Наглый роман - Ния Артурс

она не найдет ярлык, который подходит нам больше, чем ‘муж и жена’. Это жертва, но, эй, нам всем нужно время от времени приносить ее.

У меня жужжит телефон.

Я переворачиваюсь, чтобы просмотреть текст.

МАКС: Следует ли в приглашении на бал Belle’s Beauty обращаться к тебе и Ване как к мистеру и миссис?

Глупая ухмылка расползается по моему лицу.

Я не знаю, почему я так рад этому вопросу, но это так. Достаточно, чтобы заставить меня левитировать.

Прежде чем ответить, я бросаю взгляд на Ваню. Мы переспали. Это должно что-то значить, верно?

Мы женаты.

У нас будет ребенок.

Мы спим в одной постели.

Проще всего было бы проехать на этом поезде до конца, а не пытаться нарисовать еще больше линий на песке. Особенно после того, как мы пересекли эту черту. Уже дважды.

Я отвечаю ‘да’ и улыбаюсь, как кот, съевший канарейку.

Миссис Ваня Маллиз.

В этом есть что-то приятное.

Ваня поворачивается на другой бок. На этот раз ее лицо обращено ко мне. Морщинка вернулась.

Я снова разглаживаю волосы и наклоняюсь, чтобы поговорить с ее животом. — Надеюсь, у тебя были закрыты глаза, приятель. — Я целую живот Вани, а затем смотрю на ее спящее лицо. — И я надеюсь, ты любишь чай, потому что твоя мама не дает тебе передышки.

Раздается стук во входную дверь.

Я начинаю отходить, когда Ваня обнимает меня. У нее на удивление сильная хватка. Мне требуется некоторое время, чтобы высвободиться из ее объятий, не разбудив ее.

Мои усилия почти напрасны, когда стук в дверь продолжается, и Ваня бормочет, чтобы он прекратился.

Решив, что это, должно быть, Джунипер, я не утруждаю себя одеванием. Я нахожу свои боксеры в куче одежды, разбросанной рядом с кроватью, и спешу вниз по лестнице.

Снова раздается стук.

Я рывком открываю дверь.

— Что за шумиха, Джун? — Имя застывает у меня на губах, когда я вижу, кто стоит снаружи.

— Мистер Бекфорд?

— Хадин? — Папа Вани смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Он высокий, хорошо сложенный мужчина с гладкой темной кожей и умными карими глазами. Костюм на нем простой, но хорошо сшитый, а часы на запястье говорят о человеке, предпочитающем элегантность броской демонстрации богатства.

Потеряв много лет назад весь свой бизнес, Хью Бекфорд изо всех сил старался сделать все, что в его силах, чтобы оплатить долг своей жены за лечение. Двери продолжали захлопываться у него перед носом, но он никогда не переставал вставать на ноги. Теперь он управляет известной международной фирмой по продаже активов. Это сюжетная линия "из грязи в князи" на века.

— Что… что вы здесь делаете? — Я кашляю, мои руки сжимаются на дверной ручке, когда я смотрю в карие глаза, которые выглядят точно так же, как у Вани.

— Что ты здесь делаешь? — Хью отвечает тем же, его осуждающий взгляд опускается на мои боксеры, прежде чем многозначительно вернуться к моему лицу.

Я прижимаю руку к паху, как будто это может скрыть очевидное. — Э-э…

— Где Ваня? — В комнату врывается Хью.

Черт возьми. Черт возьми.

Я срочно иду за ним. — Она все еще спит.

— Откуда ты это знаешь?

Выстрел. — Я не знаю, сэр.

Он бросает на меня утвердительный правильный взгляд.

— Она в своей спальне? — Он взлетает по лестнице.

Я бегу за ним. Я уверен, что наши торопливые шаги вызывают шум. Ваня спит крепко, но не во время дневного сна.

— Ее там нет, — говорю я.

— Тогда где же она?

Мой взгляд устремляется в комнату для гостей.

Он замечает это и спешит к ней.

Я должен остановить его. Ваня не одета. И по состоянию моей кровати довольно очевидно, чем мы занимались все утро.

Я резко останавливаюсь перед ним и выставляю руки, как живой щит. — Сэр…

— Что здесь происходит, Хадин? В последний раз, когда я проверял, вы с Ваней терпеть друг друга не могли.

— Это… э-э…

— Почему ты остаешься с ней? Почему ты голый? И, ради всего святого, почему моя дочь в твоей постели?

— Я могу ответить на все это.

— Я жду. — Он притопывает ногой.

— Это… сложно.

— Я похож на одного из твоих маленьких друзей, Хадин? — рычит он.

— Нет, сэр.

Он прищуривает глаза. — У тебя что, какая-то незаконная связь с моей дочерью?

— Незаконная? Нет, мы…

— Папа? — пищит Ваня. Она стоит посреди коридора в пижамной майке и шортах, которые были раньше.

Хью быстро перемещается и обходит меня, чтобы подойти к Ване. — Не потрудишься объяснить это? — Он делает жест в мою сторону.

Если бы у меня была кожа потоньше, я бы обиделся.

— Это? — Она смотрит мимо него. — Это Хадин. Папа, почему ты здесь?

Хью выглядит так, словно у него вот-вот лопнет вена. — Я был в городе в гостях. Я подумал, что мог бы провести день со своей дочерью. Вместо этого я столкнулся лицом к лицу с мистером Fruit Of the Looms6.

— Вообще-то, это боксеры от Georgiano, — бормочу я.

Хью бросает на меня острый взгляд.

Заметка для себя: Хью Бекфорда не интересует дизайнерское нижнее белье.

— Папа, ты должен был предупредить меня, что приедешь, — говорит Ваня, быстро моргая.

— Чтобы ты могла скрыть, что у тебя есть компания? Как долго это продолжается?

— Это было всего один раз. На самом деле, два.

— Мы вместе уже несколько недель.

Наши слова пересекаются.

Я пристально смотрю на Ваню.

Она сердито смотрит на меня.

Затем Хью скрещивает лодыжки. Если он будет продолжать в том же духе, он скрестит пальцы рук и ног, а потом у него закончатся предметы для скрещивания. Возможно, в следующий раз он захочет вычеркнуть меня.

Хью поворачивается ко мне, снова бросает взгляд на мои боксеры и зажмуривает глаза. — Хадин, пожалуйста, надень что-нибудь. Боже. Ваня, пойдем со мной. Мы обсудим это в гостиной.

Ваня стонет. — Папа.

— Давай, — настаивает он.

Я ожидаю, что Ваня последует за ним, но она подходит ко мне и хватает за руку. — Сначала мне нужно поговорить с Хадином.

Хью качает головой. — Прошу прощения?

Ваня стоит на своем, выглядя свирепым и красивым в послеполуденном свете.

— Хорошо. — Хью сдается. — Но не думай, что ты сможешь вытолкнуть его в окно. Я найду его.

Ваня закатывает глаза. — Папа, мы на четырнадцатом этаже. Куда ему прыгать?

Засунув руки в карманы брюк, Хью козыряет, спускаясь по лестнице.

Ваня тащит меня в спальню и закрывает дверь. С одной стороны ее волосы торчат, а под левым глазом заломлена кожа. На ней нет макияжа, ни модных сережек, ни наращенных ресниц. Ее естественное лицо выглядит даже более изысканно, чем когда она принаряжена.

Она расхаживает взад-вперед, ее босые ноги топают по моим спортивным штанам и футболке. Ногти на ее ногах выкрашены в розовый цвет, и это все, что я могу сделать, чтобы держать свои руки