Византийские церкви и памятники Константинополя - Никодим Павлович Кондаков

колонн, почва местности состоит из развалин древних и новых, часть которых в 1884 г. не была еще покрыта обычными деревянными бараками и позволяла рассмотреть различные искусственные террасы, фундаменты больших построек и груды древнего мусора. Площадь эта спускается на ЮЗ. крутым обрывом, с которого открываются превосходные виды на подгорие и море и уходящие по берегу его улицы. Если судить по местоположению, эта площадь вполне пригодна для дворца. В самом деле, мы имеем здесь случай наиболее близкой параллели с Римом. Холм Палатина представляет близкую аналогию с первым холмом Византии, на котором Константин избрал место своего дворца; известно, что древнейшие дворцы Палатина стояли лицом к via Sacra и римскому форуму; отступая с течением времени вглубь холма, дворцы позднейших императоров заполнили и ту часть, которая круто спускалась к большому цирку, и тем не менее обязательно устраивались Фасадами на via Sacra, по террасам же над цирком выходили библиотеки, перистили и прочие части дворца, удаленные от публики. Тоже самое расположение имел и дворец Византии: он стоял лицом к улице (méesh?), ведшей на Форум (Римский форум заменил здесь форум Константина) и к Капитолию, и как в Риме, так и здесь этот Фасад переходил в ряд портиков, направлявшихся в разные стороны; в заду у дворца находился также крутой обрыв, по которому располагались постройки, подобные римским и отчасти даже турецким; между ними напр. известный приемный Киоск с громадным балконом, откуда и теперь обязательно гости султана – европейские туристы любуются видами на Пропонтиду, вероятно, подражает византийскому перидрому – парапету или гульбищу, как говорили в старину в России. Большой дворец выходил как и дворцы Палатина, задним Фасадом над низменностью берега, и в этой низменности находился циканистэрий, как там circus maximus. Но аналогия была бы полнее, если бы известная часть дворца была расположена между ипподромом и форумом[250].

Известно, наконец, что в той же местности была расположена часть дворца наз. Октагон, а поблизости от нее стояли знаменитые в древности Византии церкви: Феодора Тирона, построенная патрицием Сфоракием до 450 г. и еще виденная будто бы Жилем на З – м холме, Богородицы Кира и Иоанна Крестителя. Мы не знаем, была ли церковь Кира одно и тоже с церковью Марии на Форуме Константина, построенною или перестроенною Василием Македонянином, равно и того, куда перенесена была почитавшаяся в древности икона Богородицы Кириотиссы, но несомненно, что эти церкви, в людной части города, были и богаче других и заключали в себе драгоценные святыни. Не их ли места занимают теперь мечети и тюрбе, стоящие по обе стороны улицы близ обожженной колонны (таб. 10). Что касается первой церкви Феодора Тирона, то мы предпочитаем (см. ниже) следовать доводам Дюканжа, поместившего ее близ Октагона и святой Софии, нежели Паспати, который и самый квартал Сфоракия и церковь переносит к Пантократору и мечети Магомета в местность Вефа мейдани. Не даром же близость церкви Феодора к Форуму и другим рынкам, напр. хлебному, придала святому эпитет fanerwtéhv – открывателя похищенного и пропавшего. Все эти церкви исчезли, но если мы войдем через соседний с колонной переулок в ближайшую мечеть Нури – Османие то в углу ее, в садике увидим великолепный саркофаг из порфира 18 футов в длину и 6 в вышину, а дальше во дворе большой мраморный помост, на котором поставлены недавно открытые поблизости капители и положены мраморные колонны. Мнение Византия (хотя брошенное им мимоходом)[251], что мечеть Нури – Османие стоит на месте церкви 40 мучеников нельзя принять уже потому, что эта церковь стояла возле медного тетрапила и близ площади Тавра, посреди города (см. Дюканжа), т. е. гораздо дальше, вероятно, на месте мечети Лалели.

Идя далее и обогнув площадь Эски – Серая, бывшего Форума Тавра или Феодосия, встречаем направо от пути любопытную мечеть Календер – джами, несомненно древнюю церковь, замеченную еще Паспати и вновь обратившую на себя внимание в самое последнее время. А именно Паспати[252] легко мог определить византийское происхождение церкви, благодаря тому, что обращенная в мечеть церковь была оставлена и сохранила кладку своих стен из камня и кирпича. Теперь, как рассказывает г. Мюльман[253], приход этой мечети восстановил ее на собственный счет и даже – что уже само по себе необыкновенно – архитектор Евкафа исполнил эту реставрацию, будто бы сохранив характер древней постройки, хотя, конечно, и побелил все стены. Мечеть освободилась от пристроек и теперь стала доступна; она отделена лишь одним двором от водопровода Валента. На западной стороне своей древняя церковь имеет во всю ширину два нартэкса, поделенные пилястрами на три (?) отделения; в нартэксах прежде побелки видели будто бы фресковые изображения. Внутренность церкви представляет в плане греческий крест: над средним квадратом подымается купол в виде вписанного круга, опирающегося (без тамбура) на четырех угловых столбах. По мнению г. Мюльмана, это отсутствие барабана указывает на высокую древность церкви[254], так как он становится обычным в купольной архитектуре уже с VIII столетия. Боковые нефы образуются коробовыми сводами; абсиды уже нет и восточная часть ограничена прямою стеною. Не видав церкви, трудно судить о пристройках, снаружи ее находящихся, но, судя по описанию, их нельзя принимать за диаконик и жертвенный алтарь – на восточной стороне, и за колокольню на северо – западном углу. Вероятнее всего, эти прилегающие части суть остатки монастырских зданий. Церковь, наконец, обращает на себя внимание искусно сделанными большими окнами с мраморными колонками из verde antico и сиенита внутри, и особенно облицовкой всех стен пестрыми мраморами до самого начала сводов. Автор описания приводит мнение г. Мордтмана, что в этой мечети следует видеть церковь Богородицы Диакониссы, построенную патриархом Кириаком при имп. Маврикии († 602), тогда как Паспати, руководясь близостью к водопроводу Валента, выдает ее за монастырь Валента имени И. Предтечи, он же Петра или Валента и Даудата «близ водопровода». Это последнее мнение ничем проверено быть не может, тогда как против первого говорит остроумное сближение Дюканжа ц. Богородицы Диакониссы с тою церковью во имя Богородицы.

Возвращаясь к прежнему пути, который в данном пункте явно заступает место древней «триумфальной дороги», по узкой улице, быстро понижающейся, встречаем на правой руке известную уже нам мечеть Лалели, а налево от дороги мечеть Будрун – древнюю церковь женского монастыря Мирелея, лежащую на север от Бланки – Баштана, который занимает место прежнего Феодосиева или Елевфериева порта. Монастырь этот был основан, как известно, Романом Лакапеном (920 – 946), который и был