Дневник будущего - Евгения Драгомир

Зачем вам было учить его?

− Хотел дать что-то сам, пока меня не раздали в качестве подарка кому-нибудь другому. Мы ведь оба знаем, что в мои годы рассчитывать на долгую жизнь не приходится. А вот мои знания вполне могут еще долго, и долго переходить из одной головы в другую. Пока Корпорация не обязала меня “сдать весь багаж” я решил поделиться некоторыми вещами с другим.

− Вы учили его здесь?

− Оу, нет. Нулевой квартал лучшее место для таких вещей. Туда каждый день водят толпы людей в качестве обзорной экскурсии “Что будет если”. Так мое присутствие там, уж точно никого не удивляло. Виктор был здесь лишь раз, и не по моему приглашению. Паршивец следил за мной. Ну, да ладно. О мертвых плохо не говорят, не так ли?

− О чем вы думали? Если бы Виктор прошел экзамен на мастера памяти, вас бы…

Он оставил меня взмахом руки и, как учитель, уставший от бормотания назойливого ученика, произнес:

− Давай ближе к делу, мальчик. Зачем ты пришел?

Я пришел к нему с вопросами,

− Я шел к вам без четкой цели, но теперь все прояснилось. Есть вопросы, которые меня беспокоят. И именно вы, дадите мне ответы.

− Я все еще не услышал ответа на вопрос, мальчик.

− Вы сказали я не поддаюсь детектору лжи. Полиция об этом знает?

Вопросы расстраивали его своей очевидностью, и он не забывал мне об этом сообщать звучным причмокиванием и закатыванием глаз.

− Нет. Иначе, у Корпорации появился бы неоспоримый повод от вас избавиться.

Я не доверял ему, а Якоб, напротив, болтал так, будто лица надежнее меня не было на свете.

− Думаешь, я помогаю Корпорации? − произнес он, после затянувшегося молчания.

У меня не было причин думать иначе. Однако, наш разговор несмотря на некоторую натянутость не заканчивался еще несколько часов. Блэк рассказал мне о модернизации. О новшествах, которые Корпорация потихоньку вводила последние 20 лет.

−…На одном из собраний, мы с мастерами памяти обсуждали возможность совершенствования технологии. Хотя, казалось, куда уж лучше? Мы сэкономили годы, которые могли быть потрачены впустую. Но, прогресс дело такое − говорил Блэк − достигнув одной точки, со всех ног стремишься к следующей. Только те, кто видит конечность своего пути в том или ином событии, упиваются успехом настоящего. Мы же стремились вперед.

Суть идеи, которую они обсуждали − возможность подсаживать кусочки воспоминаний помимо запроса клиента. Мелкие фрагменты, не имеющие веса в настоящем, но имеющие возможность раскрыться в будущем; обрасти со временем нужным материалом и преобразоваться в действие. А если данное количество не возымеет эффекта, всегда есть возможность подсадить еще со следующей заменой. Это, как вкалывать лекарство еще не запатентованное здравоохранением.

− Для чего? — спросите вы, и спрашивал так же я.

− Для выстраивания равновесия между разными отраслями. Мы могли восполнить недостающие кадры там, где они нужны. И убрать лишние из профессии, где итак постоянный перебор. Иными словами, мы бы создали идеальное государство, которому не нужна помощь соседей, не нужны их ресурсы.

Если вы думаете, что я пустился отстаивать общество и свободу каждого, вы глубоко ошибаетесь. Для того, чтобы возражать кому-то, нужно видеть противника в собеседнике, а Якоб скорее походил на загнанного в угол хулигана, чем на первопроходца “нового мира”. Ему все это претило, и он не стеснялся в выражениях. Я не стану повторять их здесь, дабы поберечь ваши глаза и уши, но скажу откровенно, таких ругательств я не слышал даже от своего отца. А он для всего района был эталоном бульварного жаргона.

− Вы ведь понимаете, что, если об этом узнают…− он не дал мне закончить, хотя итоги этого разговора несли меньший вред, чем сказанное до.

− Будет бунт. Я знаю. − он поднялся и засеменил к дверям соседней комнаты, но остановился и полубоком двинулся обратно к дивану, будто забыл нечто важное.

− И я говорю не о бунте внутри страны. Это Корпорацию не сломит. А вот действия масштаба покрупнее, вполне.

Он опустился на край дивана и принялся потирать опухшие глаза.

− Нас не очень-то любят соседи. Есть те, кто терпит нас. Кто, планирует использовать систему замещения и у себя, но отчаянно пытается сбросить цену за технологии. Но нет тех, кто поддержал бы нас. Знал бы ты, как Корпорация оберегает свои секреты. Нулевого квартала даже нет на карте. Туристов подвозят к нему только с внешней стороны, где все огорожено строительными панелями и знаками стоп. Как думаешь, почему?

− Если люди не видят огрехов системы, то и не видят причин отвергать ее.

− Именно.

− Но так ведь нельзя…

Он развел руками, как взрослый на вопрос ребенка.

− Такова жизнь. Либо подчинение, либо смерть. Здесь вопрос не в том, что тебе нравится, а с чем ты готов смириться.

Якоб глотнул из фляги, появившиеся, будто из ниоткуда, и недовольно поморщился.

− Я вот свой выбор сделал, и, как видишь…

Фразу он так и не закончил, будто за все эти годы не смог убедить даже себя в правильности своего решения. Меня самого парализовало от бессилия. Я ушел от Блэка с чувством недосказанности и нервного возбуждения, которое испытываешь перед важным событием. Перед чем-то, чему ты сам дал ход.

Я пришел домой лег в кровать и взял дневник, в которой заношу свои последние на сегодня строки. Впервые я дрожу не от страха, а от злости…

6 сентября

Я чувствовал, что могу что-то сделать, но сама мысль о действиях, их или хотя бы о первом шаге пришла ко мне внезапно. Идея давила на голову, как туго затянутая кепка. В первый день после встречи с Блэком, я еще пытался вернуться к привычному распорядку. Во второй начал постепенно от него отступать. Открыл магазин позже, почти не общался с покупателями, и совсем не выходил на улицу. Сегодня же я даже не поднял жалюзи. Если вы думаете, что меня поглотило чувство вины, или долг таким образом призывал меня к действию − вы ошибаетесь. Это фраза “ вы ошибаетесь” теперь часто будет звучать в наших диалогах, потому что я сам перестал понимать, где лежат границы того, что я могу и не смогу сделать. Я лишь знаю, кем я не явлюсь. Я не герой. Я не революционер. Я даже не человек в современном понимании. Я подобие всего вышеназванного. И как подобие могу себе позволить попытку, которая не