Почерк палача - Николай Леонов

Так все и сделали, а вскоре уже сидели в маленьком чистеньком кафе.

— Если тебя интересует работа за рубежом, то следует в ФСБ идти, — сказал Гуров. — А у нас если куда и пошлют, так не приведи господь.

— Я две недели в Анталии еле выдержал, — признался Илья. — Я человек российский.

— Это хорошо, — ответил Гуров, все еще не понимая, куда парень клонит. — Честно скажи, что ты от меня хочешь?

— Действительно, что мне темнить? Я хочу быть вашим агентом. Не сотрудником-офицером, а агентом-нелегалом. Не делайте каменное лицо, это прежде все было совершенно секретно, а сегодня об агентуре знают и каждый дворовый пацан, и бабки на лавочке.

Гуров не сдержал улыбки:

— И много ты знаешь? Верно, она существует и работает. Атомное ядро ведь тоже можно расщепить, но ты не знаешь, кто, где и как это делает, хотя о физиках-атомщиках можно прочесть в сотнях газет.

— Вы обучите, — сказал Илья.

— Ты выглядишь умным парнем, а голова у тебя забита неизвестно чем. Забудь про это, как про дурной сон.

— А чем, собственно, разведчик отличается от агента, работающего в преступной среде?

Смутная, еще не оформившаяся мысль мелькнула в голове Гурова, и он спросил:

— А у тебя в уголовной среде связи имеются?

— Сегодня — нет, но захочу — будут, — ответил Илья.

— Лучше не надо, парень. Ты в автосервисе работаешь? И руки, говорят, у тебя золотые, если иномарки дорогие — так только к тебе, ни к кому другому.

— А вы много обо мне знаете, — усмехнулся Илья.

— Ты хотел кататься за профессионалом сыска и оставаться инкогнито? Так не бывает, либо ты катаешься за фраером. И вообще, дурака не валяй, занимайся своим делом, совершенствуйся. Я не знаю, сколько ты там зарабатываешь, но наверняка вдвое больше, чем опер отделения. Налог бандитам платите?

— Не мое, — Илья отгородился ладонью. — Есть бригадир, начальство, у них свои дела. Я и с ребятами-механиками, такими, вроде меня, дружбы не поддерживаю. Они каждый день выпивают, работают в комбинезонах, до которых я только ногой могу дотронуться, клиентам впаривают что надо и не надо. Я им говорил, а они смеются: мы, мол, работяги, нам положено. Неподалеку от нас автосервис есть, там хозяин — мужик крутой и порядки строгие. Я хотел к ним перебраться, к тому же у них настоящего электронщика нет, но они меня бортанули.

Гуров слушал внимательно. Илья ошибался, когда утверждал, что связей среди уголовников не имеет. Сегодня техобслуживание иномарок — золотая жила, даже если работать наичестнейшим образом. Так не бывает: золото есть, а уголовников нет.

В Гурове происходила борьба — с оперативной точки зрения Илья Титов парень очень даже интересный, но продвигать его к уголовникам аморально, да и крайне сложно. Парень в зоне не был, не пьет, в картишки не перекидывается, взял инструмент, отдал инструмент. Бригадир в нем очень заинтересован, потому и не отдал соседу. Возможно, и попасть на ремонт к Титову не просто, и за это деньги берут. “А может, он все прекрасно знает и долю берет, а меня просто проверяет, секу я в их деле или нет? — промелькнула у него мысль. — А если Титов гонец от бандитской группировки, которую мы разрабатываем? Выбрали парня интеллигентного, чистого, познакомься, говорят, с Гуровым, узнай, как дела, далеко ли они продвинулись? Парень неделю за мной катается, мол, агентом хочет стать. Жидковата версия...” Сыщик решил пойти напрямик.

— Что ж, если рассуждать теоретически, то, учитывая твою профессию и положение в коллективе, можно получить некоторый навар. — Гуров увидел в глазах парня угасший было интерес. — Считается, что агент должен быть личностью серой, незаметной, не воспринимать окружение всерьез. Так, значит, и информацией он будет обладать серой, малозначительной. Меня же не устраивает, если на машине старый аккумулятор поменяли на старый, лишь свежезаряженный, а тормозные колодки и вовсе не меняли. Какая информация меня интересует, я тебе скажу позже, не сегодня.

— Значит, мы еще увидимся? — обрадовался Илья.

— Обязательно. Ты мне ответь на такой вопрос. Допустим, что на вашу станцию, якобы для тщательной диагностики, поступили два “мерса”. Практически новые. Тебя к машинам не допускают, работают с ними сам бригадир и его личный приятель. Ты заметил, что на машинах перебивают номера, а к владельцам они уходят без номерных знаков. Ты сможешь поставить меня в известность об этом?

— Нужно, чтобы об этом еще кто-то знал.

— Верно. Лучше, чтобы знали двое.

