Семь кабинок - Никита Питерский

«Глупости. Она бы ревновала. Она бы совсем не так разговаривала. Просто он ей безразличен, вот и все. Он мне сам сказал: я, говорит, давно ей безразличен. Первое, говорит, время страдал ужасно. Сейчас вроде смирился. Он одинок, понимаешь? Совсем как я».

«О-о-о-о-о, я больше не могу!» – Валерия Павловна, несмотря ни на что, была женщина правильная и, сама не зная почему, постоянно пыталась всем растолковать, что и как следует делать. Но в случае с Людком она была бессильна. Абсолютно бессильна.

Как-то Валерия Павловна попыталась объяснить Людку, каким должен быть мужчина, с которым имеет смысл строить отношения, а не только в постели кувыркаться.

«Я и так знаю: это должен быть шатен. Темный шатен», – с жаром начала Людок.

«При чем здесь шатен?! Я про его главное достоинство говорю…»

«Ну, это ты… Во-первых, размер не имеет значения…»

Валерия Павловна сдерживала себя из последних сил:

«Главное достоинство мужчины не в штанах, а в уме. Среди них очень мало умных. Умники есть, а умные редко встречаются. Прежде всего, мужчина должен помочь тебе увидеть себя в другом, самом благоприятном свете. Пусть ненадолго: терпеливы они бывают в чем угодно, только не в отношениях с нами. То есть с настоящим мужчиной ты должна сразу почувствовать себя на высоте».

«Ты такого мужика видела? Я – нет».

«Он как режиссер, – продолжала Валерия Павловна, – из любой женщины может сделать конфетку, если захочет. Как это бывает с актрисами. Вон у Умы Турман сороковой размер обуви. Или сорок второй?.. Она насчет этого жутко комплексовала, да и вообще, по поводу внешности…»

«Я вот только не понимаю, если ты такая уродина, да еще и жердь с ножищами как у мужика, что же в артистки-то лезть…»

«Никакая она не уродина, у нее необычный шарм. Марлен Дитрих тоже не была красавицей в обыденном понимании…»

«Марлен Дитрих? Ну да… а это кто?»

«Ты пошутила, что ли? Это легенда. Ладно, слушай, у меня батарейка разряжается. До связи».

– В общем, не беспокойся, баба ты красивая, такую еще поискать, – сказала Валерия Павловна подруге, затянувшись сигаретой. – Знаешь что, завтра я позвоню одному знакомому фотографу, он тебя снимет – не в смысле секса, а как фотограф. Забросим твои фото на сайт знакомств, и отбоя от мужиков у тебя не будет. Сама будешь их каждый день менять. Уж поверь мне.

– Спасибо, ты умеешь утешить! – Людок, заметно приободрившись, приблизилась к оконцу на пыльном зеркале, так кстати сделанному Татьяной, и взглянула на свое отражение.

– А может, мне имплантаты поставить? Как думаешь? – Держа сигарету во рту, она приподняла двумя руками грудь, делая ее выше и круглее, чтобы нагляднее представить, как она будет выглядеть с имплантатами.

Валерия Павловна, делая в этот момент очередной глоток вина, чуть не поперхнулась:

– Ты что, совсем?! Мужик бросил, так она и голову потеряла! Посмотри на меня, может, я со своим первым номером и не прошла бы на конкурсе «Лучший бюст Европы», но я никогда не соглашусь запихнуть в себя эту дрянь! Для начала – у тебя останутся рубцы на всю жизнь под мышками, и ты будешь их задевать, когда станешь бриться. От этого они всегда будут в порезах. Потом: имплантат может сползти вниз, и одна грудь у тебя будет нормальная, круглая, а вторая плоская, вытянутая. А если во время акта твой партнер их сильно сожмет, оболочка может лопнуть, силикон растечется по телу, и хрен еще знает, куда он может затечь. Я не говорю, что это обязательно произойдет, но ведь может быть и такое. Ты этого хочешь?

– Да, но ведь можно закачать гель… – сделала Людок неуверенную попытку возразить подруге.

– Людок, если тебе так неймется, ты, конечно, вольна делать, что хочешь, но я, даже если меня спонсируют, не стану превращаться в тупую куклу для мужских утех. Может, я и доска, и задница у меня, как у мальчика, но, знаешь, у меня никогда не бывает меньше двух любовников одновременно, ну или почти никогда, – произнесла Валерия Павловна таким тоном, каким обычно старшие сестры выговаривают младшим за те ошибки, которые и сами допускали еще несколько лет назад.

