго молчал камень. Наконец, раздался голос:

Хорошо, Геракл. Я скажу. Долго я думал над этой задачей. Все время, пока лежал при дороге, а ведь воды, сам понимаешь, утекло немало. Ох, давно не ждет меня Минота; я уверен, что ее отец Даллий подумал, отступил я от своего слова. Да к тому же молва обо мне, как о неверном женихе, пущенная отцами отвергнутых невест, наверняка достигла ушей старика. Ведь я не говорил, куда хожу перед свадьбой!

Тяжело вздохнул Иолай.

Ну, да ладно, Геракл. Думал я долго, но только теперь пришла мне в голову мысль, которая наверняка должна спасти меня.

Поделись же скорее! — нетерпеливо воскликнул Геракл.

Да, друг мой, сейчас. Надо сказать, что тебе обязан ее появлением. Я вспомнил, что Зевс твой отец, и что он муж Геры.

Да-да, — начал что-то понимать Геракл.

Правда, он еще сам не знал, что именно.

Но этого не требовалось. Иолай, по обыкновению, не ждал, пока его друг сам все сообразит.

Зевс сам погулять не прочь, но он не любит, когда этим занимается его жена! — пояснил Иолай. — Если обратиться к нему и сказать, что Гера превратила меня в камень за то, что я отказал ей в ее притязаниях, он должен развеять колдовскую силу ее чар!

Бойся, Иолай! Грозен гнев отца моего! По острию меча ты хочешь пройти, — закрутил головой Геракл. — Ведь если Гера скажет правду, не только отнимет Зевс голос у тебя, но и бросит в пучину морскую. Тогда некому будет жаловаться, Иолай!

Геракл, я один раз в жизни ошибся, позволив себе провести с Герой ночь. Да и задумайся, по воле своего желания ли? Нет! Я спасал свою жизнь! Если же не удастся провести Зевса и применит он ко мне кару, еще более ужасную, чем наказание Геры, я стерплю и ее! В конце концов, лучше рискнуть, чем лежать возле дороги и ждать, когда тебя размоют дожди.

Геракл обхватил голову руками. Ему надо было обдумать сказанное Иолаем.

Через некоторое время Геракл понял, что у его друга действительно нет выбора.

Хорошо, Иолай! — воскликнул герой. — Ради тебя рискну и я!

«Совсем надоела бездеятельность, — размыслил про себя Геракл. — Самое время начать новые приключения!»