— Смогу, — уверенно ответил Илья. — Вы берете владельцев, в конце концов приезжаете к нам и проводите общую чистку.

Цинизм парня покоробил даже старого сыщика.

— Наверняка два “мерса” будут только частью цепи, — добавил Илья.

— О цепи подожди. Бригадир семейный?

— Черт его поймет, там с бабами неразбериха.

— А как ты самому бригадиру в глаза будешь смотреть?

— Так он вор!

— Вор, — согласился Гуров. — Но в тюрьму отправится именно он, Иван Иванович, который тебя вчера бутербродом с колбасой угостил. А следующий твой клиент будет с детьми и старушкой матерью. У тебя со сном нормально?

— Так вы меня отговариваете? И каждого так отговариваете? — Илья побледнел.

— А ежели товарищи твои что-то просчитают и судилище над тобой устроят? — продолжал давить Гуров. — За что умирать будешь?

— Не думал я, что так разговор сложится, — тихо сказал Илья.

— Ты до встречи со мной вообще мало думал, — резко сказал Гуров. — Есть такой знаменитый полковник, а я у него негласным помощником стану. Думал ли ты, если я головой тронусь и соглашусь, что со мной будет потом? Как буду жить, как спать? Ты — одно, а “важняк” Гуров, работающий в сыске третий десяток лет, другое, мы с тобой люди разнополюсные, с тебя один спрос, а с меня — совсем другой. Ты бреешься?

— Каждый день.

— Отлично. Значит, ты каждый день свою морду наблюдаешь и руки. Скажи, каким краем ты с уголовниками можешь соприкоснуться? Актерское мастерство? Станиславский? Да пацаненок от трех вокзалов на тебя даже издалека глянет и сразу подумает: вот фраер идет, и бумажник у него в левом внутреннем кармане пиджака либо в заднике, хотя такой может и в чужой карман его положить.

— Отказали, издеваться-то зачем? — Илья покраснел.

— А я тебе не отказал, — быстро ответил Гуров. — Если бы отказал, мы бы с тобой кофе не пили.

— Так чего мне делать?

— Жить, как живешь, и ничего в себе не менять. Машину вот только смени, на таком броском драндулете хорошо в рекламе работать.

— Я на дорогую машину не зарабатываю, — с вызовом ответил Илья.

Разговор можно было бы давно закончить, да одна мысль не давала сыщику покоя. Тридцать человек с машинами пропали в Москве, как в омуте. И разговоры об этом должны среди специалистов ходить, а этот парень молчит, словно ничего не ведает.

— “Опель” продай, купи подержанную “трешку”, отрегулируй, сделай машину, сам понимаешь. Цвет лучше синий. Ты парень не жадный?

— На работе, считай, каждый мне должен.

— Включи им счетчик, не деньгами, услугами, заведи блокнотик, записывай, такой-то помыл машину, минус червонец. У тебя дама завелась из киношного мира, а может, она и дорогая путана. Но ты влюблен дальше некуда. Она желает на “мерсе” кататься, в казино бывать. Обвал! И больше ничего. Левую работу бери выборочно, деньги вперед, с жестянщиком подружись. Ни на какие сомнительные дела не подписывайся. В долг не бери и сам не давай.

— Вот парни шарахнутся.

— Любовь с людьми и не такое делает, — ответил Гуров.

— Легенда мне нравится, хотя жмотом стать трудно. Лев Иванович, я и в одежде должен измениться?

— Нет, в крайнем случае, новые джинсы и кроссовки. Если дружки начнут вопросы задавать, мол, тебе теперь и новый прикид требуется, отвечай, мол, у моей девушки, — о ней говори всегда уважительно, — хахали так разодеты, что и не угнаться. А ты рабочий парень, потому и шанс имеешь. Так она сама сказала. Кстати, такое в жизни часто случается.

— До поры, вскоре парни захотят на нее взглянуть, — сказал Илья.

— Обязательно. А ты ревнивый, гни свое, мол, на свадьбу приглашу, — ответил Гуров. — На крайний случай, если шибко ретивые следить начнут, скажи нам. Найдем девушку подходящую.

— Лев Иванович, а вы не слышали, вроде в Москве несколько дорогих машин вместе с хозяевами пропали? — спросил Илья.

Гуров этого вопроса ждал, но тут на мгновение растерялся и, слегка запинаясь, ответил:

— Слышал краем уха... Болтают наверняка. Машину угнали, продали, а людей куда? Да это вообще не мое, — он махнул рукой. — Я и машинами не занимаюсь, и пропавшие без вести меня не волнуют. Я “важняк”.

— Вам виднее, однако такие люди говорят, трепаться не будут.

— Все, парень, — Гуров взглянул на часы, сказал свой телефон, велел повторить и помнить во сне. — Звони, ерундой не занимайся. По моим подсчетам, у тебя раньше чем через две-три недели новостей быть не должно. Поезжай, я еще посижу.