Можно ли упрекать Людка за стремление улучшить свои формы? Думаю, нет, разве хоть раз в жизни каждому из нас не хотелось, придирчиво рассматривая свое отражение в зеркале, что-нибудь изменить в своей внешности? Просто Людок глупо попалась на рекламную шумиху, проплаченную крупнейшими компаниями мира, специализирующимися на пластической хирургии. Даешь мир, где нет некрасивых женщин!!! Звучит заманчиво. Мужики, представьте только: у всех ваших знакомых, да и у незнакомок на улице длинные ноги без целлюлита, высокий упругий бюст, не обвисающий после тридцати пяти, плоский живот без единой складки, тонкие фотогеничные черты лица, на котором никогда не будет морщин, пухленькие губки и длиннющие ресницы. Просто

хлопай ресницами и взлетай, как в песне поется. В самом деле, до чего хорошо! В Америке уже каждый год больше тысячи школьниц ставят себе силиконовые имплантаты, и это с разрешения родителей! Как кубизм победил в начале двадцать первого века все течения в искусстве (работа Пикассо «Мальчик с трубкой» ушла с молотка за 104,17 млн. долларов, а портрет «Доры Маар с котом» был продан за 95,3 млн. долларов), включая абстракционизм, экспрессионизм, импрессионизм, реализм, сюрреализм, поп-арт, а также всю эпоху Возрождения вместе взятые. Так кукла Барби отменила все прочие эталоны женской красоты, бывшие доселе такими недосягаемыми и вожделенными. Включая Мерилин Монро с ее коротенькими ножками, Венеру Милосскую с ее сомнительной талией и обрубками вместо рук и Мону Лизу с ее лесбийской улыбкой. Интересно, за Джоконду дали бы 104 миллиона, если бы она продавалась? Вряд ли. Разве что какой-нибудь полоумный, вообразивший, будто все, что описано в «Коде да Винчи», правда.

Зачем женщинам интеллект? Чем они умнее, тем у нас больше проблем. Представляете: мать семейства приходит в клинику, а ей предлагают на выбор ноги топ моделей: Нади Ауэрманн, Полины Поризковой, Синди Кроуфорд, Карен Мюлдер, Адрианы Скленариковой, Линды Евангелисты, Пэты Уилсон, Адрианы Лимы, Ани Азаровой. Глаза разбегаются!

А грудь – исключительно от порнозвезд: Каталины Круз, Дониты Дунес, Сидней Мун, Сильвии Саинт, Скай Лопез, Арии Джованни, Аштон Мур, Сандры Холл, Терри Саммерс… Одна другой ядренее…

Вот только если все женщины до единой будут такими, как же мы поймем, что они красивы?

Не узнать, что такое тепло, если никогда не выл от холода, не понять, что счастлив, если сердце не разрывалось от горя. Когда нет добра, нет и зла, когда нет ада, нет рая. Нет некрасивых женщин, соответственно нет и красивых. Да и не в красоте дело. Она приедается, со временем и ее уже не замечаешь, вот только мы, мужчины, начинаем понимать это довольно поздно. Зато, как ни странно, сами женщины этого как раз не понимают и полжизни бездарно тратят на всякую ерунду: сгоняют жир, борются с целлюлитом, мучают организм диетами и по нескольку раз в день втирают в кожу бесчисленные питательные крема. Я уже не говорю о всяких масках и скрабах, привыкнуть к которым может только гуманоид, а не нормальный мужик с в меру нездоровой психикой. Забыть не могу реальную жизненную историю про бедолагу-домушника, который залез в квартиру, думая, что хозяев нет дома, в то время как хозяйка как раз дома была, просто, заслышав возню у двери, со страху залезла в платяной шкаф. Короче, умер он на месте. От инфаркта. Когда открыл шкаф и увидел это, в смысле – хозяйку: в металлических бигудях, овсяной маске, с дольками огурца вокруг глаз и выпученными от ужаса глазами. Думаю, если бы выжил, суд бы ему срок скостил. А мужьям, спрашиваю, каково?!

Самое интересное, что, мучая так себя и нас, окружающих мужчин, женщины убеждены, что становятся лучше. Что очень гадательно. Впрочем, даже то, что становятся краше, – не факт.

– А с этим ты еще встречаешься? – спросила Людок, продолжая изучать себя перед зеркалом.

Кажется, зеркало действительно хорошее, не обманули: в нем кто угодно себе понравится, констатировала Валерия Павловна. Может, еще и в светильниках дело: удачно вписались, даром что дешевые. Свет мягкий, рассеянный. И не сверху вниз, а сбоку. Когда сверху вниз – полный облом: даже двадцатилетняя себя испугается.

Резкий переход к другой теме насторожил Валерию Павловну. К тому же она не особенно любила обсуждать обстоятельства своей личной жизни. И потом, что это за слово такое: «встречаешься»? Из каких закоулков памяти она его откопала? Кто так теперь говорит? Любит Людок время от времени изобразить из себя милую интеллигентную деваху. Что с ее внешностью, конечно, не катит. Но как ей об этом скажешь?

– С кем это? – нехотя продолжила тему Валерия Павловна.

Людок, убрав под глазами осыпавшуюся тушь – засохла, новую пора покупать! – и запечатлев в памяти свой прекрасный образ, наконец повернулась к собеседнице: