Солнечные часы - Ширли Джексон

четыре стула, а высокий детский стульчик — сперва для Ричарда, потом для Фрэнсис — до сих пор стоял в углу, поскольку миссис Хэллоран никогда ничего не выбрасывала и не позволяла вещам портиться). Тетя Фэнни вымыла мамину повседневную посуду и расставила на полках в кухонном шкафчике, затем вымыла мамин парадный фарфор (для гостей) и расставила на полках буфета со стеклянными дверцами (имитация под красное дерево), который должен был стоять в гостиной, однако за неимением места был вытеснен на кухню. Кроме того, имелись еще два дополнительных стула, настолько крепкие, что до сих пор стояли ровно; второй шкафчик, выкрашенный голубой краской, как и первый, в тон клеенке на столе (когда-то в нем хранились запасы еды в коробках и консервы); в нем был ларь для муки со встроенным решетом, а внизу ларь для картофеля и лука. Тетя Фэнни вымыла мамино столовое серебро (свадебный подарок) и убрала в ящики кухонного стола, а в шкафчике, где прежде хранилась еда, распаковала и разложила аккуратные стопки посудных полотенец, тряпок, прихваток и салфеток.

В спальнях тетя Фэнни расставила кровати и застелила их бельем, украсив большую родительскую кровать (имитация под красное дерево) изящным покрывалом с причудливыми узорами, которое мать связала сама, будучи чуть постарше той девушки в матросской блузе, с длинными волосами, и хранила в сундуке с приданым. Был здесь и отцовский комод, простой и строгий, в едином стиле с кроватью, и туалетный столик матери, совсем на нее не похожий, но что поделать — он шел в комплекте с остальными частями гарнитура, поэтому приходилось его использовать. На туалетный столик тетя Фэнни поставила фотографию отца, сурового и неловкого, а на комод — фотографию матери с пушистой прической, слегка подретушированную. Банкетка у туалетного столика была обита розовой парчой; в коробках тетя Фэнни нашла также стеклянную розовую чашечку для булавок и баночку для пудры, и щетку для волос с ручкой из слоновой кости, и гребешок, и зеркальце и разложила все эти вещи на столике в нужном порядке. На комоде расположился папин набор серебряных щеток. На полу по обе стороны кровати постелены розовые коврики, тоже связанные крючком. В сундуке из кедрового дерева хранились запасные простыни и одеяла; в ящиках туалетного столика и комода покоилось содержимое трех коробок: одна была помечена как «Моя одежда», другая как «Одежда Майкла» и третья «Рабочая одежда Майкла».

Во второй спальне — когда-то между ними была дверь (ее оставляли открытой на случай, если ребенок ночью заплачет) — стояли маленькая кровать, на которой спал Ричард, и колыбелька, в которой Фрэнсис спала до пяти лет; первая миссис Хэллоран копила деньги и строила планы по меблировке детской, когда ее муж разом отменил все планы, затеяв Большой дом. Тетя Фэнни еще помнила обои с танцующими мишками; остальная часть комнаты также сохранилась в целости. Они с Ричардом могли бы переселиться сюда, если бы хотели. Маленький розовый комодик принадлежал Фрэнсис; сюда тетя Фэнни сложила содержимое картонки с надписью «Фрэнсис, детская одежда». Голубой комодик принадлежал Ричарду; здесь лежало содержимое коробок «Ричард, детская одежда» и «Ричард, одежда» соответственно, поскольку Ричард уже подрос, когда они переехали. Еще была маленькая книжная полка, с которой тетя Фэнни читала «Алису в Стране чудес» с неловким чувством искаженного восприятия, поскольку помнила лишь мамин голос, читающий ей эту книгу. В два ящика, помеченные «Ричард» и «Фрэнсис», тетя Фэнни сложила, скрупулезно разделив, содержимое коробок «Ричард, игрушки» и «Фрэнсис, игрушки», а также «Дети: кубики, мелки и т. д.» Как-нибудь, легкомысленно думала тетя Фэнни, надо привести сюда Ричарда; посмотрим, вдруг он захочет поиграть?

Оставались еще две нераспакованные коробки. Одну, с надписью «Свадебные подарки», тетя Фэнни не стала трогать, потому что ее вообще никогда не распаковывали. Внутри находились серебряный чайный сервиз, серебряные лопаточки для торта и красивые настольные часы, которые мать с отцом получили в качестве подарков на свадьбу и заботливо отложили в сторону, собираясь достать и использовать в будущем, когда переселятся в более просторную квартиру, где будет побольше места для сервизов и настольных часов; однако после переезда в Большой дом эту коробку убрали на чердак вместе с прочей мебелью, так как мистер Хэллоран настоял (несколько высокомерно), чтобы Большой дом оснастили до мельчайших деталей, и лишь потом перевез сюда жену и детей. В Большом доме не было нужды в лопаточках для торта; серебряный чайный сервиз уступал изящному современному, а красивые часы смотрелись бы вульгарно на каминной полке в спальне миссис Хэллоран, рядом с изящными фарфоровыми часами, которые туда поставил мистер Хэллоран.

Если бы тетя Фэнни захотела, то преспокойно могла бы жить в этой «квартире», готовить еду на маминой плите, спать на родительской постели, заводить виктролу и слушать пластинки.

Вторая коробка, так никогда и не распакованная, стояла в углу родительской спальни. На этикетке значилось «Сувениры», и тетя Фэнни — зная, что там хранится прядь (завернутая в льняной платок) с ее головы, а также прядь с головы Ричарда, корявые открытки, которые они дарили матери на Рождество и, возможно, письма от Майкла Хэллорана, — боялась туда заглядывать. Мало ли что еще там может отыскаться: альбомы с автографами, танцевальные программки, «валентинки», принадлежавшие той странной девушке с длинными волосами на фотографии.

Если бы тетя Фэнни захотела, то могла бы вообще исчезнуть из виду, никогда больше не попадаться на глаза прочим обитателям Большого дома, закрыть дверь и остаться в «квартире».

— Пойдем, — протянула руку тетя Фэнни.

Она повсюду искала Фэнси и наконец позвала ее из сада домой; встретив у подножия лестницы, взяла за руку и объяснила:

— Я хочу тебе кое-что показать — просто, чтобы ты знала, как сильно тетя Фэнни тебя любит: я покажу тебе то, что никто не видел уже много лет.

— Где? — спросила Фэнси, однако послушно отправилась за тетей Фэнни по коридору на лестницу, ведущую на верхний этаж. — Куда мы идем, тетя Фэнни?

— Сейчас покажу, — таинственно пообещала тетя Фэнни; она понятия не имела, почему вдруг ей так захотелось показать Фэнси комнату на чердаке; наверное, это вопрос преемственности, объяснила она себе смутно, укрепление прямой связи между поколениями, от первой миссис Хэллоран до Фэнси.